Мой Темный рыцарь - Оливия Юст

классная, но все пытается меня накормить. Готовит потрясающе, ну как ей отказать. В молодости она была заслуженным педагогом, преподавала химию в старших классах. Бабушка Анна была очень требовательной и жесткой в обучении. Видимо гены давали о себе знать и поэтому ничего удивительного, читать я начала в 3, причем бегло, легко заучивала стихи. Моя ба, зная о моих способностях только усиливала и совершенствовала их из года в год. Дед и ба гордились мной. Они то и дело приглашали в дом своих друзей, чтобы те оценили их внучку. Честно, меня это доставало. Мне 6 лет и мне хочется играть, а вместо этого приходится забираться на табурет и декламировать стихи. А потом добавилась музыкальная школа по классу «Фортепиано». Но здесь что-то не задалось. Видимо не хватило усидчивости, а точнее желания.

Я помню тот самый свой день рождения 31 декабря, когда мне исполнилось 6 и он совпал с посещением театра. Деду подарили билеты на премьеру балета «Щелкунчик». Сам он, конечно, не пошел. С его слов он не любил смотреть на мужиков в трико. Так мы с бабушкой попали на балет, и я заболела им. В прямом смысле. Я перестала есть, спать. Мы пересмотрели весь репертуар театра миллион раз. Моя одержимость балетом довела меня до ручки. Я таяла на глазах. Бабушка рыдала, дед махнул рукой, прося ее сделать хоть, что-нибудь. Бабушка Анна, когда увидела объявленный набор в балетную академию, потащила меня туда. И было решено на семейном совете отправить меня в балетный класс. Да, да. Но нас не приняли. Все просто, я обычная девочка, причем до всей этой истории моя медицинская книжка говорила о том, что я толстая девочка (это не шутка). Ничего особенного, до Жизель и Одетт там ой как еще было далеко.

— Ваша девочка склонна к полноте — говорила тощая женщина в очках, оглядывая мою бабушку с ног до головы.

— Да, я понимаю, что она сейчас похудела. Но это временно. И вы поймите, наследственность никуда не деть, не мучайте ребенка- встревает в разговор какой-то мужик.

— Я реву, бабушка что-то им выговаривает. Потом она хлопнула дверью, и мы на такси уехали домой.

Это я потом узнаю, что это не злая тетка и не какой-то мужик, а заслуженные артисты, имеющие кучу разных наград, лауреаты различных международных конкурсов, имеющие еще множество всяких регалий и т. д. и т. п.

Бабушка очень эмоционально рассказала о ситуации деду и требовала его вмешательства. Она считала, что ее внучка безумно талантливая и перспективная балерина и они еще пожалеют, что сразу не разглядели мой талант.

Сейчас я смеюсь над этим. Вот будь я на их месте, я бы тоже не видела ничего во мне 8 лет назад. Но у бабушки глаз алмаз. Откуда же она знала уже тогда, что я буду блистать на этой сцене? Мистика, да и только. Мне повезло. У дедушки были связи и такие, что ему не смогли отказать. Даже, не смотря, на то, что во мне никто ничего по-прежнему не видел меня приняли, с оговоркой.

— Уважаемая Анна Георгиевна, поздравляем вас. Ваша девочка зачислена в нашу академию. Вашей девочке повезло, несмотря на свою, так скажем пухлость, она очень гибкая. Но, примите к сведению, если вес начнет выходить за норму ничто вам не поможет. Её отчислят — директриса проговорила последнюю фразу по слогам. Наверное боялась, что бабушка ее не поймет.

— Мы не можем позволить занимать место, возможно очень талантливого ребенка, так что первый месяц многое покажет- Елизавета Павловна из-под очков многозначительно посмотрела на нас.

— Это мы еще посмотрим — громко сказала бабушка, уходя с гордо поднятой головой из кабинета директрисы, по привычке уже громко хлопая дверью.

Я так думаю, многие надеялись, что я сама сбегу. Но мой упрямый характер, упертость, трудолюбие, а главное мое желание сделали свое дело. Уже через полгода скептицизма поубавилось, через два года я впервые услышала, как директриса шепталась с моей бабушкой, как она рада, что сразу разглядела во мне потенциал.

К тому же сын Елизаветы Павловны последний год, полтора ходил на дополнительные занятия по химии к моей бабуле. Выиграл несколько престижных олимпиад и автоматом был зачислен в один из самых престижных медицинских Вузов. Хотя до этого успеваемость у Давида по химии была не о чем. Об этом я знала не понаслышке.

Его дедушка и по совместительству свекор Елизаветы Павловны жил через несколько домов от нас, и мой дед с ним дружил. Летними вечерами они то у нас, то у него играли в шахматы, пили хорошее вино. Чаще правда у нас. Дед Давида любил стряпню моей бабушки. Да ладно, проще сказать, кто не любил столоваться у нас. Дом был, как проходной двор. У нас постоянно были гости.

И в детстве мы с Давидом были не разлей вода. Он приезжал на праздники, выходные и на все лето к деду. И мы отрывались на полную катушку, доводя до кипения мою ба. Давид хоть и был старше года на 2, заводилой и инициатором всех злодейств, по мнению моей бабушки, была именно я. Дружба наша закончилась, когда родители его разошлись и посещения деда стали строго лимитированными его мамой. Чужая семья — потёмки, как любила говорить моя ба.

Глава 4. Ирис

Будильник истошно вопит в 5:15. Я как сомнамбула плетусь в душевую, если не успею, то стоять в очереди. Это общага и тут, кто рано встает, тот и успевает. Чищу зубы, одновременно пытаюсь настроить воду.

— Су… вода опять холодная-хочется выть от несправедливости.

— Ионова, ты там уснула что ли? У меня сейчас мочевой пузырь лопнет- долбится в дверь соседка по комнате, которую всю ночь где-то носило. И если бы об этом узнали, мне бы тоже досталось за недонесение нарушения дисциплины и тогда прощай выходные дома.

— Не-а, дай мне 5 секунд. Плевать на холод, я сильнее включаю воду и на спех принимаю душ. Одной рукой намыливаю волосы шампунем, другой открываю Наташке дверь, та несется к унитазу. Она матерится, тараторит что-то. Я не слышу из-за шума воды ни единого слова. Долетают только окончания фраз. Мои длинные, густые волосы промыть холодной водой — это еще та задачка со звездочкой.

Выходя, из душа слышу только окончание повествования.

— Ты понимаешь, этот козлина даже такси не оплатил. Я просто в аху… Чтоб я еще раз, да чтобы его разорвало… Ну, ты меня понимаешь Ирис