Лисонька - Людмила Макарова

— Значит, что… — вздохнула тетя Галя. — Мне лично Клава дорожку не перебегала. Но говорят, что сама она ведьма и дочка у нее порченая. Потому и рыжая.

— Настоящая ведьма? На метле? — улыбнулась Лена.

— Метлу не видала. А только Клавдию, когда она беременная была, не то волки, не то бродячие собаки покусали. Всю изорвали.

— Ужас какой, — совершенно искренно сказала Лена и передернула плечами. — И вместо того чтоб посочувствовать, про нее еще гадости рассказывают! Была б она ведьма, разве бы она их не разогнала?

— А была бы человеком, не выжила бы, — уверенно заявила тетка. — Мне сам доктор с райбольницы рассказывал, царствие ему небесное. Клавдия еще и девочку здоровую родила. Только дочка у нее в самом деле дурная какая-то. Нелюдимая. Злющая. Раньше хоть с матерью ладила, души в ней не чаяла, а в последний год… — Тетя Галя безнадежно махнула рукой. — Ты, Ленуся, не общайся с ними лучше, не надо. Может, это, как теперь модно говорить, психотравма какая, а вовсе не ведьмовство, только что меняется-то? Все равно лучше от них подальше держаться.

— А как же хор? — спросила Лена.

— При чем тут хор? Клава там душу отводит. С кем поют — того не обижают, верно?

— Не знаю… А дочку ее как зовут?

— Вера, — сказала тетка.

«Ты такая же, как она. Не человек ты! Понятно? — вспомнила Лена. — Я всегда вижу, когда Верка колобродит».

Девушке вдруг стало душно. И страшно. По-настоящему. Никакой барабанной дроби в сердце и фанфар в ушах. В груди пусто и холодно, мир на секунду словно утратил краски и обрел их вновь. И в этот краткий миг она поняла, что Вера обязательно придет за своим медальоном.

— Теть Галь… А вечерних автобусов у вас тут никаких случайно не ходит? Может, проходящие есть? — рассеянно спросила Лена. Не дослушав ответ, вышла в соседнюю комнату, прикрыла дверь и начала лихорадочно обзванивать знакомых с машинами.

«Мы с этой Верой почти ровесницы. И мать ведьмы видит во мне такую же! — в ужасе думала она, выслушивая вежливые отказы и прижимая ладони к пылающим щекам. — Нет, не такую же, а какую-то другую, которой можно запросто отдать этот чертов медальон… Что со мной? Почему я так легко всему этому верю?! Клава — она же просто сумасшедшая!»

Знакомые с машинами закончились, и Лена принялась обзванивать такси.

— Да что такое случилось-то? — крикнула ей вслед встревоженная тетка.

Лена пролепетала что-то невразумительное, выскочила за дверь, подбежала к подъехавшей «нексии» и плюхнулась на сиденье.

— Ну что, барышня, путь неблизкий. Какую музыку предпочитаете? — улыбнулся ей немолодой таксист и тронул машину с места.

На гравийке в частном секторе он не разгонялся. Лена сгорала от нетерпения, разглядывая глухие заборы. Наконец впереди показалась знакомая площадь у здания администрации в обрамлении нескольких пятиэтажек. Свет фар выхватил из темноты дорожный знак «Круговое движение», рыжий хвост и хрупкую женскую фигурку прямо перед капотом.

Водитель дал по тормозам, раздался глухой удар, таксист охнул, выматерился и выскочил из машины. Молодая женщина поднялась с земли и отряхнулась. Она медленно положила руки на капот, посмотрела на пассажирку сквозь лобовое стекло и улыбнулась.

— Иди погуляй, — не оборачиваясь, сказала она водителю, и, к ужасу Лены, тот безропотно побрел куда-то в переулок. — Выходи.

Лена медленно, как во сне, открыла дверь.

— Клавдия Степанна тебе по ошибке мою вещицу подарила, так ты отдай добром, и разойдемся, — сказала Вера.

— Да, конечно. — Лена проклинала себя за глупость. Зачем она влезла в чужие семейные дрязги? Приключений захотела! Корреспондент газеты «Пульс региона» на страже закона и порядка. Смешно. Лена захлопнула пассажирскую дверь, бросила сумку на капот и отошла на несколько шагов. Пусть забирает, что хочет, лишь бы все это кончилось!

Вдали послышался нарастающий шум мотора, с волос Веры, собранных в хвост, полетели рыжие искры, она вдруг окуталась мерцающей аурой, а за ее спиной распахнула невидимые крылья непроглядная чернильная Тьма. И в следующий миг Вера исчезла, прихватив сумку.

На площадь, визжа тормозами, вылетел «лендкрузер». С заднего сиденья вырвался на свободу огромный зверь, в два прыжка проскочил площадь и перемахнул через крышу «нексии».

— Выйти из Сумрака. Ночной Дозор! — прорычал он, загораживая собой онемевшую от страха девушку, и тоже исчез.

Водительская дверь «лендкрузера» распахнулась, и чудесным образом мужчина, сидевший за рулем, вдруг оказался рядом с Леной.

