Простые истины. Параллельные миры (сборник) - Полина Николаева

У меня переходный возраст.

– В смысле? Тебе почти тридцать, не поздновато?

– Вот именно. Почти. Тридцать. То есть, вроде как и не тридцать пока, но уже вроде как пора.

– Не понимаю. Объясни лучше.

– Переходный возраст. С одной стороны, уже почти тридцать. Хорошая работа, должность, достойная репутация, отличное резюме, семья, ребенок. Сама серьезность, степенность и разумность. С другой стороны, в душе все еще бегает 16-летняя девчонка, пацанка, сумасшедшая, энергичная, открытая душой…

– А в чем проблема? Эти две барышни могут вместе уживаться? Что плохого в степенной женщине на работе и веселой в семье и с друзьями? По-моему, так и надо.

– В том-то и дело. Я их двоих никак не могу примирить. Та, которая старая, она именно старая, у нее за плечами опыт, во многом: в любви, в дружбе, в отношениях, в работе, в семейной жизни… Вроде как многое знает, умеет, других любит поучить жизни иногда… И ощущение, что ей не тридцать, а все пятьдесят. Такая вот умудренная мадам. И что дальше-то? Старение и мудрение? Она мне не нравится. Хоть у нее и успехи в профессиональном плане, но что касается души, там туман…

Некуда бежать

Оля снова посмотрела на часы: без четверти три. Ночи. А Егора все нет. Какая по счету эта ночь, когда он приходит домой под утро? Третья, четвертая за две недели? Потеряла счет. Посмотрела на сына. Наконец-то уснул. Чувствует, что мамка переживает? Наверное. Потому так неспокойно спит, потому часто просыпается и плачет. Оля устала. Устала от плача сына, от бардака в доме и раскиданных игрушек, от немытой уже несколько дней плиты. И главное, от своей же усталости и бессилия. Когда уже все равно и на немытую плиту, и на игрушки. Когда мысли заняты только этим глухим одиночеством и чувством ненужности. Ненужности самому близкому – мужу. Эти ночные отсутствия, часто сопровождаемые пьянством, эти брезгливые взгляды, на нее, на плиту и на игрушки, эти упреки в том, что плохая хозяйка… Где романтика? Где кафе, кино, цветы, да просто добрые слова? Куда все ушло? И в чем ее вина? А эти смски и звонки с неизвестных номеров? Не копаться в телефоне? Возможно. Но как можно не копаться, когда не понимаешь, что происходит, откуда такая пропасть между супругами? Ведь было все иначе… Почему от отношений остались только скандалы? И куда от этого бежать?

А Егор. А что Егор? Да, утренние приходы домой – это, конечно, плохо. Но дома – еще хуже. Дома только упреки, недоверие, любое слово превращается в скандал, вспыхивает, как спичка, моментально… Вроде и не хотел обидеть или задеть, всего то спросил, почему опять раскиданы игрушки и когда уже будет вымыта плита?.. потому и не хочется спешить домой.. у друзей не то, у друзей пьянки, какие то нелепые шутки, но все не то, хочется тепла, домашнего тепла и уюта… Где забота, ласка, внимание и понимание? Дома – не хозяйка, курушка, которая давно забыла, что такое макияж. Да и не в макияже дело, дело во внимании к тому, кто рядом… Раньше же были и короткие юбки, и яркие наряды, и вечерний макияж, и все это – для меня, любимого и родного. Женщина, ее ведь хочется видеть рядом красивую и цветущую. Просто от радости от того, что рядом любящий мужчина. А если этого нет, если она не хочет даже одеть футболку другую, без дыр и пятен жира. Где былая любовь, страсть? Почему от отношений остались только скандалы? И куда от этого бежать?

Собрание

Иринка вышла из машины, захлопнула дверь и посмотрела наверх. Там, на четвертом этаже, где в квартире горит свет, ее ждет Андрей. Наверняка снова за компьютером. Интересно, он уже ужинал, или опять заигрался и забыл даже поесть?..

– Привет, как день прошел?

– Привет, хорошо все, как обычно.

– Что так долго? Опять собрание затянулось?

– Да, собрание.

