Дом с волшебными окнами - Эсфирь Эмден

Но Таня умоляюще взглянула на него:

- Ой, Сережа, я боюсь! Ведь мы заблудились. Мы не найдем маму! А он все-таки взрослый.

Делать было нечего, и Сережа, нахмурившись, пошел по следам незнакомца в бесцветном плаще.

Почему этот человек ему так не нравился, Сережа сам не понимал. Человек как человек, только странный какой-то. Идет впереди, а сквозь него все видно. И холодно как за ним идти!

Таня крепко держалась за Сережину руку, поспевала за ним изо всех сил. Но человек в бесцветном плаще шел так быстро, как будто летел!

Когда становилось особенно скользко, он взмахивал длинными руками. Тане показалось, что от этого становилось еще холодней.

Морозко набросал тут, наверно, много ледяшек, потому что Таня все время спотыкалась, и, если б не Сережа, она, наверно, не раз упала бы. Но человек в бесцветном плаще ни разу не обернулся.

Впереди был овраг и через него мостик. Незнакомец быстро прошел по мостику и остановился.

Дети тоже остановились. Пройти вдвоем по узенькому скользкому мостику было невозможно.

- Сережа, иди, - сказала Таня, - а потом ты поможешь мне.

Но Сережа крепко держал сестренку за руку.

- Я боюсь оставить тебя тут одну, - сказал он.

И вдруг порыв ледяного ветра снова налетел на детей. Они прижались друг к другу, но ветер хлестал в лицо, сбивал с ног, а человек в бесцветном плаще махал им издали руками и что-то выкрикивал. Слова его сливались с завыванием ветра, и их нельзя было разобрать.

- Он хочет помочь нам, - сказала Таня. - Сережа, иди ты первый! - И она выпустила руку брата.

Сразу утих ветер, и человек в бесцветном плаще перестал махать руками.

На уроках физкультуры Сережа был всегда одним из первых. Он осторожно и ловко прошел по скользкому мостику.

Теперь надо было найти хорошую палку и протянуть ее Тане.

Но вдруг человек в бесцветном плаще взмахнул руками. Сразу подул резкий ветер, и мостик обрушился вниз!

- Что же вы сделали? - задохнувшись, крикнул Сережа. - Моя сестра там осталась!

Человек в бесцветном плаще обернулся и посмотрел на Сережу. Ух, каким ледяным взглядом он смерил его с ног до головы!

- А не все ли тебе равно? - сказал он наконец.

- Как вы можете так говорить! Ведь она там одна осталась!

- Думай только о себе, - холодно отчеканил человек в бесцветном плаще и зашагал дальше. - Дом с волшебными окнами уже близко, - глухо сказал он не оборачиваясь.

И тут Сережа увидел, как за деревьями что-то засияло, заискрилось, заблестело. Какой дворец стоял там! Весь в хрустальных узорах, весь в переливах звезд!

За окнами сверкала елка, и Сереже показалось даже, что мама стоит на крыльце в своей теплой серой шубке и машет ему рукой...

- Мама! - Сережа так и кинулся к ней.

Но вдруг в ушах у него зазвенело. С треском, с хрустом, со звоном рассыпался на кусочки дворец. И вот уже нет ничего, а все еще что-то дребезжит и скрипит - это издевается, хохочет незнакомец.

От этого смеха Сереже стало так страшно, что он даже зажмурился и закричал:

- Таня, где ты? Я иду за тобой!

А когда он открыл глаза, человека в бесцветном плаще уже не было и только почему-то раскачивались верхушки великанов-елей.

А Таня прыгала на той стороне, похлопывая варежками.

- Танюшка, это ты? - радостно закричал Сережа. - Никуда не уходи, я сейчас переведу тебя!

- Только скорей, - крикнула Таня, - холодно!

- А мне почему-то стало теплее, - сказал Сережа.

Глава шестая

ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО

С МИХАЙЛОМ ИВАНЫЧЕМ

Вот кончается дорожка,

Вот и дом на крепких ножках.

Ладно скроен,

Крепко сбит.

Что за дом

В лесу стоит?

Тут дети услышали знакомый стук топора, и им сразу стало веселее.

- Дедушка Морозко, ау! - крикнула Таня.

А Морозко уже шел по лесу, топоча своими подшитыми валенками, и вез за собой санки, полные блестящих, покрытых инеем дровишек. А на дровишках лежали две длинные тонкие жердочки.

- Дедушка Морозко! - снова крикнула Таня. - Смотри, у нас мостик провалился!

- А я-то что ж, - ворчливо отозвался Морозко, - а я тут при чем?

