Третий выходит на связь - Феликс Козловский

Хойтнер решил, что Келлер шутит, и тут же ответил, что согласен, если ничего посерьезнее не предвидится. Келлер ничего не ответил и тут же перескочил на разговор о другом.

Вечером того же дня, когда Хойтнер зашел по вызову к Келлеру, тот улыбнулся ему, предложил сесть.

- Садитесь и побеседуем.

Хойтнер сел.

- Суть дела такова, - продолжал Келлер. - Один из польских партизанских отрядов, связанный с белорусскими партизанами, окружен нашими частями и, наверное, будет полностью уничтожен. Троим из этого отряда удалось захватить русский трофейный самолет "ПО-2" и вырваться из кольца. У одного из них, нам неизвестно, у кого именно, был какой-то весьма секретный пакет или шифровка с очень важными разведданными. Но самое главное, первостепенное, заключается в том, что среди этих троих находился и наш агент Стефан Пташек, специально засланный к польским партизанам под видом деревенского парня, окончившего летную школу. А ушел он с ними потому, что имел особое задание, и этот полет, как нельзя лучше, способствовал его успешному выполнению. Русский самолет наши летчики вскоре сбили.

Келлер указал место на карте.

- Двое из экипажа погибли, третий скрылся. Кто же третий? Агент СД или настоящий польский партизан? От выяснения вопроса зависит степень и характер выполнения предстоящего задания.

Келлер сделал паузу и, видя, что Хойтнер слушает его внимательно, медленно произнес:

- Если погиб наш агент Стефан Пташек, вам придется его заменить и сыграть отведенную ему роль. - Келлер хотел ошеломить Хойтнера своим сообщением и поэтому так эффектно произнес заключительную фразу, но, взглянув на Хойтнера, убедился, что не достиг цели. Тот продолжал сидеть с невозмутимым видом, ни один мускул не дрогнул на его лице. Ничего не оставалось, как продолжать прежним деловым, спокойным тоном:

- Я знаю, что вы, Хойтнер, успешно готовились к работе в тылу среди партизан и, как говорится в русской пословице, вам и карты в руки.

"Пой, пой, - негодовал в душе Хойтнер, - я знаю, что ты ловко подстроил мне это задание. Но ты, видимо, забыл, что моя кличка "Ягуар", а ягуары коварны".

- Вы должны знать, - слышал он голос Келлера, - приметы нашего агента. Брюнет, выше среднего роста, худощав, хорошо сложен, ловок, на левой ноге нет среднего пальца. О двух остальных членах экипажа мы знаем только то, что они примерно одного возраста со Стефаном Пташеком, им за двадцать пять, и что один из них тоже брюнет, а другой шатен.

Хойтнеру было приказано отправиться на сближение с "третьим". Ликвидировать его, если он окажется польским партизаном, завладеть пакетом и документами. Потом под его фамилией и с его документами проникнуть в один из партизанских отрядов на Могилевщине. Оттуда выйти на связь с Келлером и ждать от него дальнейших указаний. Если же он встретит Стефана Пташека и убедится, что это именно он, Хойтнер должен вернуться назад.

- Вопросы есть, господин Хойтнер?

- Есть, господин оберштурмбанфюрер. Какие имеются сведения о местонахождении "третьего"?

- Дело в том, что по выявлению "третьего", а также других лиц, похожих по приметам на него, даны указания полиции безопасности. Пташеку дозволено дать о себе знать, попросить помощи в особо исключительном случае, - тут Келлер сделал небольшую паузу. - Но, если все у него пока что хорошо, он не пойдет на связь. В настоящее время я должен вас несколько огорчить: мы не имеем точных данных о местонахождении "третьего". Однако на след, полагаю, напали. Правда, к стыду службы безопасности, "третьи" выявляются иногда в квадратах, удаленных на значительное расстояние друг от друга... А вот в одном районе, надеюсь, замечен настоящий "третий". Идет он очень быстро и выбирает, на наш взгляд, довольно опасные дороги, совершенно не те, по которым, казалось, должен пробираться партизан. Но не будем терять время, закончил Келлер. - Будем действовать.

Он предложил Хойтнеру вылететь завтра утром в район гибели самолета и собрать, по возможности, необходимые дополнительные сведения. О приезде Хойтнера пообещал предупредить коменданта Лизенгера.

Обсудив еще некоторые подробности предстоящей операции, Келлер пожелал успеха и попрощался.

Еще в самолете Хойтнер начал злиться, что дал себя так ловко провести Келлеру, который сумел взвалить на него выполнение сложной, опасной и неопределенной во времени операции. А встреча с Лизенгером окончательно вывела его из равновесия.

Сидя в кабинете коменданта, Хойтнер ждал сигнала от Келлера. Тот обещал после пятнадцати ноль-ноль сообщить ориентировочно путь продвижения предполагаемого "третьего".

А может быть, вообще нет никакого "третьего", или он, как показали солдаты гарнизона, убит в гнилом болоте?

Самое лучшее, чтобы "третий" оказался агентом СД Пташеком. Хойтнеру не нужно будет пробираться в стан врага, страшнейшего врага - партизан! Находиться там бог весть сколько, но долго, очень долго. И каждую минуту рядом со смертью.

Последний вариант - встреча с польским партизаном - трагически круто меняла судьбу Ягуара.

Хойтнер пытался привести в систему сведения, полученные от Келлера в Минске и собранные им здесь. Но... Обгоревший труп лежит в могиле. И вряд ли узнаешь, все ли пальцы у него на левой ноге или среднего не хватает. Проверить, конечно, надо. Ясно только следующее: из троих один шатен, он отпадает, остаются двое, оба брюнета.

Кто же из них жив и кто сгорел: свой или партизан? На этот вопрос ответа не было.

Встреча с "третьим", если он окажется партизаном, не простое свидание.

Хойтнер обедал вместе с Лизенгером, почти молча, лишь перебросился с ним несколькими словами о погоде. Он вернулся в кабинет коменданта и взглянул на часы: ровно пятнадцать ноль-ноль. В это время ему принесли шифровку. Хойтнер посмотрел на подпись. "Так и есть, из Минска, от Келлера. Точен же, бестия". В шифровке указывалось местонахождение предполагаемого "третьего", предлагалось немедленно выехать в указанный район и направиться ему навстречу.

В сопровождении трех солдат, вооруженных автоматами и пулеметом, Хойтнер выехал в указанный Келлером район.

Он вел машину сам, на предельной скорости. Понимал, что такая езда по белорусским дорогам опасна, но пешком до места дойдешь не скоро, а надо спешить. С большой охраной тоже нельзя ехать, не стоит привлекать к себе лишнее внимание.

Сердце у Хойтнера забилось радостно, когда проскочили очередной небольшой лесок. "Кажется, пронесло", - облегченно вздохнул он. Но вдруг из кустов на опушке затрещали выстрелы. Несколько пуль пробило лобовое стекло. "Оппель" развернуло с такой силой, что у Хойтнера вырвало баранку из рук.

Заглох мотор. Хойтнер с ужасом подумал, что теперь не уйти. Один из сопровождающих его солдат вывалился из машины и стрелял по кустам из-за придорожного камня. Второй возился с пулеметом - перекосилась лента.