Происхождение языка: Факты, исследования, гипотезы - Светлана Бурлак

Обозреть и проанализировать все выдвинутые даже за последнее время гипотезы о происхождении языка — задача нереальная уже хотя бы потому, что, пока эта книга будет готовиться к печати, их число наверняка пополнится. Поэтому я ставила перед собой другую цель — в доступной (по возможности) форме познакомить читателей с достижениями разных наук (конечно же не со всеми, но хотя бы с представительной их частью). Разумеется, в рамках одной книги невозможно рассказать обо всем. Горы литературы написаны и про язык, и про эволюцию, и про генетику, и про коммуникацию животных, и про палеоантропологию, и про археологию палеолита, и про высшую нервную деятельность, и про многое другое, что важно учитывать при исследовании глоттогенеза. Тем не менее я старалась построить изложение так, чтобы дать читателю возможность составить наиболее полную картину, особенно подробно освещая те вопросы, которым, на мой взгляд, не уделялось должного внимания в предшествующих публикациях. В целом ряде случаев изложение приходится начинать с азов, хорошо известных представителям соответствующих специальностей, но необходимых для того, чтобы неспециалисты тоже могли во всем разобраться.

Вооруженный этими знаниями, читатель сможет сам оценить меру адекватности выдвигаемых гипотез — как тех, которые будут рассмотрены в этой книге, так и тех, которые остались за ее рамками. Для исследователей, стремящихся создать свою теорию глоттогенеза, эта подборка материалов будет полезна тем, что позволит им не тратить силы на разработку заведомо ложных версий. Ведь даже самому талантливому ученому не под силу создать адекватную теорию в условиях слабого знакомства с фактами.

Я стараюсь основываться только на том, что установлено твердо, поэтому многих сенсационных находок, часто упоминаемых в связи с проблемой происхождения языка, вы на страницах этой книги не обнаружите. Такова, например, “неандертальская флейта” из Дивье Бабе 1 в Словении: при переисследовании дырочки на этой кости оказались не делом рук человеческих, а следами зубов хищника28. Разбор всех подобных “фактов” занял бы слишком много места, поэтому я их просто опускаю при изложении.

Для тех читателей, которые захотят более углубленно ознакомиться с какими-то конкретными материалами, я привожу (в конце книги в разделе “Примечания”) ссылки на все работы, которые были использованы в процессе подготовки текста.

Ученые не только накапливают факты, они разрабатывают теории, объясняющие их взаимосвязи и взаимообусловленность. Установленные закономерности значительно сужают поле допустимых гипотез о происхождении языка. Появилась возможность не только выдвигать гипотезы, но и проверять их, отвергать необоснованные. Соответственно, теперь построить подобную гипотезу так, чтобы она не вступила немедленно в противоречие с тем, что уже известно, трудно — но тем выше научная ценность каждой такой гипотезы.

Автор выражает искреннюю благодарность П.М. Аркадьеву, А.Г. Беловой, Л.Б. Вишняцкому, М.А. Даниэлю, И.Б. Иткину, А.Г. Козинцеву, А.Ю. Кульпину, А.В. Маркову, Т.Г. Погибенко и В.С. Фридману, прочитавшим эту книгу в рукописи и сделавшим ряд ценных замечаний, а также А.Н. Барулину, Ю.Е. Березкину, С.А. Боринской, Е.В. Веселовской, Е.А. Гороховской, СВ. Дробышевскому, Вяч. Вс. Иванову, З.А. Зориной, Е.И. Евиной, О.В. Федоровой, М.В. Фридман, Т.В. Черниговской, Б.В. Чернышеву и С.А. Ястребову за дружескую помощь и советы на разных этапах работы. Разумеется, все оставшиеся ошибки и неточности лежат целиком на совести автора.

Издательство Corpus выражает благодарность Маурисио Антону, Мэтью Беннету, Мариан Ванхерен, Бонни Джею, Франческо д'Эррико, Леониду Михайловичу Захарову, Николаю Ковалеву, Акселю Михельсену Жанне Ильиничне Резниковой и Татьяне Руссите за предоставленные иллюстрации.

Книга была написана при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, грант 08-04-93816a/K.

Глава 1

Человеческий язык— что в нем уникального?

