По ту сторону черноты - Олег Валентинович Ковальчук

Нужно попробовать обследовать ближайшее пространство, вдруг наткнусь на него. А кот-то еще и чёрный как на зло. Если найду, перекрашу его шерсть в белый, а потом переселю его из лаборатории без права на возвращение. Вот ведь…

— Рик… — прошептал я едва слышно. — Ну где ты, мальчик? Ты хоть мяукни.

Пора осваивать управляемые полёты, от чего-то я не спешил испытывать свой механизм.

Первый же пуск газа, из шлангов прилаженных к ладоням, резко швырнул меня в пустоту. Если честно, я так испугался, что сначала забыл и о коте и даже о тросе привязанном к колонне. Подумал что мне конец, однако пролетев немного, рывком остановился.

Поблагодарив себя за предусмотрительность — я поставил в системе лебёдки отсечки на замедление через каждые двадцать метров.

Да уж, нужно аккуратнее быть с экспериментами. Так и шею сломать не долго. Я ведь ещё и газ не сразу вырубил и сильно разогнался в начале, от того и рывок такой сильный получился.

Так, ладно, мне ещё, и так тучу времени потерял. Нужно Рика отыскать.

Кое-как продышавшись, я принялся регулировать форсунки, на шлангах, оставив совсем маленькие щёлки для выпуска газа.

Поймал себя на глупой мысли, что надо поставить пометку: перед посещением Пространства не есть мучное и ничего, что содержит лактозу. Ага. И маску водолазную всё же лучше не снимать. Ведь выдох тоже может сместить с траектории.

По натяжению троса я определил, где находится переход в мой родной мир. Повернувшись в нужную сторону, я отвёл руки за спину и открыл отрегулированный клапан.

На этот раз полёт был менее экстремальным.

Ну всё, теперь можно приступить к поискам.

Я решил просто летать по кругу, каждый раз смещаясь на несколько градусов в сторону, когда обследую одну окружность. При этом по чуть-чуть уменьшая длину троса.

Я не знаю сколько я так пролетал, но кота так и не нашёл.

Ну как так-то? Всё я виноват. Нужно было убрать Рика из лаборатории. О чём я думал вообще?.. Да, ни о чём.

Однако я не позволял эмоциям затмить разум и продолжал анализировать пространство.

Я не только кота не нашёл. Я вообще ничего больше не обнаружил. Сплошная чернота, которую фонарь и на метр-то не пробивал. Ни живых существ, ни каких-то предметов, или камней… Вообще ничего.

Я на следующий день, даже на работу не пошёл. Попросил подменить. Часа три поспал, а потом вернулся к поискам.

Следующий день прошёл так же. Я не только кота не нашёл, я вообще больше ничего не обнаружил. Более того, кажется, что звуки в пространстве поглощаются так же, как и свет. Я решился таки позвать Рика, но даже сам себя не услышал.

Три дня я просто летал вокруг тускло мерцающего пятна перехода. Придумал рассыпать по кругу кошачью еду. Если Рик продолжает летать где-то поблизости, я его обязательно найду, а еда сможет продлить ему жизнь. Думал как оставить воду, но когда вышел в Пространство с кружкой наполненной жидкостью, увидел как из посуды аккуратно выплыл аккуратный, прозрачный шарик, искрящийся в лучах прожектора.

Но в целом не происходило ничего. Энтузиазм начал пропадать. Камеры тоже не смогли ничего обнаружить. Они даже момент проникновения кота не смогли запечатлеть.

Похоже я, открыл просто пустышку. В Пространстве, кроме невесомости и привлекательности для кошачьих, пока что не было никакого смысла. Даже искажения времени не было...

Я уже начал принимать ту мысль, что Рика похоже не найду, поэтому усиленно занимал голову различными задачами.

Можно, например, использовать это как бесконечное хранилище. Хотя, стоит обнародовать моё открытие, как из него тут же сделают свалку.

Да уж, великолепная перспектива, для величайшего открытия столетия.

— Чего грустишь? — я едва не подпрыгнул на месте. Я сидел в столовой нашего института и уже минут двадцать глядел на поднос перед собой.

Рядом уселся Рома Каменский, мой старый приятель. Мы ещё со старшей школы вместе с ним в одних и тех же классах и группах. Никогда особо не дружили, но общались довольно тепло. Правда когда стали заниматься исследовательской деятельностью, я, наверное, стал избегать его. Слишком уж безумными казались его затеи и причём не только мне.

Например: он выдвинул идею наделить разумом паразитов, и научить их приносить пользу донору. Аргументировал он это так: В руках дикаря, любая сложная техника не только бесполезна, но и быстро выходит из строя. Но если научить их хотя бы убирать за собой, а еще лучше облагораживать территорию. Культивировать полезную микрофлору, оборонять от вирусов и обучать других паразитов уму разуму. Мне даже думать об этом больно

Ещё из особо безумных: он выдвинул вполне реальный алгоритм лишения людей тел и помещения живого мозга в отдельный контейнер, с модулями управления. Даже выбивал разрешения проведения эксперимента на человеке. Мол, зачем отвлекаться на потребности тела.

Думаю, хорошо, что он осел в нашем небольшом институте, а не нашёл, например, какого-нибудь богатого друга психопата, которому понравились бы его затеи.

Хотя, наверное сейчас у меня с ним даже слишком много общего. Ещё пару дней назад я был уверен, что совершил прорыв в науке, а теперь понимаю, что ценность этого открытия стремится к нулю. При этом я ещё и друга потерял.

Я вдруг вспомнил один древний фильм, про ныряльщиков фридайверов. Там главный герой, всю жизнь только и делал что нырял всё глубже и глубже. А в конце, решил просто остаться на глубине навсегда, среди рыб. Надеюсь я не решу так закончить своё исследование. Я ведь в черноте вообще ничего не обнаружил. Даже завалящего камушка. А я ведь отдалялся на максимальную длину троса в обе стороны.

— Да, похоже попал в тупик, — устало потёр я лоб.

Пора, похоже прекратить зацикливаться на том, что нет сиюминутных результатов и перейти к стандартным предписаниям. Ну и начать подготовку к презентации перед научным советом.

— Так, действуй нестандартно, — хохотнул Рома, блеснув глазами. — Поверти ситуацию с разных сторон. Порой даже самые банальные вещи оказываются удивительными, если повернуть их к верху ногами.

Я тяжело вдохнул.

— Так, какой в этом смысл, если в темноте даже ничего не видно, — прозвучало пространно и таинственно, но мне нет дела, что подумает этот псих.

Я зевнул и потянулся.

— Раз ничего не видно, тогда не смотри, — хмыкнул Рома. — Прислушайся.

Я закашлялся, едва не подавившись от его слов.

Рома тут же принялся хлопать меня по спине.

— Слушай, Дем,