Мои печали и мечты (Сборник пьес) - Алексей Слаповский

РАНЯЕВА. Ну и что? У нас в магазине грузчик работает, фамилия — Запоев. Он всем говорит, что не от слова запой, а от слова запеть. И он вправду поет — особенно когда в запой уходит. Пьет и поет.

ВОТКИН. Вы все-таки не поняли. Не Вод-д-д-дкин, а Вот-т-т-ткин. Через «т» пишется. А звучит одинаково за счет оглушения звонкой согласной в соответствии с правилами русского языка. А я, между прочим, водки в жизни не пил. Ни разу, бубны-козыри! По два рубля восемьдесят семь копеек была — с зеленой такой этикеточкой, помните? — не пил! По 3.62 — не пил! По 5.30 — с красной уже такой этикеточкой такой — не пил! По 6.20 — не пил! А потом счет на сотни пошел, на тысячи — параллельно с инфляцией, тогда уж тем более не пил!

РАНЯЕВА. Не люблю водки. Хоть и пью иногда.

ВОТКИН. А я и вина не пил. Алиготе — не пил, рислингов никаких не пробовал, Каберне — не нюхал даже, Хванчкара — даже названия не слыхал. То есть слыхал, а в глаза как раз не видел.

РАНЯЕВА. А родственник ваш не зашибает? Зять мой будущий?

ВОТКИН. Повторяю — не родственник. Сосед. Тут, бубны-козыри, такая история. Раньше пил, даже очень пил. А потом взялся за ум. Как отрезало. История, говорит, дала мне шанс.

РАНЯЕВА. Значит, опять сорваться может?

ВОТКИН. Не полагаю. Думаю, пример отца служит ему примером. Отец его схоронил больную свою жену, мать его, а сам повесился от белой горячки на этом вот как раз чердаке.

РАНЯЕВА. Ну вас, какие вы вещи рассказываете!

ВОТКИН. Что ж сделаешь — факт! Человек был гордый. Мне говорил: ты, Воткин, живешь убого, ты нищ духом! Допустим, оно и так. Но вот я живу убого, а где ты?

РАНЯЕВА. Я в Бога верю. Я очень сильно верю в Бога! Я прямо жить без этого не могу, в церковь каждую неделю, как в баню! Так в бога верю, прямо… (Не находя слов, страстно стискивает руки.)

Входят МИНУСИНСКИЙ и ДАУНЗ.

МИНУСИНСКИЙ. Мать невесты, если не ошибаюсь?

РАНЯЕВА. Раняева Галина Петровна. Можно Галина. Я что, старо выгляжу, что на мать похожа?

МИНУСИНСКИЙ. Наоборот. Мне сказали, что очень моложавая мама. Я как увидел вас: ну, думаю, совсем молодая девушка! Это или сама невеста или ее мама. Но невесты тут нет, значит — мама!

ДАУНЗ (с акцентом). Здравствуйте.

РАНЯЕВА. Это что, иностранец?

МИНУСИНСКИЙ. Из Америки приехал. Совладелец наш и компаньон. Джон, плиз, лук вокруг — это чердак. Тщердак.

ДАУНЗ. Тщердак. Тщердак. Грейт!

МИНУСИНСКИЙ. Вери гуд! В Америке есть чердаки?

ДАУНЗ. Тщердаки ин Америка? Ес, польным-польна. Коробутчка. Грейт тщердак! Бьютифоул тщердак!

РАНЯЕВА. Ему нравится, что ли?

МИНУСИНСКИЙ. Конечно. Милая старина и ветхость. (Даунзу.) Здесь, Джон прошла наша юность.

ДАУНЗ. Оу-ноу!!

РАНЯЕВА. Испугался, что ли?

МИНУСИНСКИЙ. Восторгается. Обожает восторгаться. Положительные эмоции полезны для здоровья. Его хлебом не корми, дай повосторгаться. Они с утра встают и вместо завтрака ищут, чем бы повосторгаться. Солнце светит — хорошо! Дождь идет — прекрасно! Снежок посыпал — вообще от восторга с ума сходят. Ес, Джон?

ДАУНЗ. Ес.

МИНУСИНСКИЙ. А оттуда вон пацаненок упал и разбился. Насмерть.

ДАУНЗ. Оу-ноу!

МИНУСИНСКИЙ. А там вон повесился папаша нашего жениха.

ДАУНЗ. Оу-ноу!!

РАНЯЕВА. Он что, все по-русски понимает? А говорить может?

МИНУСИНСКИЙ. Только три слова: здравствуйте, спасибо и о’кей.

ДАУНЗ. Тщердак.

МИНУСИНСКИЙ. Ну да, еще одно появилось — тщердак. Вери, вери гуд, Джон! (Раняевой.) Не смотрите на него так, он женат, у него пятеро детей. А вы — замужем?

РАНЯЕВА. В разводе. А пятеро детей не помеха. Давно он тут? В гостинице небось? По домашней кормежке небось соскучился? Скажи ему, что я его в гости приглашаю на пирог.

МИНУСИНСКИЙ. Джон, эта вумен вонт ю.

ДАУНЗ. Оу-ноу?!

РАНЯЕВА. Врешь, не так сказал! Я сама английский в школе проходила, понимаю кой-чего! Сэр! Плиз кам май хаус, на май пай, это, ну, ю хангри, есть, кушать, жрать пирог, ес?

ДАНЗ. Ес, спасибо!

ВОТКИН. Он ваше предложение может понять в аморальном смысле.

РАНЯЕВА. И дай-то бог! А то наши мужики нашу женщину уже ни в каком смысле не понимают!

МИНУСИНСКИЙ. Не все, Галина, не все!