— Как настроение? — вдруг спросил он, крепко схватив ее под руку. — Людей, в целом, любим?

Вокруг незнакомца вспыхнуло радужное сияние. Лена охнула и зажмурилась, обхватив голову руками.

— Инициация Силами Света! — объявил он и дернул Лену куда-то вбок и вниз. — Дима! Не отходи от нее, головой отвечаешь!

Сидя на земле, ослепленная Лена осторожно открыла глаза. Вокруг струилось прохладное серое марево.

— Что… Что это такое? — прошептала она, разглядывая вылинявший мир. Она задыхалась в тягучем прохладном воздухе.

— Это Сумрак, — сказал парень, стоявший рядом. — Ты Иная. Тебе потом все объяснят.

— Какая… Кто я?

— Иная.

— Это значит, не человек?

— Ну, в общем, да.

— А ты свой? — неожиданно решительно спросила Лена и, дрожа как осиновый лист, поднялась на ноги.

— Н-ну… — Стажер оглянулся, но подсказать, как вести себя с только что инициированной Светлой волшебницей, было некому. — Да, я тоже Светлый, — вздохнул он, — как и ты теперь.

— Медальон в сумке! — крикнула Лена и тут же задохнулась. — Заберите… у Веры медальон! И не отдавайте тем… кто с ней! А можно я еще здесь посижу? — прошептала она вслед умчавшемуся стажеру. — Мне здесь… так… нравится…

Ей вдруг очень захотелось лечь на прохладную землю и закрыть глаза.

В Сумраке Вера и Тим предпочитали пока сохранять человеческое обличье.

Оборотню не так легко было перекинуться по желанию, а не по зову крови. Вера очень рассчитывала на силу амулета, но драгоценный артефакт, на поиски которого ушла вся ее недолгая жизнь, лежал на дне женской сумки, которую она держала за длинный ремешок. Единственное преимущество состояло в том, что Светлые ничего не знали об амулете. И Вера тянула время.

Маг-перевертыш мог сменить личину в любую секунду. Но Тим вымерял расстояние, ждал Емельяна, не хотел раньше времени демонстрировать противнику свои возможности и тоже тянул время.

— Тимофей Ладыгин, Ночной Дозор, — представился он. — Назовись!

— Вера Малкина, Иная, — почти кокетливо сказала девушка-оборотень.

— Вижу, что Иная… За что волка задрала, Вера, чем помешал? — осведомился Тим.

— Ты, котик дозорный, сначала докажи, что это я.

Вера отступила на шаг, подтянув ремешок. В Сумраке черты ее лица заострились, кожа пожелтела, и молодая женщина, даже не перекидываясь, напоминала лисицу — тощую, больную и затравленную.

— Не волнуйся, докажем, — сказал Тим, не слишком уверенный в этом пункте. — А лучше иди к нам в Дозор! Будем вместе за оборотнями охотиться, плохо разве? Тебе, как я понял, они тоже не нравятся?

— В Дозо-ор? — насмешливо переспросила Вера, и в глазах у нее затеплились два уголька. — А где ваш Дозор был, когда мою мать молодые оборотни ради забавы грызли, не знаешь? И почему я человеком не родилась, как меня отец с матерью зачинали, тоже не скажешь?

— Это ты лучше у своих спроси. Кто-то из Темных вас с матерью инициировал, — пробормотал Тим.

— Опоздал ты, Тимоша, с советами. Некого спрашивать, — беспечно сказала Вера и повесила сумку на плечо. В Сумраке дамская сумочка трансформировалась в просторную торбу, и незаметно распустить кожаные шнурки оказалось куда проще, чем дергать молнию на виду у противника.

— Я их всех нашла: трех волков, двух собак и лисицу. Я ведь их, друзей закадычных, с рождения знала, каждый запах помнила. Псов в Питере отыскала, лису в Минске. Ну а волколаки что-то у нас к малой родине привязчивые оказались.

Вера отпустила шнурок, скользя ладонью к горловине.

— Мама моя так Иной и не стала, все мне отдала до последнего, даже то, чего не знала. На радость дочку родила, да? Она вообще хорошая мама у меня, только уж очень прощать всех любит. — Вера растянула горловину торбы. — Ну что, жалко тебе меня, дозорный?

— Жалко, — сказал Тим.

Повесить амулет на шею ей не позволят. Но его можно, его можно… Проглотить!

— Ты задержана!

Они перекинулись одновременно. Лиса, вместо того чтобы удирать, вдруг припала на передние лапы и, словно игривая кошка, сунула остренькую мордочку в торбу, валявшуюся на земле. Тим прыгнул. Одним гигантским прыжком он преодолел вязкое сумеречное пространство, отделявшее его от лисы. Придавленная Вера клацнула зубами и заглотила почти всю цепочку, но не амулет, который болтался у нее теперь под нижней челюстью. Цепь едва не порвала горло. Вырвавшаяся на свободу Темная магия превратила лисицу в грязно-рыжего монстра с перекачанной верхней половиной туловища. И этот уродец рывком стряхнул с себя пуму.