Семь лет в ожидании убийства - Микки Спиллейн

- Договорились, - она уже немного успокоилась и даже улыбнулась. - Я не знаю, почему вы мне помогаете, но спасибо вам. Спасибо, Фил.

- Да брось, детка. Мне это нужно даже больше, чем тебе.

Я направился к дверям, но она остановила меня. Подошла и что-то вложила мне в руку.

- Возьмите такси.

На моей ладони лежала двадцатидолларовая банкнота. Она была теплая, шелковистая на ощупь и слегка пахла духами. Ведь она лежала в ее сумочке. Я протянул деньги назад.

- С такой суммой в кармане я не устою перед искушением зайти в первый попавшийся бар. Половину пропью сразу же, а дальше все пойдет по накатанной дорожке, и я вернусь сюда лишь дня через три-четыре. Так что лучше уж забери это обратно.

Она, однако, не пошевелилась.

- Думаю, этого не произойдет, - тихо произнесла Терри. - Рискните, Фил.

Я не взял такси и благополучно миновал первый бар, а потом прошагал несколько миль, не обращая внимания на то и дело попадавшиеся мне по дороге забегаловки.

Одно это уже было достойно удивления. Да, должно быть, за последние два часа со мной действительно случилось нечто экстраординарное.

Когда я добрался до "Руни", время ланча уже закончилось, волна посетителей схлынула, но, как я и предполагал, в западной части холла было еще довольно шумно. Там коротали свободное время несколько журналистов одной из крупнейших нью-йорских газет, офис которой находился рядом.

Я проскользнул в одну из кабин, расположенных вдоль стены, заказал кофе с сэндвичем и попросил у официанта блокнот и карандаш. Когда он вернулся с моим заказом, я протянул ему записку.

- Дэна Литвака знаете?

Он мотнул головой в сторону холла. Я отдал записку, и он удалился.

Дэй был высок и худощав. Вид у него обычно был бесконечно скучающий, лишь в глазах чувствовалась какая-то настороженность. Двигался он всегда неторопливо, казалось, не обращая внимания на окружающих. Удивить его было нелегко, и сейчас, когда он вошел в мою кабину, его лицо не выражало никаких эмоций.

- Привет, Фил, - поздоровался он и уселся на стул.

Внимательно оглядел меня. Думаю, что уже с первого взгляда он понял, как я прожил последние десять лет. Впрочем, я решил не пугать его и слегка скосил глаза на двадцатку, которая лежала под моим счетом, чтобы он не нервничал по поводу оплаты моего ланча.

- Привет, Дэн, - произнес я. - Выпьешь кофе?

Он махнул рукой официанту и откинулся на спинку стула.

- Ищешь работу?

- Да нет, кто же меня теперь возьмет?

- Ну, ведь на работе полицейского репортера свет клином не сошелся.

- Ты же сам знаешь, Дэн, для меня другого занятия нет. Я просто свихнусь.

- Понимаю. А теперь расскажи мне, что привело тебя сюда.

Я кивнул.

- Через три года после того, как меня посадили, до меня дошел слух, что Носорог умер. Я никогда не интересовался тем, как это случилось. Но теперь мне нужно знать все.

Пальцы Дэна вертели кофейную чашечку, стоявшую на блюдце.

- Случилось это 10 августа 1955 года. Дату я помню точно, потому что Носорог был одним из двадцати взрослых людей, которые заболели полиомиелитом летом того года, когда разразилась эпидемия этой болезни. Примерно два месяца он провёл в больнице в Мейберри, где был подключен к аппарату искусственного дыхания, а потом, когда для него изготовили персональный аппарат, его отвезли на собственное ранчо неподалеку от Финикса. Оттуда он продолжал управлять своим "бизнесом", хотя здоровье его так и не улучшилось.

- Он умер от полиомиелита?

- Нет. Над ранчо пронесся сильный ураган. Линия электропередачи была повреждена, и аппарат отключился. Медсестра не сумела завести мотор, который обеспечивал работу запасного генератора, и поехала в город за помощью. Однако когда она вернулась, было уже слишком поздно - Носорог скончался. Похоронили его там же, на ранчо.

- А что случилось с его имуществом?

- Ты не поверишь. Все, что Носорог имел, а это не так уж много, примерно полмиллиона, он завещал двум больницам, ведущим исследования в области полиомиелита.

- Но ведь денег у него было гораздо больше.

- Разумеется, но ты же знаешь эту публику. Они крайне осторожны. Если у Носорога и были деньги, а я в этом не сомневаюсь, то они где-то надежно припрятаны, ведь взять их с собой он не мог.

Дэн снова взглянул на меня. В его глазах сверкнула искра любопытства.

- А почему тебя все это интересует?

- Ты слышал, за что я был осужден?

