Пара для Гриффина (ЛП) - Хартнеди Шарлин

— Остановись! — кое-кто из женщин кричал. — Оставь его в покое, — она казалась такой расстроенной. Чёрт… люди были расстроены. Всерьёз расстроены.

— Всё, блядь, кончено, — прорычал Лазарь. Его голос звучал раздраженно. Гриффин не винил его, учитывая, что Лэнс нарушил прямой приказ.

Дерьмо!!!

Должен же быть какой-то способ разрядить эту дурацкую ситуацию.

Лэнс покачал головой.

— Держись подальше, — он прищурился, глядя на Гриффина. — Мы — Элита, чёртова Десятка. Мы не кучка кисок. Подними. Этот. Меч, — он снова указал своим собственным клинком на оружие, лежащее у колен Гриффина.

Самец собирался закончить это так или иначе. Независимо от того, возьмёт ли Гриффин меч или нет. В первом сценарии он отказался, но Лэнс всё равно порезал его и выглядел, как колоссальный придурок. Во втором сценарии он поднял свой меч, и, как крайний неудачник, Лэнс разрубил его на куски. Хотя самец всё ещё выглядел бы, как придурок, он был бы обычным придурком, который был бы чертовски лучше, чем колоссальный. Он не мог допустить, чтобы Лэнс выглядел ещё хуже, чем сейчас.

Гриффин прищурился и стиснул зубы.

— Ты такой гребаный мудак, — он потянулся за мечом, и из колотой раны на его груди хлынула свежая кровь. Он почувствовал, что морщится, хотя боль была не такой уж сильной. Если ему повезёт, Лэнс не убьёт его, но судя по выражению глаз его друга, сейчас он мог на это не рассчитывать.

Гриффин действительно ненавидел умирать. Это было чертовски отстойно. Было чертовски больно чувствовать, как твоё тело перестает функционировать. Сердце останавливается, а лёгкие сжимаются. Ещё больнее было ощущать, как твои ткани начинают разлагаться, а мозг отключается. Было больно умирать, но настоящая агония — воскрешение.

Регенерация после смерти — самое худшее из всего, что он мог знать. К тому времени тело уже немного разлагалось. Настоящее мучение, когда всё снова оживает. Дыхание похоже на тёрку, проходящую по лёгким, а кровь — на наждачную бумагу, движущуюся по венам. Но хуже всего был паралич. Часы боли. Не имея возможности пошевелиться. Так больно, что ты, чёрт возьми, уверен, что не хочешь оживать. Блядь! Гриффин сделал глубокий вдох. Дыра в его груди начала затягиваться. Он использовал свой меч в качестве опоры, когда поднялся на ноги.

— Ты не должен этого делать, — прорычал Лазарь в полный голос.

— Я вовсе не слабак, — сказал он, хотя и знал, что его товарищи по команде знают, что это правда. Гриффин чуть не потерял равновесие. Ему нужно было хотя бы попытаться встать во весь рост, поэтому он расправил плечи.

— На хуй это, — прорычал Лазарь. — Оставь его в покое, Лэнс.

Самец, которого он часто называл своим другом, улыбнулся. Лэнс выглядел растерянным. Вспышка боли промелькнула на его лице. Не физическая, а та, которую иногда можно было найти глубоко внутри. В этот момент Гриффин почувствовал к нему жалость. Конечно, в этом не было ничего смешного. Но только не для них обоих. Несмотря на боль, которую он уже чувствовал. Боль, что наверняка придёт, он простил Лэнсу в тот момент.

Его друг перестал быть самим собой. Это уже точно было известно. Лэнс был где-то там. Он собирался найти его и помочь ему. Но прямо сейчас, чтобы сделать это, ему нужно было умереть. Завтра… ну… он подумает о завтрашнем дне, когда снова взойдёт солнце.

Хотя даже пытаться было бесполезно, но годы тренировок заставили его поднять меч, когда Лэнс нанёс удар. В защиту самца, он был далеко не так агрессивен, как мог бы быть. Его рука задрожала, когда меч Лэнса вонзился в его руку в бесполезной попытке уклониться, а затем Гриффин почувствовал, как лезвие перерезало ему горло. Почувствовал, как его кровь хлынула в такт сердцебиению, которое уже ослабевало.

Блядь!

На лице Лэнса промелькнуло сожаление. И исчезло в мгновение ока. Никто другой этого бы не заметил. Но Гриффин знал, что это что-то значило для него.

Бедные женщины закричали. Ему очень хотелось сказать им, что всё в порядке. К несчастью, его голосовые связки были перерезаны, так что сказать это было невозможно. Ему нужно было сохранять спокойствие и умереть с честью.

Снова послышались крики и рвотные позывы. Он не мог ничего учуять, потому что запах его собственной крови забивал нос и рот, стекая по горлу. Гриффин медленно поднес руку к ране, чтобы попытаться прикрыть худшее из повреждений. Может быть, если бы они этого не видели, то не были бы так расстроены. Раздался громкий всплеск, когда его кровь полилась на твердую землю. Ничто не поможет. Все, что он мог сделать, это быть готовым. Дышать становилось всё труднее и труднее. Невозможно со всей этой кровью.

Его сердцебиение замедлялось, слабело. Он знал эти признаки. Он уже достаточно раз проходил через такое ранее.

Всё вокруг становилось расплывчатым. Кто-то крикнул, чтобы вызвали скорую помощь! Должно быть, это одна из женщин, потому что вампир никогда бы так не сказал.

Лэнс издал тихий звук. Слишком тихо, чтобы расслышать. Это прозвучало почти… мучительно. Затем его взгляд снова стал жёстким. Самец поднял руку с мечом.

Наконец-то, чёрт возьми, Лэнс вёл себя как друг. Он собирался прикончить Гриффина. Его смерть не будет долгой. Давай же, чёрт возьми!

Послышалось рычание. Крики. Смех. Он не мог быть в этом уверен, потому что все становилось туманным. Он ощущал себя так, будто воспарил над землей. Его зрение затуманилось. Его сердцебиение было таким тихим и прерывистым, что казалось какой-то гребанной шуткой.

Почему Лэнс не нанес последний удар?

Опять крики. Женские. Может быть. Нет, определенно нет. Они наверняка были в панике.

А потом кто-то оказался прямо перед ним. Судя по диким спутанным волосам, которые он видел, это была самка. Человеческая. Какого хрена! Он втянул в себя воздух, борясь со смертью, вместо того чтобы приветствовать её. Его разум слегка прояснился.

— Оставь его в покое! — закричала женщина. — Ты мудак и убийца!

— Отойди от него, человек, — выплюнул Лэнс в ответ. Гриффину пришлось напрячься, чтобы расслышать их.

Гриффин попытался пошевелиться, чтобы переместить женщину за себя, но его конечности отказывались повиноваться. Она была в опасности. Почему она так рискует?

— Отведите Гриффина к целителям, — прорычал кто-то. Похоже, это был Лазарь. Самец был уже ближе. Лэнс поморщился и сделал шаг назад.

Спасибо, блядь! Наконец-то он мог спокойно умереть. Он почувствовал, упав, что его глаза закатились. А его сердце остановилось.

Мозгу всегда требовалось какое-то время, чтобы догнать. Медленно лишаясь поступления кислорода, он просто умирал. Гриффин где-то читал, что тараканы могут прожить несколько дней без тела. Бедные маленькие ублюдки.

Женщина закричала. Звук был очень далеким, хотя она и склонилась над ним. Он чувствовал на себе её маленькие ручки. На его ране. Она почти перестала кровоточить, когда его сердце остановилось, но она всё ещё сжимала рану.