Русофобия - Елена Владарчук

– Лилия Александровна, я генерал-полковник Добровольский. Это, – он показал на второго генерала, – генерал-лейтенант Певцов. Мы позвали вас сюда, потому что Константин Петрович дал вам наилучшую характеристику. Нам нужен человек, который отправится в Америку и проанализирует существующую ситуацию с жестокими убийствами граждан Российской Федерации. В данном случае я не могу вам приказывать, поэтому спрашиваю вашего согласия.

Он выжидающе уставился на меня. Я открыла было рот, но он меня перебил.

– Наши люди в Соединённых штатах уже дали свои оценки ситуации. Но проблема в том, что ФБР не подпускает российских специалистов к материалам следствия. Они согласны допустить нашего человека к участию в расследовании, но только гражданского. Эти требования, конечно, разумны, но причиняют нам некоторое беспокойство. Сами понимаете, своих ребят я светить не хочу, им ещё там работать. А вы лицо, так сказать, незаинтересованное. К тому же командировка в Нью-Йорк полностью за государственный счёт, а когда расследование закончится, вы сможете остаться там ещё на несколько дней, отдохнёте посмотрите достопримечательности. Так сказать, устроите себе внеочередной отпуск.

Он расписывал эту поездку, как ярчайшее приключение в моей жизни. Но я уже поняла, что это не предложение, а завуалированный приказ, от которого в нашей стране не отказываются, если не хотят неприятностей. Но лететь в далёкую Америку, где ежедневно убивают русских, было откровенно страшно.

На помощь мне пришёл Константин Петрович:

– Разумеется, она согласна, ведь такой шанс выпадает крайне редко, не правда ли? – Он выделил интонационно последнее слово и вопросительно посмотрел на меня, с намёком приподняв брови.

Я кивнула и взяла себя в руки:

– Конечно, я согласна. – Это действительно был редчайший шанс, правда не только продвинуться по служебной лестнице, но и попасть в заголовки новостей в качестве очередной жертвы маньяка-русофоба, как прозвали его средства массовой информации.

В восемнадцать часов у меня обычно заканчивался рабочий день, а сегодня в это время я уже открывала дверь своей квартиры. Своей, потому что после развода Славик, мой бывший муж, оставил квартиру мне вместе с наполовину выплаченной ипотекой. Проявил благородство, но вывез всю технику и чиппендейловскую мебель, под которую мы сделали ремонт в прошлом году. Два месяца назад мы оформили развод после четырёх лет брака, и я стала единоличной владелицей пустой отремонтированной под английский классицизм однокомнатной квартиры в новостройке на окраине Москвы. А мой бывший супруг с чиппендейлом, телевизором и стиральной машиной переехали в центр к моей бывшей подруге детства.

Спасибо создателям «Икеи», мне было, где спать и на чём есть. Я уже почти привыкла к сочетанию несочетаемого, к одноразовой пластиковой мебели в классическом интерьере, к возвращению девичьей фамилии, к молчаливым вечерам и одиночеству.

В министерстве мне уже забронировали билет на первый утренний рейс до Нью-Йорка, оставив один вечер на сборы и прощание с родиной. Впрочем, этого мне было вполне достаточно.

7 августа

Москва, аэропорт Шереметьево

8.00

До посадки оставалось полчаса. Любезнейший Константин Петрович решил проводить меня в дальнюю дорогу и дать последние указания. Я с трудом слышала, что он мне говорит: «иностранные партнёры», «ответственное задание», «честь государства», «ежедневные отчёты». Я же вспоминала, как мы со Славиком летели в совместный отпуск на Кипр. Это было в первый и последний раз. Когда самолёт поднялся в воздух, в салон вышла стюардесса и приятным голосом сообщила, что мы летим на высоте девять тысяч метров. Я выглянула в иллюминатор и увидела белые облака. Далеко-далеко внизу. И вдруг поняла, что между мною и девятью километрами пустоты – всего лишь тонкий лист металла. Это была настоящая паника. Я почувствовала, как она начинает охватывать меня и сейчас. Поднимаясь в самолёт, разыскивая своё место, укладывая сумку, я ощущала, как меня заполняет панический страх. Господи, как я боюсь летать! А впереди ещё долгие десять часов.

Нью-Йорк, аэропорт имени Джона Кеннеди

7 августа

14.00

Нью-Йорк встретил меня солнечным днём, несмолкаемым шумом, небоскрёбами, но главное, что всё-таки встретил. Этот жуткий, нескончаемый полёт остался позади. А ещё меня встречал представитель консульства. Хорошо, что предупредил Константин Петрович. Это было странно, увидеть своё имя, написанное кириллицей в англоязычном городе.

Встречающий оказался высоким и тучным мужчиной, лет тридцати пяти. Когда я подошла и назвала себя, он пожал мне руку.

– Сергей Иванов, – представился он.

– Вижу, вы уже давно в Америке, – русские мужчины ещё никогда не пожимали мне руку.

– Так заметно? – Он улыбнулся, продемонстрировав высококлассную работу американских дантистов. – Вообще я практически вырос в Штатах. У меня оба языка родные.

Он помог мне получить багаж и выйти из здания аэропорта. Не уверена, что справилась бы самостоятельно, мне всегда с трудом удавалось разобраться в хитросплетениях этих лабиринтов.

– Сергей, пока мы едем до консульства, расскажите мне про эти жуткие убийства.

Он слегка замялся:

– Мы едем… эээ… в другое место… Вам там будет удобнее…

– А мне сказали, что я буду жить при консульстве, или нет?

– Дело в том… Создавшаяся ситуация… эээ… весьма щекотливая… Понимаете, Лилия…

Я ничего не понимала, и поэтому молчала, предоставив ему самому объяснить ситуацию.

– Понимаете, Лилия, правительство Соединённых штатов и власти штата Нью-Йорк в частности находятся в очень непростом положении. С одной стороны – это политическое противостояние, которое заставляет оценивать нашу страну сквозь призму негативных отношений, а с другой стороны – эти страшные убийства…

– А я думала, «русские на войне своих не бросают».

Он криво улыбнулся:

– Вы же понимаете, что это вовсе не война. И тем не менее ситуация в русскоязычной среде складывается критическая. Началась активная эмиграция и волнения в массах. Чтобы избежать кризиса, правительство прилагает все усилия. И ваш приезд тому подтверждение.

– Я не суперагент.

Он снова криво усмехнулся.

– Я понимаю вашу иронию, но, поверьте, сотрудники полиции и оперативники ФБР являются высококвалифицированными специалистами. И американская сторона особо настаивала на отсутствии специальной подготовки у наблюдателя, поскольку ваша миссия состоит исключительно в том, чтобы быть объективной, курировать процесс расследования и докладывать в Москву. Никаких самостоятельных шагов, вы только наблюдаете и не вмешиваетесь. Лишь при исполнении всех требований ФБР согласно поделиться материалами дела. Наше министерство характеризовало вас как сообразительного и исполнительного сотрудника, значит, проблем возникнуть не должно. Поверьте, договориться о сотрудничестве было не просто, постарайтесь всё не испортить.

Не испортить тебе карьеру! Подонок, настоящий подонок. Вот с такими белозубыми улыбками чиновники и продают нашу многострадальную родину. По кусочкам. Или за кусочки. И плевать им, что гибнут невинные люди.

– Чтобы избежать влияния на вашу оценку