Собрание. Если бы ты знал, что это было за собрание. Снова в машине. Снова на той поляне, недалеко от въезда в город, после поста ГАИ налево по грунтовке… Слова и взгляды. Неровное дыхание и эта страсть. Она обжигает, она учащает сердцебиение, заставляя пульс биться с бешеной скоростью… и снова взрыв, вселенная распадается на атомы, первобытный рык вырывается из груди мужчины, который рядом, мужчины, который эту страсть дарит, который нежный и сильный, заботливый и иногда грубый, ранимый и непроницаемый. Настоящий. Запотевшие стекла машины… Снова курить. И снова он – стыд. Раскаяние и чувство собственной ничтожности. Этот мужчина лишний, его не должно быть, он третий, должно быть без него… Но как без него? Если только с ним звезды ярче, снег белее, а тело, – тело с ним оживает, забытые ощущения, когда каждая клеточка трепещет, тянется к другому телу, такому горячему и близкому, такому запретному… И эти его глаза, и очертания губ, и смелые руки… Секс ради секса? Нет, конечно. Нет такого. Бывает, возможно, но только у последних подонков. Настоящий секс – это любовь. Высшая степень наслаждения другим человеком, тем, что он есть, а сейчас он рядом, и все прекрасно…

С Андреем такого нет. С Андреем есть его комп и его игры. Да, и секс есть. Но близости нет. Духовной, душевной. Андрей давно забыл, что такое просто выйти из дома и просто вместе прогуляться по ночному городу. Андрей давно забыл, какая Иринка. Как любит она небо, особенно ночное, как скучает по майской грозе и как радуется, когда у нее получается удачный маневр на дороге и как переживает, когда не получается эскиз для заказчика… Он не помнит, он забыл. Он помнит Иринкины ужины, ее уборку в квартире, ее ежеутренние сборы на работу и еще, пожалуй, ее платья. Вечно бурчит, что шкаф забит вещами. Бурчит, играет в свои игры и не замечает, что любовь ушла. Скучно ей стало, грустно и тоскливо. Она собрала вещи и ушла. Иринка только все никак не уйдет, жалеет Андрея. Да и страшно. То сидит он рядом, и пусть сидит. Вроде как не одна. Другой то все равно женат. И ей не «светит». Так что пусть Андрей сидит. С сердцем, пульсом, клеточками тела как-нибудь устаканится… Может быть.

– Ты есть будешь? Я ужин приготовил. Ты потом рубашку мою постираешь, ага?

В час пик

Они встретились в час пик, когда город особенно оживленный и уставший одновременно. Кончился день, и они возвращаются домой: измотанные очередной рабочей рутиной или вдохновленные новыми победами. Они спешат. Кто-то домой, к ежедневным хлопотам: забрать из сада, выучить уроки, приготовить ужин. Или на свидание, навстречу новым ощущениям. Или просто в бар – забыть и забыться. В компании или одиночестве. Заняты своими мыслями и своими делами. Расслабленные и счастливые. Или угнетенные и смирившиеся. Город живет, люди идут, машины едут. Все как вчера и все как завтра.

Они встретились на оживленном перекрестке. Мария спешила в ателье – забрать платье дочки, у нее завтра выступление. Елена спешила в салон – через час у ресторана ее ждал Олег. Ее богатый молодой человек. Правда, немного женатый. Но обещавший развод. Она верила. В его любовь, страстные признания и обещания. Верила, ведь он был так убедителен. Особенно при тусклом свете зала ресторана, расслабленный вином и ее взглядом.

Марии в салон не нужно было. Ресторан ее не ждал. По крайней мере, ближайшие пару месяцев – до 8 марта, тогда, в праздник, они с мужем возьмут дочку и обязательно куда-нибудь сходят. К этому времени у обоих будет выплата зарплаты, а значит, будут деньги и на ресторан. Раз в несколько месяцев они могут себе это позволить, не зря же так усердно работают и оба считаются, как принято говорить, «ценными кадрами».

Зеленый свет для пешеходов, и обе пошли. И на середине пути увидели друг друга и конечно узнали. Пять лет назад они также встретились и посмотрели друг на друга так, как могут смотреть только женщины: оценивающе, с завистью и молчаливым вызовом, с легким презрением и дружелюбно одновременно – противоречивые женские натуры, двойственные женские взгляды.

Пять лет назад Мария была прилежной студенткой самого обычного мед. вуза, усердно училась, хоть и знала, что ее диплом денег точно не будет приносить, зато позволит крепко стоять на ногах и иметь сносную по нынешним временам профессию врача. Если повезет, через несколько лет ее пригласят работать в частную клинику, там платят побольше, да и условия работы получше.

Елена врачом быть не собиралась все по той же причине – тотальное врачебное безденежье не для нее, даже если пригласят в частную клинику. Да и вообще, ее запросы – красивая дорогая одежда, качественная косметика и развлечения, подразумевающие большие финансовые затраты, – такое Елена могла получить только в одном случае: удачного замужества, к чему и стремилась со школьной скамьи.