Операция Армагеддон отменяется (фрагмент) - Александр Ольбик

- На каком транспорте поедешь в больницу?

- Естественно, на служебном. На другом же ты мне не разрешаешь...

- Может, мне с тобой поехать?

- Не надо разводить семейственность... Мне будет спокойнее без тебя. О результатах поездки доложу...

Путина взяла с трюмо расческу и поправила пробор на голове мужа.

- Нужен последний штрих к портрету всенародно любимого президента... Только мне не нравится, что у тебя в пиджаке два шлица. Все чиновники... и твои кремлевские тоже, подвержены этой моде... Как обезьяны...

- Все издеваешься? - он схватил ее за руку и довольно размашисто привлек к себе. - Люся, один неотложный поцелуй... Пожалуйста, всего один... - и после того, как он поцеловал ее в щеку, сказал: - А насчет моды... разве не ты мне советовала пошить именно такого покроя костюм?

- Тогда я еще не была "первой леди" и на такие мелочи не обращала внимания.

- Вот и продолжай не обращать. Это больше к лицу "первой леди"... родом из Кенигсберга...

- Издеваешься? Ладно, запомню, еще попросишь ты у меня неотложный поцелуй...

И когда он уже находился возле вешалки, где среди прочей верхней одежды, висела его знаменитая на всю страну черно-красная куртка, в которой он ездил по России, Путина вдруг сказала:

- А ты знаешь, наша Катюша, кажется, влюбилась по-настоящему...

Это прозвучало как объявление войны. Путин застыл на полшаге и, обернувшись к жене, сказал:

- Эту новость тебе сорока на хвосте принесла?

Однако то, о чем хотела и не решалась говорить Людмила Александровна, вряд ли могло обрадовать Путина. Ее лицо вдруг сделалось пунцовым, а глаза, помимо воли, наполнились слезами, так велико было ее волнение.

Он заглянул жене в глаза.

- Откуда у тебя появилась такая странная манера - заикнуться и - в кусты... Тебе что-то Катюша рассказала или ты наняла частного детектива?

Она вытерла рукой глаза.

- Ты не забывай, что я жена разведчика...

Но шутка не прошла, ибо на лице Путина не было и тени улыбки.

- А если серьезно...Ты меня задерживаешь, а президенту нельзя давать подчиненным пример недисциплинированности... О, ради Бога, только не надо здесь устраивать Петергофские фонтаны, - он извлек из кармана пиджака белоснежный платок и дотронулся им до глаз супруги. - Ну даже, если это на сто процентов правда, и наша с тобой дочь влюбилась...радоваться надо, а не лить слезы...

Он легонько подтолкнул жену к дверям, ведущим в гостиную.

- Давай сядем и все спокойно обсудим: что, где, когда...

Устроились друг против друга. Путина, все еще находясь под впечатлением своих женских переживаний, изо всех сил старалась снять с лица "чрезвычайное положение".

- Я вчера искала в Интернете одну информацию, связанную с детским творчеством на Западе, и случайно...- Однако тут же поправилась: - Ну, может, не совсем случайно... заглянула в дневник Кати.

Тяжелейшая пауза повисла в воздухе. Глаза президента из светло-голубых стали превращаться в густой аквамарин. А уж она-то знала цену и мощь этой палитры.

- Лучше бы ты мне этого не говорила, - в голосе Путина чувствовалась непримиримость. - С каких пор у нас в семье начали шпионить друг за другом? Какая необходимость?

Людмила Александровна уже с сухими глазами и без намерения сдавать позиции:

- Пожалуйста, давай не будем наш разговор сводить к этическим "допустимо" - "недопустимо"... Я и без тебя знаю и уважаю этические нормы....

- Ну да, когда это касается других...

- Прошу тебя, не перебивай! Речь идет... pro domo sua... Ты думаешь, мне это было легко? Но ты ведь знаешь, какие мысли можно навязать юному, неиспорченному уму...Ты думаешь, ее разговоры о социальной справедливости -случайный выплеск эмоций девочки-подростка? Этот парень, с которым она ведет переписку, воздействует на нее растлевающе. Я, разумеется, имею в виду моральное растление...

- И в чем же это выражается? - гнев Путина явно стал уступать место рассудочности.

- В откровенном, лобовом, а потому, возможно, чем-то притягательном, навязывании философии национал-большевизма... И "дружеские советы", что на эту тему читать, кого слушать, а кого при любой возможности оплевывать, закидывать помидорами, публично разоблачать...

- Надеюсь, мы с тобой в это число не входим?

- Зря надеешься.... По словам этого философа по имени Кирилл, "режим Путина - это клон режима Ельцина"... А светочи прогресса и справедливости это Лимонов, Казаков, Кандауров и другие. Как тебе это нравится?

- Может быть, мне это не нравится, но при чем тут любовь?

- Ах, Володя... Ну как тебе объяснить? Это чувствуется по Катиным словам, если хочешь, по ее снам, о которых она пишет в своем дневнике...

- Вот как, мы даже в ее сны залезли? Да, ничего не скажешь, бдительно материнское око... Это не под силу было даже КГБ... Ну хорошо, я тоже не в восторге от этого...как ты его назвала?

- Кирилл... Кирилл Басин...

- Неважно - Кирилл, Иван, Вавила...Не в этом дело. Честно скажу, мне такие контакты тоже не по душе, но давай подумаем, что будет с Катей, если она узнает, что родители цензурируют ее дневник...

