Пешка в чужой игре - Мари Мэй

Инга шепнула Семену что-то на ухо, и спор утих. Они переглянулись и подошли к Алесе.

— Послушай, — обратилась Инга к Лесе снисходительным тоном, — можешь считать, что инцидент исчерпан. Но… не думай, что это тебе ничего не будет стоить.

Алеся стояла как вкопанная. Ей хотелось поскорее выбраться из этого магазина и забыть все, как ночной кошмар.

— Что вы от меня хотите? — пересилив себя, спросила она.

— Мы, да ничего особенного. Не пугайся ты так! — кассирша заметила, что у Леси дрожат руки. — Через неделю ты должна прийти к нам на встречу. Мы с Семеном будем ждать тебя в кафе-шаверме, оно здесь рядом, за углом. Ровно в 18.00. Не придешь или опоздаешь — у тебя будут проблемы. Мы знаем твой адрес, сами к тебе, а точнее к твоей мамочке придем! Попытаешься нас обмануть или сбежать — у тебя будут очень большие проблемы! Мы будем за тобой следить! Поняла?

Алеся, не в силах вымолвить и полслова, кивнула в знак согласия.

— А решишь с нами шутить, сама знаешь, что тебя ждет. Твои фотки будут висеть повсюду, твоя мамаша узнает, что ты воровка, все твои знакомые через интернет тоже узнают, тебя, возможно, посадят… А еще мы устроим тебе очень большие проблемы! — снова завел свою шарманку Семен.

— А теперь можешь идти. И вещички свои забери! — Инга протянула Алесе ее сумку. — Да, и покупки тоже! — добавила она, открывая дверь.

Алеся выскочила на улицу. За спиной пронзительно звякнул колокольчик, дверь скрипнула и захлопнулась.

Глава 4

Дождь лил стеной, а порывы ветра с бешеным гулом сгибали деревья. Серое небо будто рухнуло вниз, укрыв улицу покрывалом дождевого тумана. Алеся выскочила на крыльцо магазинчика, и не обращая внимания на дождь, быстрым шагом, почти бегом направилась к остановке.

Транспорта по-прежнему не было, а косой дождь врывался в остановку. Леся уже успела промокнуть и готова была вызвать такси, лишь бы побыстрее добраться до дома и, главное, оказаться как можно дальше от злополучного бутика.

Рядом с остановкой лихо притормозила маршрутка. Леся не глядя высыпала водителю всю мелочь из кармана и, промокшая насквозь, вжалась в сидение. Петляя между домами, маршрутка неслась свозь хмурый дождевой поток, окутавший город. Алеся лишь изредка поглядывала в окно, за которым дождь и выхлопы машин смешались в непроглядную серую мглу.

— Хоть бы не проехать, не проехать, выйти у метро, у метро! — без конца повторяла она про себя.

И вот, наконец-то, ее остановка. Алеся вскочила, и как только открылась дверь, выпорхнула на улицу. Стоило ей покинуть тепло салона, как ее тут же окатило холодным дождевым потоком, который стал только свирепей.

Вдалеке уже виднелся дом. Обычная девятиэтажка. Серая, давно не ремонтированная, с замазанными швами и местами облупившейся штукатуркой. Но в этом хмуром, ничем не примечательном доме Алесю ждал самый дорогой на этом свете человек — мама. На душе как-то неожиданно стало тепло и уютно. Алеся почувствовала прилив сил и еще быстрее стала прорываться сквозь занавес разбушевавшейся стихии.

Дверь в парадное была открыта, Алеся вбежала в подъезд, даже не доставая ключи. Звонко ударяя по каменным ступеням, она пешком поднялась на третий этаж.

Леся чуть коснулась звонка, маленькой белой коробочки, спрятавшейся в уголке возле двери. Послышались шаги, звук открывающегося замка, и дверь распахнулась.

На пороге стояла немолодая женщина, с усталым, но добрым лицом, открытой улыбкой и голубыми глазами в окружении оправы очков, которые придавали их обладательнице мудрый вид.

— Леся, доченька, ты вся промокла! Какой ужас на улице творится! Давно такой грозы и ливня не было! Заходи скорей! — она протянула к дочери обе руки, приглашая ее в дом.

— Мам, я…. — хотела что-то ответить ей Алеся, но запнулась, после пробежки под дождем, а затем и по лестнице у нее не хватало дыхания.

Алеся поняла, что уже стоит в прихожей. Коврик под ногами промок, а вода продолжала стекать с одежды и волос.

— Так, нечего разговаривать! Быстро в ванну! А то простынешь! — скомандовала мама, забирая из рук Алеси пакет, в котором лежали покупки и сумка с оторванной лямкой.

Леся зашла в ванну, включила воду и захлопнула дверь. Все тело сковывал холод, от страха и волнения леденели руки. Она выдавила в ванну немного геля, повернула кран, и ванна в мгновенье ока наполнилась пушистой пеной.

Леся бросила мокрую одежду на холодную батарею и опустилась в шуршащую белоснежную лавину. В горячей воде она наконец избавилась от оцепенения, но мысли о произошедшем не давали ей покоя.

— Что вообще происходит? Что им от меня нужно? Деньги, что может бы еще? Конечно, деньги! Почему же тогда они меня отпустили? Наверно, при встрече потребуют больше! Или все-таки не деньги? О ком говорила кассирша? Как бы то ни было, мне всё равно придется к ним пойти. А мама? Нет, ей я не могу об этом рассказать, не могу! Она не должна знать об этом кошмаре!

В дверь раздался негромкий стук.

— Леся, ты еще в русалку не превратилась?

— Мам, а я что так долго?

— Да, уже почти час. Выходи скорее, а то ужин остынет!

Когда Алеся вышла из ванной, на кровати ее ждала приготовленная мамой одежда. Она быстро оделась и отправилась на кухню.

На небольшом столике, накрытом белой кружевной скатертью, уже стояла тарелка любимого с детства сырного супа, пюре и котлеты. Рядом, сняв чайник со старенькой плиты, мама заваривала чай.

— Как дела на работе? — чтобы не казаться грустной и неразговорчивой, спросила Алеся.

— Да, вроде бы, все хорошо. Сегодня двое малышей родились — мальчик и девочка. А еще Екатерина Федоровна на пенсию уходит, вместо нее будет новый молодой врач.

— Повезло!

— Кому повезло?

— Молодому врачу! Будет работать с такой опытной медсестрой, как ты!

— А у тебя, Леся, как успехи? Что там ваш новый шеф?

— Всё нормально… — Леся опустила глаза, чтобы мама не смогла догадаться о том, что творится в ее душе.

— Доченька, я же вижу, что-то не так. На тебе лица нет. Ты думаешь, если ты молчишь, я не о чем не догадаюсь?! Я же твоя мать, я чувствую, когда тебе плохо, и от того, что ты что-то скрываешь, мне еще тяжелее… Ну, не молчи, скажи, что случилось, и нам обеим будет легче!

— Мам, ты ошибаешься… — хотела было возразить Алеся, но перед ее глазами промелькнул кошмар, который она пережила за день, губы ее задрожали, и она заплакала навзрыд.

Мама подошла к ней, села на