Разбойники Рэттлборджа - С Залер

ХРИПЛЫЙ ЖЕНСКИЙ ГОЛОС (ВПЗ). Мы закрыты.

УОЛТЕР. Приветствую.

ХРИПЛЫЙ ЖЕНСКИЙ ГОЛОС (ВПЗ). Зайдите позже.

УОЛТЕР. Это Уолтер.

Из теней за баром, с бутылкой в каждой руке, выходит СИНДИ, полногрудая женщина сорока четырех, с родинкой над полными губами. Ее вьющиеся черные волосы отмечены серебром и завязаны в узел, открывая квадратное красивое лицо.

СИНДИ. Я знаю, кто это. Больше никто во всем городе не говорит «Приветствую».

УОЛТЕР. Ну, вообще-то говорить «Здрасьте» неправильно, потому что…

СИНДИ. Езжай в Лондон или Нью-Йорк, если хочешь день-деньской болтать о словах. Чего хочешь?

Уолтер открывает рот, чтобы ответить.

СИНДИ (продолжает). Надеюсь, коробка не для меня.

Уолтер смотрит на коробку в руках так, словно она только что появилась волшебным образом.

УОЛТЕР. Эмммм.

Уолтер начинает нервничать.

Синди ставит на стойку бутылки и идет к Уолтеру.

СИНДИ. Слушай, Уолтер… ты славный малый, и славно, что ты даришь мне подарки… но…

УОЛТЕР. Они тебе не требуются? Ты не читаешь словарь, который я подарил? Я тебе совсем не нравлюсь?

Синди подходит к Уолтеру. Она на десять сантиметров выше его.

Уолтер смотрит снизу вверх.

Синди смотрит сверху.

СИНДИ. Мы друг другу не подходим.

УОЛТЕР. Ты хочешь навсегда остаться вдовой?

СИНДИ. Когда ты пришел первый раз, сказал, что мое имя пишется не так.

УОЛТЕР. Но это еще не поздно исправить!

Синди выглядит раздраженной.

УОЛТЕР (продолжает). Вот почему я заказываю тебе книжки… чтобы помочь учиться…

СИНДИ. Проваливай, ты меня раздражаешь.

Уолтер прищуривается. Швыряет коробку на пол.

УОЛТЕР. Пиши свое имя, как хочешь. Больше ты меня не увидишь!

Уолтер отворачивается от Синди и уходит из салуна, не оглядываясь.

Синди смотрит на коробку, которая от удара открылась. Из нее выпало содержимое.

Частично скрытая папиросной упаковкой, там виднеется кукла в серебряном платье. У куклы черные вьющиеся волосы и родинка над полными губами. Она смотрит в потолок.

Синди поднимает куклу и рассматривает.

Это мастерская работа, она похожа на Синди.

Кукла смотрит на нее, ее взгляд кажется разумным. Каждый пальчик проработан отдельно, каждый ноготок раскрашен в тот же фиолетовый оттенок, что и лак на ногтях Синди.

Неожиданно из ее груди поднимается СМЕХ; она бросает куклу в плевательницу в конце бара.

Та громко ЗВЯКАЕТ.

Синди уходит в тень.

ИНТ. ПАРИКМАХЕРСКАЯ ЭРМАЙНА — ДЕНЬ

Вдоль дальней стены комнаты выстроились четыре наклоненных парикмахерских кресла, каждое с бронзовой отделкой. Огромное зеркало и две раковины — вдоль другой стены, рядом с полками с газетами.

ЭРМАЙН, семидесятилетний парикмахер, который выглядит и двигается, как богомол, размазывает пену по лицу грузного КЛИЕНТА.

КЛИЕНТ. Пена у вас вкусно пахнет, так и съел бы.

Эрмайн улыбается, макает кисточку в чашку, извлекает облачко пены и покрывает лицо клиента.

КЛИЕНТ (продолжает). Пахнет почти как торт на день рождения.

Эрмайн кивает. Оставляет кисточку в чашке и достает опасную бритву.

КЛИЕНТ (продолжает). Слыхали про дочку Бинфри?

Эрмайн энергично водит лезвием по ремню для заточки у раковины. Качает головой.

ЭРМАЙН. Не-а.

КЛИЕНТ. Ее тетушка — богачка с востока — померла и оставила ей кучу денег и форнаграф.

Эрмайн приближается к мужчине, бритва поблескивает в струящемся солнечном свете.

ЭРМАЙН. Фонограф, говорите? Хмм. И сколько денег ей досталось?

КЛИЕНТ. Немалая сумма. Довольно значительная.

Эрмайн мягко снимает щетину и пену с лица клиента, обнажая гладкие розовые полоски кожи.