- Я писал о твоем деле в нашей газете.

- Значит, тебе известно, что меня обвинили в попытке вымогательства денег у крупного государственного чиновника.

- Районный прокурор был на высоте.

- Да, доказательства он предоставил более чем убедительные, словом, "упаковал"

меня основательно.

Дэн ухмыльнулся.

- Вот именно: основательно. Настолько основательно, что потом даже передал это дело своему молодому помощнику, и тот без труда успешно завершил его в суде.

Кстати, твой бывший судебный следователь теперь стал нашим районным прокурором.

- Ну и прекрасно.

Брови Дэна удивленно поползли вверх.

- Неужели у тебя нет к нему неприязни?

- Он тут не причем.

- Ах так?

- Ты ведь знаешь, что обычно все осужденные утверждают, что обвинения против них подстроено, а факты подтасованы.

- Конечно, это для меня не новость.

- Так вот и я говорю, что в моем деле факты тоже подтасованы.

Он снова усмехнулся.

- Для меня это не секрет.

На какое-то время я оцепенел, не в силах издать ни звука. Когда дар речи, наконец, вернулся ко мне, я хриплым голосом спросил:

- Откуда ты это знаешь, Дэн?

Он продолжал усмехаться.

- Я ведь не новичок в нашем деле. Фил. Нужно быть абсолютным кретином, чтобы пойти на то, в чем они тебя обвинили. Но теперь, когда все позади, может, ты мне ответишь на один вопрос?

- Что тебя интересует?

- Кто все это устроил и зачем?

- Это работа Носорога, дружище. Мне удалось выяснить, что его безнаказанность объяснялась не крупными взятками нужным людям, а компрометирующей информацией на них, которой он располагал. Я неосторожно заявил, что тоже раздобуду эту информацию и обнародую ее. Свое расследование я начал довольно успешно. Это, разумеется, всех "заинтересованных лиц" встревожило. Они даже пожертвовали своим человеком, который шел в моем списке первым. Думаю, что ему очень крупно заплатили за согласие сыграть роль "козла отпущения", а потом как по нотам разыграли партию со мной.

- Да, тебе здорово не повезло.

- А та паршивая газета, которая должна была за меня заступиться, смолчала.

- Ты тогда поставил их всех в весьма щекотливое положение.

- Глупости. Им и прежде приходилось бывать в разных передрягах. Этот вонючий Гэйтс, издатель парши...

- Не будем плохо говорить о покойниках.

Тут пришла моя очередь удивляться.

- Он умер? И когда же это произошло?

Дэн пожал плечами:

- Примерно с год назад. Последнее время он был редактором маленькой газетенки.

Сердце сдало. Он так и не смог оправиться после потери той своей газеты... Но давай все же вернемся к главному вопросу. Что заставило тебя вспомнить прошлое теперь?

Я посмотрел на него через стол.

- Я не верю в то, что Носорог мертв.

Он ничего не ответил. Жестом подозвал официанта, отдал ему мой счет и доллар за кофе, выпитый им в холле. Подождал, пока я получу сдачу, и кивнул мне, приглашая к выходу. Мы вышли на улицу и направились к зданию, где размещалась редакция его газеты. Пройдя через холл к лифтам, поднялись наверх. Практически весь этаж был занят многоярусными стеллажами фото архива. Дэн порылся в каталоге, а потом извлек из большого шкафа фотографию и протянул ее мне.

Это был снимок размером четыре на четыре дюйма. На нем был запечатлен лежавший в гробу в окружении множества венков Носорог. Для того, чтобы развеять мои последние сомнения, Дэн показал мне еще и другую фотографию, уже восемь на десять, где эта тварь была снята крупным планом. Когда я вернул ему снимок, он спросил:

- Достаточно? Если хочешь, я могу достать и вырезки из газет. Я покачал головой:

- Не стоит беспокоиться.

- Что так?

- Дэнни, дружище, мы же с тобой не сосунки и отлично знаем, что фотографии легко сфальсифицировать. Носорог вполне мог забраться в гроб и попозировать в нем для снимка. Кстати, кто делал эти фотографии?

Дэн взглянул на оборотную сторону меньшей фотографии.

- Гилфорд, - сказал он.

- Безупречная работа.

Дэн проводил меня до двери. На этот раз я взял такси. Вышел на углу нашего квартала, в магазине деликатесов купил холодный ростбиф, еще кое-что и направился домой. У входа в подъезд я поздоровался со своим соседом, мистером Кроссетти, и тут на противоположной стороне улицы я вдруг заметил тех самых громил, которые так вежливо "побеседовали" со мной сегодня утром. Судя по всему, они облюбовали это место в качестве наблюдательного пункта, все еще надеясь "засечь" Терри.