Дракон Золотого Pуна - Александр Башибузук

— Да как вы смели!!! — аббатиса опять стала себя накручивать, впрочем не забывая отхлебывать из кубка и хрумкать цукаты мелкими белоснежными зубками.

— Кавалер ордена Дракона, кондюкто лейб — гвардии его светлости Карла Бургундского, барон Жан ван Гуттен. — Вместо того что бы отвечать на сомнительный вопрос, я встал и с легким полупоклоном явил свой полный титул.

— Графиня Алоиза фон Шва… — монахиня по инерции тоже раскрыла свое инкогнито, но быстро опомнилась и келью огласил очередной вопль. — Святотатцы, насильники!!! Вас Бог покарает!!!

— Право дело матушка… — я поморщился. — Не стоит, так кричать. А то и правда, невесть что подумают. Насколько я понял, вы вступили в сан совсем недавно?

— Это не имеет никакого значения! — Гордо вскинула головку аббатиса. — Насилия церковь не потерпит. О вашем поведении будет сообщено в Ватикан!!!

— Господи… да вас никто не собирается насиловать…

— Как? Совсем? — с величайшем подозрением, и кажется, весьма разочарованно, уставилась на меня монахиня. — Вы же солдаты, насильники, поголовно нечестивцы и негодяи?..

— Да, мы примерно такие, но насиловать не будем… — я слегка поклонился и долил святой дочери вина в кубок. — От слова совсем. Что, впрочем, не касается обслуги и послушниц. Но тоже без особой грубости.

— Замолят как‑нибудь… — небрежно отмахнулась аббатиса, а потом, опять поняв что прокололась, широко и истово перекрестилась.

Вот так — так… И что же она от меня хочет?

— Матушка, предлагаю вам со мной отужинать. Поверьте, мой повар творит чудеса. А я за вами поухаживаю со всем почтением. А в процессе, мы постараемся сгладить все неудобства причиненные святой обители…

Настоятельница не стала возражать.

Поужинали…

— Ничего нет… ой, ой, ой… Господи поми — и–илуй!!! — взвыла Алоиза и стала набирать темп активно двигая пышным задом. — Ой, ой…

— Мулов с конюшни все одно заберу! — я ускоряясь нащупал тугую грудь аббатисы. — Городскую казну отданную вам на сохранение тоже… и без разговоров… И ты мне покажешь, где она скрыта…

— Отправили мы ее. Ничего не — е–ету — у–у… — аббатиса захлебнулась в вопле и рухнула на меня в голос рыдая.

Я впечатленный таким бурным восторгом от моей мужской силы, погладил всхлипывающую женщину по волосам:

— Да что вы в самом деле Алоиза…

— Пустое Жан… — аббатиса приникла к моей груди. — Я оплакиваю свое мирское прошлое…

Да… вот такой казус случился. Не ожидал даже… Декамерон в чистом виде. Впрочем, я ее не осуждаю. Алоиза получила свой сан и доходное место, всего три недели назад. А до этого, вполне полноценно вкушала все прелести мирской жизни. До той самой поры, как скоропостижно помер ее престарелый муж. После чего родня, пользуясь отсутствием наследников, быстренько спровадила ее в монастырь. Впрочем, поступили по справедливости; не монашкой, а настоятельницей крупного богатого аббатства. В самую пору сказать цитатой из классика: 'О времена, о нравы…'

— Жан, вы великолепны… — Алоиза понемногу стала приходить в себя.

— Вы тоже Алоиза, но давайте вернемся к нашим baranam.

— Это вы про казну?

— Именно про нее. Сами понимаете, вопрос ее получения нами — только вопрос времени. Терпение мое не безгранично. Я и так едва сдерживаю своих молодцов. Давайте договариваться.

— Бесполезно Жан, — аббатиса томно потянулась, а ее рука скользнула к моим чреслам. — Все что было, уже ваш скряга аудитор подчистил. И уймите вы его наконец. Преподобную Цецилию уже чуть до удара не довел — ирод. Снасильничать старушку угрожает. Варвар…

— А что с деньгами самого аббатства?

— А что с ними? — удивилась Алоиза и отрезала. — Я же говорю, помимо того, что уже нашли ваши люди, ничего нет. А к церковной утвари даже прикасаться не смейте! Жан, я предупреждаю…

Я закрыл ей рот поцелуем. Когда она еще мужской ласки попробует, да и хороша девка в постели…

— А — а–х Жа — а–ан!!!

Алоиза полностью выжав меня, наконец сама заснула, а я наконец получил возможность задуматься.