КЛИЕНТ (продолжает). Пахнет как день рождения.

ЭКСТ. ДВАДЦАТЬ ШАГОВ ОТ ГОРОДА — ДЕНЬ

Сорокадвухлетний МУЖЧИНА с пистолетами на бедрах идет к качающемуся знаку. Его одежда черная и покрыта пылью, как и толстый саквояж; у него черно-серые волосы, длинные и незаплетенные; короткая борода аккуратно подбрита.

Карие глаза темны, почти как полированные угольки. На щеках у него больше полудюжины глубоких круглых шрамов, уродливые красные кратеры на бронзовой от солнца коже у ястребиного носа. У шляпы широкие поля и кожаный ремешок. Его зовут АВРААМ.

Авраам подходит прямо к качающемуся знаку и проводит пальцем по вырезанному слову «Рэттлбордж».

Смотрит на город.

Авраам идет дальше.

ЭКСТ. ЦЕНТРАЛЬНАЯ УЛИЦА — НЕМНОГО ПОГОДЯ

Авраам шагает среди жителей Рэттлборджа, подозрительно темный и грязный среди свежих, ярких цветов и лиц. Его тяжелые сапоги тяжело стучат по доскам тротуара.

ИНТ. ОТЕЛЬ «РУДДИНГТОН» — НЕМНОГО ПОГОДЯ

Авраам входит в отель — движение двери приводит колокольчик в жизнь. ДЗИНЬ. ДЗИНЬ. ДЗИНЬ.

Авраам смотрит наверх, на два электрических вентилятора. Оглядывает комнату, обставленную двумя зелеными софами, стойкой с журналами и стойкой портье, за которой сидит МЭЙБЕЛ, полная юная блондинка девятнадцати лет. Та поднимает глаза от книги в кожаном переплете, за которую держится, как дитя, пухлыми ручками.

АВРААМ. Я бы хотел снять комнату.

Мэйбел воспринимает его грязное одеяние и акцент с подозрением. Затем видит оружие в кобурах.

МЭЙБЕЛ. Путешественникам запрещено носить оружие в Рэттлбордже.

АВРААМ. Простите. Не знал об этой политике. Куда мне сдать пистолеты?

Дверь открывается в сопровождении настойчивого ЗВОНА колокольчика.

В комнату входит пятидесятишестилетний мужчина. На нем коричневые брюки и коричневый жилет поверх голубой рубашки. Он высокий, плотный и сильный, у него ярко-голубые глаза на морщинистом от солнца лице. То, что осталось от волос песочного цвета, зачесано назад. Его зовут Пикман; на его жилете звезда шерифа.

ПИКМАН. Я заберу пистолеты.

Авраам тянется к револьверам.

ПИКМАН (продолжает). Я сказал, сам заберу. Держи руки подальше.

Авраам подчиняется и медленно поднимает руки от пистолетов.

Пикман подходит к Аврааму.

Пикман тянется и извлекает пистолеты из кобур Авраама.

Пикман глядит на черный саквояж Авраама.

ПИКМАН (продолжает). А там оружие есть?

АВРААМ. Нет.

ПИКМАН. Если ты мне врешь, я брошу тебя в тюрьму и оштрафую на все твои деньги. Я спрошу только еще раз — там есть оружие?

АВРААМ. Нет.

Пикман кивает и ухмыляется, хотя в глубоко посаженных глазах улыбки не видно. Он засовывает два пистолета Авраама за пояс, рядом с двумя серебряными револьверами, которые никогда не снимает.

АВРААМ (продолжает). Вам понадобится ремень пошире, шериф.

Пикман издает короткий, но искренний смешок.

ПИКМАН. Вы их получите, как только решите уехать, мистер…

АВРААМ. Вайсс. Авраам Вайсс.

ПИКМАН. Счастливого пребывания в Рэттлбордже, мистер Вайсс.

Шериф поворачивается и уходит.

Авраам оборачивается к Мэйбел за стойкой.

АВРААМ. Я бы хотел снять комнату. Предпочтительно без окон.

Мэйбел озадаченно глядит на Авраама.

МЭЙБЕЛ. Во всех наших номерах есть окна, мистер Вайсс… хотя на третьем этаже есть комната с окном на юг, туда никогда не падает прямой свет. И есть занавеска, можно задернуть, если пожелаете.

АВРААМ (кивает). Спасибо. Подойдет.

Мэйбел улыбается, хотя очевидно, что Авраам ее пугает.

ЭКСТ. ЦЕНТРАЛЬНАЯ УЛИЦА — СУМЕРКИ

Улица окрашена золотым заходящим солнцем. Длинные тени прогуливающихся жителей и катящихся экипажей мелькают на пыльной дороге.