Конец Распутина (воспоминания) - Феликс Юсупов

Когда появился в Петербурге один французский оккультист, доктор Филипп, о котором говорили, что он тайно послан масонскими организациями к русскому двору, Императрица слепо уверовала в его силу. Филипп появился еще до рождения Наследника и на его сверхъестественную помощь возлагала Государыня свои материнские надежды. Потом он неожиданно уехал. Говорили, что организации, пославшие его в Россию, остались им недовольны и отозвали его обратно.

Через некоторое время после отъезда Филиппа, появился в Петербурге новый «пророк», но уже чисто русского типа – Григорий Распутин, сибирский мужик, принявший облик благочестивого русского странника-богомольца. На Императрицу он произвел очень сильное впечатление. Когда лица, покровительствовавшие первым шагам Распутина в Петербурге, потом разобрались в его нравственных качествах и пытались его удалить от двора, – ничего уже сделать было невозможно, он слишком прочно занял свое место.

Влияние Распутина на Императрицу началось благодаря вмешательству Вырубовой, которая занимала совершенно исключительное положение в Царском Селе.

Появление Вырубовой около Императрицы и то значение, которое она приобрела в Царской Семье, – такая же трагически роковая случайность, как и появление Распутина.

Императрица сблизилась с ней при следующих обстоятельствах. Вырубова, тогда еще Танеева, дочь Начальника Собств. Е. У. В. Канцелярии, тяжело заболела тифом. Ей приснилось, что Императрица Александра Феодоровна вошла в ее комнату и взяла ее за руку. После этого она стала поправляться и только и мечтала о том, чтобы увидеть наяву свою высокую покровительницу.

Императрице, конечно, рассказали об этом сновидении, и, по свойственной Ей доброте, Ей захотелось навестить больную, и Она к ней поехала. С этой встречи началось обожание Вырубовой Императрицы.

Очень ограниченная умственно, малоразвитая, но хитрая, к тому же истеричка по натуре, Вырубова была склонна к преувеличению своих чувств. Государыня поверила ее искренности и, тронутая такой исключительной преданностью, после ее выздоровления, приблизила ее к себе.

Неудачное замужество Вырубовой и ее разрыв с мужем вызвали у Императрицы искреннюю жалость к «бедной Ане» и усилили чувство Ее привязанности к этому ничтожному существу. Так возникла между ними самая тесная дружба.

Инстинкт подсказал Вырубовой весь ее дальнейший образ действий. Несмотря на свое положение приближенной Императрицы, она, по психологии своей, была скорее ловкой горничной, ищущей всеми способами исключительного доверия своей госпожи. Внушая Императрице уверенность в своей беспредельной ей преданности, в своем слепом и неизменном обожании, Вырубова одновременно внушала Ей и чувство недоброжелательства ко всем остальным, кто Ее окружал. Она с негодованием и отчаянием говорила Императрице, что Государыню не умеют ценить не только в обществе, но и среди родственников – членов Императорского Дома. Только одна она, Вырубова, боготворит свою Государыню, она одна умеет Ее по-настоящему понять.

При всем своем умственном убожестве, Вырубова все же сообразила, что, чем больше она изолирует от всех Императрицу, тем сильнее укрепится влияние на Нее самой Вырубовой, как единственного верного друга. Привязанность ее к Императрице, несомненно, была искренней, но далеко не бескорыстной, потому что она вокруг этой дружбы впоследствии сплела целую сеть интриг.

Для того чтобы приблизить Распутина к Императрице, Вырубова оказалась как нельзя более подходящим человеком. Ловкому «старцу» не трудно было заставить эту истеричку уверовать в свою святость, для того чтобы она своими внушениями повлияла и на Государыню.

Когда Распутину удалось приобрести авторитет в Царской Семье и Императрица стала в свою очередь считать его великим праведником, Вырубова почуяла, какие возможности открываются перед ней. В этой ничтожной женщине проснулась самая низменная жажда власти. Сама по себе дружба Императрицы уже давала ей исключительное положение, а с появлением Распутина значение Вырубовой выросло еще сильнее: она стала ближайшим доверенным лицом Императрицы – единственной посредницей между Нею и «старцем».

Надо думать, что и Распутин, держась за Вырубову, как за самое удобное орудие в своих руках, поощрял доверие к ней Императрицы.

Трудно предположить, чтобы Вырубова, став в центре распутинского влияния и постоянного его вмешательства в государственные дела, имела бы какие-нибудь политические планы. Она была слишком глупа для сложных замыслов; но ее пьянила роль «влиятельного человека». Сплетая постоянные интриги, поддерживая одних, устраняя других, она упивалась этой игрой в могущество.

Впрочем, влияние Распутина на государственные дела при сотрудничестве Вырубовой началось не сразу. Оно стало возможным лишь в той очень замкнутой обстановке, в которой протекала жизнь Царской Семьи, после того как Государь избрал своей постоянной резиденцией не Петербург, а Царское Село.

Император Николай ІІ был застенчив по природе, избегал частых публичных появлений и предпочитал тихую жизнь в интимном семейном кругу.

К этой жизни он привык еще с юных лет, потому что Император Александр III сравнительно недолгие годы своего царствования большею частью провел тоже не в Петербурге, а в Гатчине.

Но обстановка царствования при Императоре Николае II была совершенно иная, нежели при Его державном Отце: наступили бурные годы и удаление Государя от столицы вызывало самые пагубные последствия.

Император Николай ІІ ближе всего был знаком с военными кругами. Его деятельность, как Монарха, почти целиком проходила в Царском Селе, куда к Нему ездили для докладов Его министры. Он очень много и усидчиво работал, но не видел близко своей страны, и страна Его не знала. Лишь те, которые имели доступ в Царское Село, встречались с Монархом, необычайно обаятельным, чарующим ласковой простотой своего обращения, горячо любящим Россию.

Замкнутому образу жизни Государя особенно способствовала Императрица Александра Феодоровна. Она все больше отходила не только от петербургского общества, но даже и от Императорской Фамилии.

В уединенной обстановке Царского Села Государь проводил свободное время с Императрицей. Умный, чуткий, но в высшей степени мягкий по натуре, Он незаметно привыкал в некоторых случаях подчинять свою волю настойчиво-властному характеру Государыни. Она стала его единственным другом, так заполнившим Его жизнь, что влиянию других близких лиц уже не оставалось места.

Императрица страдала болезнью нервной системы и тяжелым неврозом сердца; это действовало на Ее душевное состояние и часто омрачало атмосферу в Царской Семье. Недомогания Императрицы волновали и огорчали Государя, увеличивая Его семейные заботы. Но самым тяжелым испытанием для Них явилась неизлечимая болезнь столь долгожданного единственного сына, Цесаревича Алексея. У Него обнаружилась гемофилия, наследственный недуг, передававшийся мужскому поколению по женской линии. Императрица, нежно любящая мать, страдала вдвойне: Ее терзали и постоянные опасения за жизнь Цесаревича и мучительное сознание того, что Она сама передала Ему эту болезнь.