Мда… кажется в финансовом плане нашу экспедицию постигнет полное фиаско. Не будешь же аббатство разбирать по кирпичику. А добровольно, клятые монахини ничего не отдадут. Высечь бы их по Петровскому примеру…

Денег, в общей сложности нашли на сумму около пятидесяти ливров*. Точнее, аудитор скажет. Это мизер… Печально… Хотя печалится вроде нечему: провианта столько, что хватит на всю армию… Увезти бы все без приключений. И библиотеку монастырскую полностью подчищу. Ко мне в замок перекочует…

Пользуясь тем что аббатиса задремала, накинул на себя халат и вернулся к книжным шкафам. Точно все заберу. Потянул к себе еще один фолиант в богатом, тисненым золотом переплете. Да что за черт?! Клятая книженция застряла намертво. Гвоздями ее что ли прибили?

Неожиданно книга поддалась… И одновременно с ней, скрипнув, пришел в движение весь книжный шкаф.

— Nu ni chrena sebye… — прошептал я на родном языке. — Да это же!..

За съехавшим в сторону книжным шкафом открылась узенькая ниша с окованной железными полосами дверью. Песец.

— А ну подъем Алоизка! — скомандовал я аббатисе. — Что это за нахрен?

Дико злобное и одновременно испуганное выражение лица монахини, само по себе все прояснило. Ай да я! А хренов аудитор перегородки там ломает. Олух.

— Одевайся! — бросил настоятельнице, а сам на ходу раздавая команды продефилировал к двери кельи. — Срочным порядком ко мне казначея с помощниками. И ломы прихватите. Бегом! Стоп… и моих пажей бездельников разыщите…

Караульные исчезли со скоростью света.

— Жан! Господин барон… поймите! — аббатиса прижала к груди руки. — Я была не вправе!

— Мне все равно! Ключ давайте, а иначе мы разворотим вам половину кельи, — прикрикнул я на Алоизу, натягивая ботфорты. — И живо.

— Господин капитан, — в келье появился мой обер — аудитор и сразу согнулся в поклоне. — Вы изволили меня видеть?

Немного отступлю от повествования…

Хорст Дьюль — преемник Тука на должности обер — аудитора — казначея. У Логана с возведением в лейтенантский чин, появилось немало других забот и обязанностей, так что за всем он просто не успевал. Пришлось задуматься о замене. Дело весьма нелегкое, так как должность — весьма и весьма специфическая. Кандидат не только должен обладать надлежащими талантами, но еще быть в доску свой. Не чей‑то, а именно мой. До мозга костей. Поначалу, я планировал пристроить к делу Иоста, но потом передумал. У парня рыцарское будущее, незачем ему биографию портить. И тут, как нельзя кстати, судьба меня свела вот с этим тщедушным очкариком. Как всегда случайно. Под славным городом Ипром. Да — да, именно тем, в честь которого назвали один веселенький газ. Так вот, под Ипром, я его и подобрал. Едва живого от голода, но с сумой полной писчих принадлежностей и дипломом Мюнстерского университета, старательно завернутым в тряпицу. Все по нужде мужичок продал, а вот чернильницу с перьями оставил. Зачем его подобрал? По прихоти своей. Ловец человеков, ептыть… Подобрал и определил в обоз на посильные работы. Не буду в подробностях освещать карьерный путь сего индивидуума, но по итогу, рекомендовал мне его сам Логан. И не прогадал. Хорст, такая педантичная, вредная и въедливая скотина, что порой хочется его самолично зарубить. Но сдерживаю себя, ибо великой полезности человечек и верен как собака. Были возможности в этом убедится…

— Ну как? Нашел? — с ехидцей поинтересовался я у аудитора.

— Господин капитан… — Хорст покаянно сморщил свое сухенькое личико. — Но все остальное уже оприходовано и переписано. Извольте просмотреть отчет. Опять же…

— Значит не нашел, — прервал я его. — И хочется спросить, почему?

— Почему? — сам у себя спросил Хорст, но ответил уже мне. — Возможно потому, что господин барон не дал разрешения провести дознание по всем правилам?

— Потому что искать не умеешь! — рыкнул я ему и скомандовал. — За мной!

Аббатиса ключ так и не явила, помимо того разразилась руганью и прокляла нас всех скопом. Пришлось ее запереть в дальнем чулане от греха подальше. Так и чесались руки отправить девку на конюшню для употребления вечно голодными до женской ласки солдатиками. Но сдержался… пока…

С дверью пришлось повозиться. Делали ее на совесть, впрочем как и почти все в это время. Но в конце концов, она отчаянно заскрипев сдалась…

Факел осветил узенький сводчатый ход. М — да… мрачненько. Аббатство очень древней постройки — по другому тогда просто не умели. Насколько я понял, проход проделан внутри стены донжона. Посмотрим…

Покружив мы стали спускаться куда‑то вниз. Ощутимо запахло сыростью и гнилью. Ну, да… где‑то уже под поверхностью бредем.

Неожиданно наткнулись еще на одну дверь, а за ней, еще и на развилку. Сразу пожалел, что с собой нет комочка пряжи. Млять… заплутать еще не хватало…