Бэтмен: пациент Сайлент Хилла - Илья Соколов

Загадочник трясся от смеха, теперь он сам напоминал крючок вопроса, сгорбленный и сумасшедший. Внезапно его веселье прекратилось. Он злобно посмотрел в глаза моей маски и начал кричать:

— Кто безумнее нас всех?! Ты, Бэтмен!! ТЫ!!!

Загадочник подскочил к смотровому окошку и стал бить по двери.

— Ты безумен, как мы!! Но почему тогда ты не заключённый?! Почему ты не здесь!? Почему не здесь?! — кричал он, беснуясь от собственного бессилия.

Я спокойной смотрел на него, а после сказал:

— Ну, ведь ты у нас специалист по вопросам. Разгадай сам этот ребус… Только от злости не позеленей.

Он, похоже, вспомнил свой «вопросительный» костюм ярко-зелёного цвета. В этой униформе Загадочник был пойман мной во время попытки ограбить городской банк ДНК. Собирался провести несколько безумных опытов для повышения собственного интеллекта. Дурацкая затея.

И сейчас, в камере Аркхэма, этот безумный злодей бесновался, осознавая своё поражение. Он проиграл. Я оставил его с безумием наедине.

В заведении закрытого типа за номером 4 начался новый день. Ясные небеса над больницей создавали лёгкий налёт безмятежности в поведении пациентов и персонала. Утренний приём лекарств прошёл без происшествий. Медсёстры увлечённо обсуждали последние слухи шоу-бизнеса, хвастались друг перед другом новинками своего гардероба. Санитары скучали: кто пил чай, кто дремал в кресле у окон, а кто-то разгадывал сканворд. В подсобке курил похмельный охранник…

Пациент Борис Иванов медленно шёл по коридору, не видя реального мира вообще.

Свернув в очередной готический «мешок», я замер у камеры. Очень странно, что она не была наглухо закрытой, а отделяла своего опасного обитателя от побега всего лишь решётками. Я без труда узнал его. Бывший психиатр, лучший лечащий врач Аркхэма, практикующий весьма необычные методы лечения психотропным ядом «Фобос», который вызывает ужасные галлюцинации у любого, попавшего под воздействие этого препарата. И тогда кошмары оживают. Многих своих пациентов он довёл до полного помешательства…

Доктор Крейн. Пугало… Жуткая мешковина была надета ему на голову — то была его маска. В неровных дырах для глаз таилась темнота. Пугало стал говорить (его голос звучал глухо и жутко):

— Привет, пациент Бэтмен… Почему ты гуляешь здесь без надзирателей? Ты сумел сбежать? — он громко засмеялся. Такой смех вызывал панический ужас у обычных людей. Мне не было страшно.

— Что-то потерял? — издевательские нотки в голосе Пугала. — Ищёшь своего врача, Бэтмен? Ну так я здесь, внемлю твоим переживаниям и проблемам. Мои услуги дорого оплачиваются, но я готов сделать для тебя скидку, по старой дружбе.

Он снова стал смеяться. Я подошёл ближе к решёткам. Тьма внутри камеры как будто усилилась. Пугало, опустившись на корточки, напоминал существо из кошмара, готовый в любой момент напасть, вцепиться тебе в горло и шептать психиатрические термины, устанавливая свой диагноз. Шептать пока не задушит…

Я спросил: Ты видел Виктора Фриза?

— Конечно! Видел его на фотографии в газете, — Пугало захохотал, торжественно-безумный, такой же как все его пациенты. — Он совсем недавно передал мне одну вещь. Специально для тебя. Сказал, чтоб я вручил тебе её при встрече…

Я стоял слишком близко и не успел среагировать. Пугало резко выпрямился, выбросил правую руку в промежуток между прутьями решётки. Я отскочил назад — он победно заверещал. В моём левом предплечье торчал опустошённый шприц. Токсин уже попал мне в кровь…

— Добро пожаловать в мир снов, милая мышка! — орал Пугало откуда-то издалека. Его шелестящий голос быстро исчез. Я плёлся по коридору клиники, объятый темнотой и страхом. Мысли путались. Жуткие картины будущей смерти кружили меня водоворотом безумия. Паника пробивалась сквозь стены старинного замка, падала на меня, я отбивался. Отовсюду были слышны призрачные крики кошмарных обитателей Аркхэма, невидимых для надзирателей и медсестёр, уже давно не живых, но всё ещё смертельно опасных.

Я шёл через этот кошмар, казалось, несколько часов. Пока не увидел его: седовласый мужчина в белом халате стоял у двери в кабинет главного врача. У него было лицо человека, который познал самые жуткие душевные страдания, повидал наяву самые страшные моменты человеческих судеб.

Это был доктор Амадей Аркхэм. А если быть точнее — его призрак.

Я прошёл вслед за ним в кабинет, рухнул в старинное кресло (подлокотники напоминали миниатюрных драконов). Призрак хозяина этого замка уселся за столом напротив меня. Он разложил перед собой какие-то карточки, документы, рисунки, а после сказал:

— Нам необходимо протестировать вас, — его строгий голос внушал покой и возможную помощь. — Чтобы определить, что вы за личность. И, разумеется, выявить патологии… Начнём с теста свободных ассоциаций.

Я согласно кивнул. Призрак доктора Аркхэма продолжал говорить:

— Я буду произносить какое-нибудь слово, вы же должны будете сказать другое слово, первое, что возникнет в мозгу. Старайтесь отвечать без промедлений, так результаты теста будут наиболее точными.

Я снова кивнул, давая понять, что готов. Мысли о нереальности всего происходящего ушли на второй план. Я сконцентрировался на голосе призрачного доктора. Тот начал тест:

— Человек…

— Мальчик.

— Зверь…

— Маска.

— Выстрел…

— Отец.

— Родители…

— Смерть.

— Деньги…

— Преступность.

— Город…

— Огонь.

— Тьма…

— Покой.

— Ужас…

— Наркотик.

— Девушка…

— Любовь.

— Кошмар…

Я хотел было что-то ответить, но осёкся. Слов в голове оказалось слишком много. И правильное выбрать я не мог.

Доктор Аркхэм остановил тест, поняв мои затруднения. Он сухо сказал:

— Перейдём к следующему… Чернильные пятна Роршаха. Я буду показывать вам карточки, на которых изображены абсолютно абстрактные фигуры. Вы будете говорить, что видите. Всё просто, как душа.

Призрак улыбнулся, в его глазах читалась грусть. Я был готов начать.

Амадей Аркхэм взял со стола первую карточку и показал её мне. После нескольких секунд, ушедших на обдумывание и подбор подходящих слов, я сообщил, что вижу куклу без ног. На другой картинке был водоворот. На третьей оказался крест из чёрного песка. На четвёртой я увидел лицо безумного клоуна. Его опасный взгляд скрывал в себе злобную радость. Создавалось впечатление, будто бы ему подвластен страх (а ведь это была всего лишь чернильная клякса, не более).

Пятая картинка напоминала акулу. Шестая — облака в грозу. Седьмая — девушку в капюшоне. Её светлые волосы выбивались из-под ткани симпатичной чёлкой. Восьмая картинка являла собой силуэт какого-то жуткого зверя. Он раскинул крылья в полёте, что вызывало чувство тревоги, неизбежно переходящей в ужас.