Магистр - Дэвид Коу

Рот ее был полон хлеба, и она улыбнулась:

— Это мама выбрала ее.

Джарид засмеялся:

— Значит, это с ее стороны было очень умно.

Он встал и отрезал себе еще хлеба, а затем услышал шорох одеял в другой комнате.

— Кажется, мама проснулась.

— Она проснулась чуть раньше, — сказала Мин. — Думаю, она слушала нас.

Джарид повернулся и снова посмотрел на нее.

— Откуда ты узнала, Мин-Мин? — спросила Элайна, появляясь на пороге кухни с Уиринвой, большой совой, сидящей у нее на плече.

Мин посмотрела на свою мать, затем на отца с застенчивой улыбкой.

— Просто я знаю, — ответила она и, казалось, была смущена. — Я чувствую, когда вы просыпаетесь. Оба.

Элайна перевела взгляд на Джарида и улыбнулась.

— Это плохо, что у меня так получается?

— Нисколько, — ответил Джарид.

— Это значит, что я буду магом?

Джарид сдержал смех.

— Я была бы очень удивлена, если бы ты не стала магом, — ответила Элайна, все еще глядя на Джарида. — А также и все в Тобин-Сере.

На этот раз Джариду не удалось сдержать смех. Еще до того, как она научилась ходить, Оррис и Баден говорили, что ей суждено стать Премудрой, и хотя Джарид с Элайной были согласны позволить Мин идти собственным путем, никто из них не сомневался, что она в один прекрасный день установит связь, возможно, с Ястребом Амарида, как и они сами. Вопрос был в другом: присоединится она к Ордену или к Лиге? К тому же Джарид вовсе не был уверен в том, будут ли и Орден, и Лига все еще существовать к тому времени, когда Мин приготовится выбирать. Он мотнул головой. Не об этом ему хотелось думать в настоящий момент.

— Хорошо, — сказала Мин. — Я хочу стать магом. И мне нравиться путешествовать в Амарид.

— Я рада, что тебе это нравится, — сказала Элайна, подходя к столу и беря нож, чтобы отрезать себе кусок хлеба. — Нам это тоже по душе.

— Вот почему я сегодня счастлива.

Элайна повернулась и посмотрела на Мин, а нож так и застыл над буханкой.

— Что ты имеешь в виду, Мин-Мин?

— Я счастлива, что мы скоро поедем в Амарид.

— Нет, доченька, мы не поедем, — мягко сказал Джарид. — Ведь еще зима. А Собрание будет не раньше лета.

Мин улыбнулась, словно он был ребенком.

— Мне это известно. Но мы все равно поедем.

Элайна подошла к девочке. Затем присела на корточки и посмотрела в глаза Мин.

— Почему ты думаешь, что мы отправимся в Амарид, Мин?

— Во сне я видела, как мы собираемся туда.

Элайна мельком взглянула на Джарида, а затем заставила себя улыбнуться.

— Сны бывают разными. Мы с папой тебе уже объясняли.

— Это был не просто сон, — серьезно сказала Мин. — Уверяю тебя.

Джарид перевел дух. Дар прозрения Мин окреп за прошлый год. Они с Элайной научились доверять ее видениям почти так же, как своим собственным. Он понятия не имел, почему им нужно столь неожиданно совершить поездку в Амарид, но ничуть не сомневался, что так и будет.

— Это скоро случится, доченька? Когда, по-твоему?

Мин посмотрела на него и сосредоточенно наморщила лоб.

— Думаю, завтра, — наконец ответила она. — А может, послезавтра.

Он снова повернулся к Элайне и увидел, что у нее на лице отразилось такое же беспокойство, как у него самого. Что же случилось? Что могло заставить Премудрого Радомила созвать магов Ордена в Амарид на Собрание? Случилось ли что-нибудь с самим Радомилом? Может, он заболел или умер? Джарид посмотрел на свой посох, прислоненный к стене у двери в их маленький дом. Сапфирового цвета камень, вделанный в старую обожженную древесину, по-прежнему равномерно светился. Ни Радомил, ни Первый Помощник Меред еще не пробудили Созывающий Камень. Если бы один из них сделал это, камень Джарида, также как и камни всех остальных магов Тобин-Сера, уже бы ярко вспыхнул к этому моменту.

— У нас еще есть время, — сказала Элайна, словно читая его мысли. — Наверное, нужно дать знать Нарелль об этом.

Джарид кивнул. Нарелль была главой городского совета Ластри, ближайшего из городов, расположенных на берегах Южного Шелтера. Или, скорее, ближайшего из тех городов, которые оставались верными Ордену, а не Лиге. Нарелль нужно было знать, что Джарид и Элайна отправятся в Амарид, оставляя на некоторое время Ластри и другие города без своих услуг.

— Пойду и сообщу ей, — сказал Джарид. — А также раздобуду немного еды. А вы с Мин можете начинать заниматься домом.

Элайна вздохнула:

— Этого я ожидала в последнюю очередь.

— Знаю. Я тоже.

— Очень жаль, — сказала Мин чуть дрогнувшим голосом.

Джарид и Элайна посмотрели на нее.

— Почему, доченька? — спросил Джарид.

Мин пожала плечами, не поднимая глаз. А по щеке ее прокатилась слеза и упала на стол.

Элайна положила руку ей на плечо, наклонилась и поцеловала ее в лоб.

— Ты не виновата, что нам нужно уезжать. Если у тебя было видение, это не значит, что ты способствуешь тому, чтобы оно сбылось. Мы ведь тебе уже говорили. Помнишь?

— Да, — тихо ответила девочка, вытирая еще одну слезу на лице.

— Поэтому мы не виним тебя. И в самом деле лучше, что мы знаем об этом сейчас, ведь так мы сможем приготовиться и предупредить людей в городе.

Мин подняла взгляд:

— Правда?

Элайна кивнула и приложила руку к щеке Мин.

— Правда. А теперь умывайся, одевайся, и потом мы займемся делом.

— Хорошо, мама, — сказала Мин. Она встала, снова закутавшись в одеяло, и пошла в свою комнату.

— Ты ведь не сомневаешься, не так ли? — спросила Элайна у Джарида, смотревшего вслед дочери.

Джарид покачал головой:

— Нет. Год назад я, может, и сомневался бы, но все видения, которые были у нее с прошлой весны, сбылись. Не вижу никакой причины, чтобы сомневаться сейчас.

Элайна провела рукой по волосам:

— Я тоже.

Он вздохнул:

— Пойду оседлаю одну из лошадей.

— Не стоит, — сказала она. — Я обещала Мин, что сегодня начну учить ее ездить верхом.

— Не самое подходящее время.

— Знаю, но я обещаю ей это уже с середины зимы. А теперь, раз мы едем в Амарид, кто знает, когда у меня еще будет возможность?

— Она будет ехать верхом две следующие недели, — ответил Джарид.

— Но один из нас будет сидеть позади нее. Ты же знаешь, что это — совсем другое.

Несколько секунд он смотрел на нее, качая головой. От солнечного света, который падал через окошко позади него, ее глаза заискрились. Они были зеленовато-карими, как лес в разгар лета.

— Ты знаешь, как ты прекрасна? — спросил он, улыбаясь и нежно целуя ее в губы.