- Да все я понимаю! - Путина опять покраснела и явно не знала, как себя вести. Но это была минутная растерянность. - И все же, пускать на самотек эти отношения нельзя... Катя уже обращалась на сайт, где печатаются книги, каким-то образом связанные с идеями национал-большевиков... Например "Майн кампф", "Сионистский заговор в России", книги Лимонова...

Путин не перебивал, ибо, как отец и как политический деятель, понимал, насколько рискованно позволить молодому уму остаться наедине с дремучестью.

- Согласен, это скверно, но что ты предлагаешь?

- Вот, видишь, ты тоже это понимаешь... А как в такой ситуации поступить, я тоже не знаю...Может, ты через своего Патрушева выведаешь - кто этот парень и действительно ли он такой... непримиримый? Хотя при этом пишет лирические стихи и, на мой взгляд, очень тонкие и созвучные с молодостью...

Все что угодно он мог ожидать от своей Людмилы Александровны только не это. И опять его глаза потемнели.

- Ты соображаешь, что говоришь? Я, глава государства, буду свои личные проблемы решать с помощью государственной спецслужбы? Да надо мной весь аппарат ФСБ будет смеяться...

- А ты не афишируй, тет-а-тет...

- А может, мне еще направить на этого парня дивизию Дзержинского или омон?

- Все шутишь. Подожди, пронюхает про эту переписку пресса, посмотришь, какой начнется гвалт. Но будет поздно.

Это был край, за которым лежала война, и Путин поднялся. Тем более, время поджимало и наверняка начальник охраны весь на нервах.

- Давай, Александровна, так решим: я буду заниматься государственным устройством, а ты - устройством дома. Non liquet? (не ясно?).

- Мне, Володя, все ясно...Поезжай, тебя ждет работа...

Но когда он уже был в дверях, неожиданно обернулся и сказал:

- Ты потом мне дашь электронный адрес этого Кирилла...

- А я могу его назвать прямо сейчас. Ты же знаешь, у меня память не хуже твоей, - и она назвала e-mail, на который их Катя посылала свои эпистолы.

- Да ты, смотрю, на этом зациклилась, - Путин вышел и сильнее обычного затворил дверь. Он ненавидел себя за уступчивость, ибо по его убеждению, жена явно перегнула воспитательную палку... Такой патронаж был ему чужд и не лез ни в какие ворота.

И тем не менее, в середине дня, семейная тема, начатая дома, нашла продолжение в стенах Кремля. Он вызвал к себе Павла Фоменко и дал ему листок бумаги с электронным адресом неизвестного Кирилла.

- У меня к тебе, Паша, личная просьба, - Путин старался смотреть собеседнику в переносицу. - Узнай, что это за человек и на какой идеологической почве топчется? Вопрос не государственного значения, но для меня весьма важный...

- Хор, - только и ответил Фоменко. - Свяжусь со своим дружком Аркашей из оперативного отдела ФСБ и все разнюхаем.

- Только, пожалуйста, без рекламы...

- Клянусь Аллахом, - и Паша, кривляясь, сделал пионерский салют, - все сделаю без шума и пыли и добуду необходимую родине информацию!

Затем состоялось небольшое совещание силовиков.

Затонов передал Путину шифровку, полученную от агента из "Пирамиды". И это было очень кстати: ничто так не уравнивало пульс, как работа, особенно та ее грань, которая непосредственно относилась к его "основной" профессии. Он начал читать: "В конце сентября с.г. в Овальном кабинете Белого дома состоялась встреча президента Буша с директором ЦРУ Джоржем Тенетом. Речь шла о стимуляции процесса дискредитации президента Ирака. Буш расспрашивал главу ЦРУ о мерах, предпринятых в отношении правительственной верхушки Ирака - о количестве агентов и их финансовом обеспечении. Тенет доложил президенту о специальных оперативных группах, направленных в Багдад с целью установления личных контактов с колеблющимися членами иракского правительства. И в это число входил премьер-министр Ирака Тарик Азиз. Были названы суммы подкупа - от миллиона до пятнадцати миллионов долларов. Президент также одобрил план обработки иракского генералитета и высокопоставленных "белых воротничков", что должно осуществляться через сотовые телефоны, электронную почту, обычную почту без обратного адреса. К данному мероприятию, по мнению Тенета, будут привлечены все бывшие сослуживцы Хусейна в разное время сбежавшие на запад. Там же, в Овальном кабинете, был согласован текст, с помощью которого началась обработка потенциальных оппозиционеров Саддама. Даю текст в моем переводе с английского (с приложением копии оригинала): "Если вы представите информацию об оружии массового уничтожения или предпримите шаги, чтобы предотвратить его применение, мы сделаем все необходимое, чтобы защитить вас и вашу семью. Отказ приведет к серьезным последствиям." В совещании, - говорилось далее в шифровке, - принимали участия министр обороны Дональд Рамсфелд, Госсекретарь Колин Пауэлл и советник по национальной безопасности Кондолиза Райс. Последняя особенно активно задавала вопросы Тенету, настаивая при этом на скорейшем предоставлении доказательств вины Хусейна. Более умеренную позицию занимал Госсекретарь Колин Пауэлл... Буш поощрял Райс и тоже настаивал на том, чтобы ЦРУ в ближайшие месяц-два обосновало необходимость военного вмешательства в Ирак... По предложению Рамсфелда, было принято особое решение в отношении командующего республиканской гвардией Махера Суфияна. Приводились некоторые компрометирующие факты из биографии командующего (речь шла об его участии в незаконной торговле оружием), что, по мнению Тенета, и должно лечь в основу вербовки Суфияна. Для этого из особого фонда ЦРУ были выделены два с половиной миллиона долларов, с последующим их переводом в один из банков Саудовской Аравии..."