Наш необъятный океан - Штефани Сантер

комнату в конце коридора, но, проходя мимо гостиной, где работает включенный на полную громкость телевизор, застываю как вкопанная. Как раз начались новости, и в анонсе показывают… меня! Уличная камера засняла, как я вбегаю в мэрию с огромным мешком мусора и спутанными рыболовными сетями. Затем видео обрывается, а в следующем кадре меня выводят из здания в наручниках. Полицейский крепко держит меня за руку и не замедляет шаг, когда я спотыкаюсь. «Двадцатилетняя студентка взяла штурмом мэрию Новембер-Бэй» – написано на информационной полосе внизу экрана. Голос из студии зачитывает ту же самую фразу.

«Я это сделала!» – думаю я и опускаюсь на пол перед буфетом, чтобы посмотреть, что еще они скажут. Однако… это что, все? Ведущий передает слово «погодной девушке» в облегающем коктейльном платье, и она восторженно сообщает телезрителям о предстоящей солнечной неделе.

Что? Нет, нет, нет!

– Эми? – Фрейя останавливается передо мной, и я смотрю на нее снизу вверх.

– Это все? А перед тем что-нибудь сказали? О том, почему я это сделала? Про Уолби?

Фрейя сжимает губы.

– Совсем ничего? – Мой голос срывается на хрип.

– То же самое видео прокрутили раньше по другой программе. Но и там ничего не добавили, кроме…

– Кроме?..

Соседка по квартире виновато качает головой. Не хочет говорить.

– Кроме чего?.. – повторяю я.

– Там был тот самый ведущий… старый. Ты должна помнить, он еще зачесывает волосы набок, вечно прячет свои залысины.

Я теряю терпение и жестом требую, чтобы она продолжала.

– Он сказал, чтобы ты в следующий раз надела бикини вместо неопренового гидрокостюма.

– Что?!

– Я понимаю. Потому и не хотела тебе рассказывать. Зато его соведущая закатила глаза. Своим комментарием он только сам себя опозорил, Эймс.

Фрейя нажимает кнопку на пульте, избавляя нас от рекламы шоколада, в преддверии Дня святого Валентина особенно агрессивной, и садится на пол рядом со мной.

Теперь и мне ясно, зачем объявился Дарелл. В целом я рада, что попала в новости. Пусть даже и потерпела неудачу. Люди могут подумать, что ко мне наконец прислушались. Увы, это не так. Подоплеку моих действий не упомянули ни единым словом, хотя сотрудники мэрии прекрасно знают, ради чего я явилась. Пока не вызвали полицию, я раз двадцать объяснила свою точку зрения.

Кроме того, я не сразу решилась на сегодняшнюю акцию. Нет, уже несколько месяцев я пыталась официально записаться на прием к советнику Уолби, однако тот игнорировал меня так же, как и собранные мной подписи, как бесчисленные письма и имейлы с приложением научных обоснований. Поэтому сегодня после подводной прогулки я промчалась через пляж, затем вдоль всего бульвара и далее прямиком к нему в мэрию. Поэтому я в знак протеста вывалила на стол целую кучу рыболовных сетей. Потому что не знала, что делать…

– Эймс? – переспрашивает Фрейя озабоченно. Уж очень жалко я выгляжу. И чувствую себя несчастной. И вообще полное ничтожество.

– Мне нужно в душ, – наконец выдавливаю я из себя. Затем в панике вылезаю из тесного гидрокостюма, шатаясь, захожу в душевую кабину, включаю воду, становлюсь под горячую струю и наблюдаю, как моя надежда исчезает в сливном отверстии вместе со слезами и прилипшей к ногам грязью.

Глава 3

Эми

Я слышу шум океана – рингтон моего телефона – и с мучительным стоном откидываю одеяло. А увидев, что звонят из «Статуса», зарываюсь лицом в подушку.

Зачем я только забрала вчера из раздевалки на пляже свою сумку? Не лежал бы сейчас рядом телефон, и можно было бы еще пару минут игнорировать реальность.

Несколько секунд я подумываю вообще не отвечать, затем тянусь за телефоном.

– Эми, у нас тут Армагеддон! Тебе нужно подъехать в редакцию. Босс распорядился.

На другом конце линии ассистентка Ричарда; судя по голосу, можно решить, что она действительно находится в преисподней.

Я плотно сжимаю губы, охваченная недобрым предчувствием. Еще ни разу меня не вызывали в редакцию. Тем более немедленно. То, что для журнала можно работать удаленно, стало главной причиной, по которой я устроилась именно в «Статус».

Невольно начинаю думать о вчерашних событиях. Конечно, Ричард смотрел новости. И вероятно, сейчас он хочет меня уволить, поскольку не может себе позволить держать в команде умалишенную. Иначе зачем еще босс желает видеть меня лично?

– Ты меня слышишь?

– Да! Да, еду! – поспешно отвечаю я. Хотелось бы спросить Поппи, известна ли ей причина вызова, но ассистентка уже закончила разговор.

Ничего не поделать; выбираюсь из постели и плетусь на кухню. Фрейя уже ушла, оставив на столе для меня стикер: «Все будет хорошо!» и рядом смайлик. Я вяло улыбаюсь и обшариваю буфет в поисках настоящего кофе, не солодового. Сегодня мне без разницы, что от кофеина я слишком возбуждаюсь – без допинга не смогу функционировать.

Я двигаюсь, как на автопилоте; привожу себя в порядок, проглатываю черную бурду – соевое молоко у нас, разумеется, тоже закончилось, – а затем рассматриваю гущу на дне чашки, словно она может открыть мое будущее. И действительно: последний глоток американо, и на дне проглядывает какое-то послание. Оказывается, я случайно ухватила пузатый керамический бокал, который брат Фрейи сам изготовил в подарок их отцу. Фрейя в свое время умыкнула бокал из дома – он вместительный и практичный. Вот только надпись на донышке гласит: «Ты станешь дедушкой!» Явно не тот вид предсказания, который меня сейчас утешит.

Почему я именно сегодня понадобилась руководству? Неужели Ричард меня вышвырнет? Или будет вынуждать, чтобы уволилась сама? И кто теперь возьмет меня на работу, с репутацией сумасшедшей студентки? В голове возникает масса вопросов; я все сильнее нервничаю, все сильнее драматизирую ситуацию и очень скоро понимаю, что неосознанно ощупываю пальцами лоб. Опять… Провожу ногтями по коже, пока они не найдут какую-нибудь маленькую неровность, и начинаю ее расцарапывать. Процесс меня успокаивает. Во всяком случае, до тех пор, пока не увижу в зеркале красные пятна и не решу в очередной раз, что нужно отвыкать от дурной привычки.

Так как я провожу много времени под водой, то обычно не стремлюсь скрывать пару прыщей под слоем макияжа. Однако на лице отразились часы, проведенные в камере, и полночи без сна. Поэтому по пути в «Статус» я спонтанно решаю купить новую пудру. Уж если уволят, то по меньшей мере не буду выглядеть так, как себя чувствую. Поцарапанной.

В главном офисе я направляюсь в первый попавшийся туалет. К счастью, там как раз никого нет. Мне нужно всего-то пять минут, подготовиться к потере работы.

Следовало ожидать, что один из самых популярных журналов страны никогда не вступится за журналистку, которую арестовывают в прямом эфире. «Статус» находится в одном ряду с «Форбс», «Пипл» и «Космополитен». И хотя в глянцевых журналах не особо приветствуются темы, которые интересуют меня, я люблю свою работу. Она меня отвлекает, когда что-нибудь в очередной