Для того, чтобы размышлять о происхождении человеческого языка, необходимо прежде всего хорошо представлять себе, что такое язык. Какие свойства должны появиться у коммуникативной системы, чтобы ее уже можно было считать настоящим языком? Или, как иногда говорят, “языком в узком смысле” — это понятие включает в себя все естественные человеческие языки, как обычные, устные, так и жестовые языки глухонемых, но в него не входят, например, “язык” кино, “язык” цветов или “язык” пчелиных танцев. В этой книге под словом “язык” будет пониматься только “язык в узком смысле”{2}.

Кажется парадоксальным, но в лингвистике нет общепринятого определения языка. Однако при ближайшем рассмотрении такая ситуация оказывается вполне понятной: чтобы определить что-либо, надо установить его пределы, а это невозможно сделать без четкого знания того, что соседствует с определяемым понятием. Язык — это коммуникативная система, следовательно, для того, чтобы определить его, необходимо хорошо представлять другие коммуникативные системы, прежде всего возникшие и эволюционирующие естественным путем (как и человеческий язык) коммуникативные системы животных.

Итак, попробуем перечислить те черты, которые характерны для всех языков (и, предположительно, могут быть использованы в качестве отличительных признаков языка вообще). Один из наиболее известных списков такого рода принадлежит американскому лингвисту Чарльзу Хоккету1. Сопоставляя человеческий язык с коммуникативными системами животных, он выделяет более десятка универсальных свойств языка. Перечислим их.

Рис. 1.1. Между объектом и его названием нет природной связи.

Например, цветок можно назвать и какой-нибудь другой цепочкой звуков, скажем, хана (к слову, японцы именно так его и называют).

Семантичность: некоторые элементы языка обозначают некоторые элементы окружающего мира (например, слово степь обозначает определенный тип ландшафта, слово синий — определенный цвет, слово слышать — определенный тип восприятия и т. п.). Некоторые — но не все: например, окончание — а в слове стрекоза не соответствует никакой части окружающей действительности. Семантичностью будет обладать любая коммуникативная система, в которой сигналы, обозначающие какие-то сущности внешнего мира, будут отделены от самих этих сущностей. Так бывает не всегда: например, вопль ужаса у человека и у многих других животных является просто неотделимой частью общей ситуации страха, но ничего специально не обозначает (хотя конечно же может, как и любое другое явление окружающего мира, быть интерпретирован наблюдателем). С семантичностью связана произвольность языковых знаков — между их формой и смыслом нет обязательной природной связи{3}.

Открытость: имея ограниченный запас исходных единиц, мы можем производить и понимать неограниченное количество новых сообщений (это свойство называется также продуктивностью). Это достигается либо за счет комбинирования единиц, либо за счет того, что старые единицы получают новую смысловую нагрузку. Иногда еще говорят о бесконечности языка: он дает возможность строить сообщения любой длины — вспомните, например, “Махабхарату” или “Войну и мир”. И это не предел: к каждому такому тексту можно приписать спереди “Я знаю, что” (или т. п.) и получить текст еще большей длины.

Культурная преемственность: способность выучить любой язык имеется у каждого нормального ребенка и, видимо, является врожденной, но конкретные слова, грамматические правила, произношение врожденными не являются. Они определяются исключительно языковой традицией.

Перемещаемость: язык позволяет говорить не только о том, что имеет место “здесь и сейчас”. Например, вы можете (на любом языке, который вы знаете) рассказать о путешествии, которое совершили в прошлом году, или поделиться планами на будущее.

Дискретность: любые два нетождественных высказывания на любом языке отличаются друг от друга хотя бы на один различительный признак (например, русские предложения Это дом и Это том различаются звонкостью-глухостью первого согласного во втором слове). В языке не существует плавных и незаметных переходов от одного знака к другому.

Уклончивость: человеческий язык позволяет строить ложные и бессмысленные (с точки зрения логики) выражения. Это свойство языка позволяет нам сочинять красивые сказки, писать романы о вымышленных событиях и персонажах, но не только. Без этого свойства на языке не могла бы быть сформулирована ни одна научная гипотеза: например, когда впервые было сделано предположение о том, что Земля вращается вокруг Солнца, это выглядело неправдоподобным для людей, ежедневно наблюдавших движение солнца по небу. Но поскольку язык позволяет выразить даже неправдоподобный смысл, эту идею (как и множество других) оказалось возможным высказать, осмыслить и впоследствии проверить.