РАНЯЕВА. Не сепети, ты сегодня в минусе!

ВОТКИН. Между прочим, его фамилия как раз Минусинский. Но не от слова минус, а от названия города Минусинск. Это я, Женя, не для издевательства над тобой говорю, а сообщаю как совпадение.

МИНУСИНСКИЙ. Ты всегда был мудр и справедлив, дядя Ваня, строгий наш сосед! Ты нас гонял, чтобы мы не топтали цветы возле дома — и как ты был прав! Ты нас не пускал на чердак, забивал дверь, а мы не слушались. Ты даже капканы ставил!

ВОТКИН. Капканы я ставил слабые, чтобы напугать, а не покалечить. Для вашего же блага.

Даунз достает из кейса ноутбук, садится, начинает стучать по клавишам.

РАНЯЕВА. Что это у него?

МИНУСИНСКИЙ. Ни дня без цифры. Такой жмот — своих денег не дал, на общие купили ему. Неделю уже считает, что выгодней — перестроить дом или сломать и новый возвести. А где жених-то с невестой?

РАНЯЕВА (подсаживается к Даунзу). Джон, а как бы мне научиться… Ну, как тебе… Ай вонт на этой вот хреновине… Я хочу понять, как она работает, ай вонт ю андестен, понял?

ДАУНЗ. О’кей!

МИНУСИНСКИЙ. Женщина, Даунза голыми руками не возьмешь! Человек-крейсер! Ледокол! Он сметает на своем пути глыбы сомнений и противоречий. Он хотел купить Пизанскую башню, чтобы из ее камней построить камин в своем ранчо в штате Оклахома.

Появляется РОЗОВ, слышит это.

РОЗОВ. И тебе это нравится?

МИНУСИНСКИЙ. Витя пришел! Здравствуй, Витя! Ругаться пришел? Все-то ты ругаешься в последнее время! Ты не торопись. Видишь, мистер Даунз как раз высчитывает, что выгодней, сломать дом или перестроить.

РОЗОВ. Варвары! Вы кляли и проклинали тех, кто уничтожает старый город! И сами теперь взялись уничтожать его! Лицемеры!

МИНУСИНСКИЙ. Не кипятись, друг! Те уничтожали как попало. А мы планомерно и ради людей. Есть разница?

РОЗОВ. А я тебе не друг! Кончилась наша дружба! Кончилось время, когда я на все был готов ради тебя, ради Петра! Здесь, на этом чердаке мы мечтали о будущем! Вы предали нашу юность!

МИНСИНСКИЙ. Насколько я помню, ты мечтал не о будущем, а о Нинке из второго подъезда. Ты увидел однажды через окно, как она голая ходит по комнате, и не мог успокоиться, ты рассказывал нам об этом сорок восемь раз!

РОЗОВ. Здравствуй, дядя Ваня. И ты сюда пришел? Пришел на свадьбу того, кто разрушит твой дом? Вспомни свои цветы! Ты обносил их изгородью, ты не позволял там бегать кошкам, собакам и детям! И теперь равнодушно смотришь, как ломают изгороди и вытаптывают последние цветы!

ВОТКИН. Всему свой срок, Витя. Дом устарел, дом отжил свое. Старое старится, бубны-козыри, молодое… Молодое тоже, в общем, старится. Что поделываешь, Витя?

МИНУСИНСКИЙ. Погнали Витеньку из хирургов! Вырезал кому-то гланды вместо аппендицита — и дисквалифицировали!

РОЗОВ. Врешь!

МИНУСИНСКИЙ. Руки-то дрожат с похмелья, вот он и попал ножиком вместо живота в горло.

РОЗОВ. Врешь!

МИНУСИНСКИЙ. Теперь он фотограф. Снимает на улицах, на свадьбы приглашают, на похороны. Ты как фотограф здесь?

РОЗОВ. Дядя Ваня, обрати внимание! Что делает русский человек, когда у него нечиста совесть? Кается? Мучается? Нет! Он притворяется еще более бессовестным, чем есть на самом деле! А где жених? Где этот иуда? Где этот престарелый новобрачный? Как он посмел устроить свою пошлую свадьбу в этом святом месте?

Увидел вошедшую ЕЛЕНУ.

Лена! Богиня! Свет в окошке!

ЕЛЕНА. Позавчера виделись.

РОЗОВ. Зачем ты пришла? Он посмел тебя пригласить? Ты знаешь, что у него свадьба тут?

ЕЛЕНА. Знаю. Он мне сказал. Не пригласил, просто сказал. Конечно, я не собиралась приходить. Бывшая жена приходит на свадьбу — смешно. Потом я подумала: что за комплексы? Я люблю его до сих пор, хотя и выгнала его в свое время. Он мне дорог. Почему я должна это скрывать и стесняться этого? Я спросила себя: хочу я пойти на эту свадьбу? И ответила себе: да, хочу. Я хочу на это посмотреть. И я не стала притворяться перед собой, я пришла.

РАНЯЕВА. Конечно, если некоторые никакой гордости не имеют…

РОЗОВ. Молчи, женщина!.. Извините… Вы кто?

РАНЯЕВА. Мать невесты, несмотря на возраст и внешний вид.

РОЗОВ. Тем более! Должны уважать. Вы сказали про гордость. Знали бы вы, что это самая гордая женщина на свете! (Целует Елене руку.) Леночка, уходи отсюда. Не надо…

ЕЛЕНА. Я останусь, Витя. Я хочу.

РОЗОВ. Ты знаешь, они ведь хотят стереть с лица земли этот дом.

ЕЛЕНА. Давно пора. Клоповник. Трубы текут, потолки трескаются, зимой холодно, летом жарко, мусоропровода нет…