- Дедушка, постыдитесь! - сказал Сережа. - Что вам стоит! Дайте мне эти жердочки!

- Ну, а я что ж, не даю? - покряхтев, сказал Морозко.

Сережа быстро перекинул жердочки через овраг, а Морозко подул на них, и жердочки сразу превратились в крепкий ледяной мостик.

- Что, хороша работка? - похвалился Морозко.

Сережа молча кивнул головой, и оба они протянули Тане руки.

- Ишь ты, как замерзла! - посочувствовал Морозко, когда Таня с их помощью перешла мостик. - Садись-ка теперь в мои санки, а ты, милый, помоги сестренку везти.

Таня забралась в санки. Сережа и Морозко взялись за веревку, и санки понеслись по ледяной дорожке.

- Карр! Карр! - закричала, свесив голову, ворона. - Харроший старрикан! Харроший!..

- Заморожу! - крикнул Морозко замахиваясь.

И ворона с испуганным карканьем улетела.

А в конце дорожки, меж высоких снежных елей, показался бревенчатый приземистый дом.

Вот санки остановились у крыльца, и большой бурый медведь показался на пороге.

- Добро пожаловать, гости! - сказал он грубым голосом.

А из-за медведя осторожно выглядывала остренькая рыжая мордочка.

- Здравствуйте, миленькая девочка! - сказала лисичка. - Входите, входите, пожалуйста. Ой, мои бедненькие, как вы озябли! А у нас тепло-тепло. Входите, мои золотые!

Санки оставили у крыльца, и Морозко, Сережа и Таня вошли в медвежий дом.

А у медведя в доме и правда было очень тепло. В большой печке потрескивали дрова, и отсветы огня плясали на темных бревенчатых стенах. А по стенам был развешан всякий нужный в хозяйстве бобыля инструмент: пила-одноручка, топор, рубанок. Сережа сразу заметил их и с интересом смотрел на медведя. На нем большой рабочий фартук. Что же он мастерит?

А Михайло Иваныч как только впустил гостей, так сейчас же ушел в угол и принялся за работу. Он подчищал рубанком длинные белые палки с загнутыми концами. От палок хорошо пахло свежим деревом.

- Лыжи! - сказал Сережа. - Вот здорово! Михайло Иваныч лыжи делает!

Сережа с уважением смотрел на медведя и так и не отходил от него. И Таня примостилась тут же на лавочке.

- Михайло Иваныч, а вы только лыжи делаете? - спросил Сережа.

Медведь помолчал, подумал.

- А что ж еще?

- А можно такие большие лыжи сделать, с санками, чтобы впереди лыжник, а сзади, в санях, пассажир?

- Это какой же, например, пассажир?

- Да вот она, например. - И Сережа показал на сестру.

- Такие санки с умом надо делать, - сказал медведь подумав, - а то тяжелы будут, не свезешь. А сам не пробовал сделать?

Сережа замялся.

- Он пробовал! - воскликнула Таня. - Он знаете какую машину делает: она и летает и плавает... Ой, Сережа, ты что толкаешься?

- А ты не болтай!

- Что ж за машина такая? - заинтересовался медведь. - В лесу проедет или как?

- Она еще не готова, Михайло Иваныч, - вздохнул Сережа, - а нам очень нужно спешить, мы очень торопимся!

- Это куда же? - осведомился медведь.

- К маме! - сказала Таня. - В дом с волшебными окнами!.. Ой, Сережа, ты что это сегодня толкаешься?

- А ты не болтай!

Но медведь сделал вид, что ничего не слышал. Он продолжал строгать, и дети не спуская глаз смотрели на его работу.

- Сколько стружек! - тихонько сказала Таня. - И какие они хорошенькие, желтые!

- А хотите, миленькая девочка, я вам этих стружек в корзиночку насыплю? - засуетилась лисичка.

Таня вопросительно посмотрела на Сережу.

- Ерунда! - засмеялся Сережа. - Зачем нам стружки?

- Ну, тогда яблочков покушайте! Вкусненьких! Мороженых! - И лисичка побежала в погреб.

А Сережа попросил не без робости:

- Михайло Иваныч, можно мне построгать немножко эти лыжи?

- Отчего же, - помолчав, согласился медведь. - Построгай малость. Быстрей справимся.

Михаило Иваныч оставил работу, отошел к печке и стал раскуривать от уголька свою черную трубку. Сидит у печки, раскуривает трубочку, а сам одним глазом смотрит на Сережу.

А Сережа с увлечением принялся строгать.

Чши! Чши! - запел рубанок в Сережиных руках.

Потрескивают дрова в печке, медведь трубочку покуривает, Сережа строгает лыжи, а Таня на лавочке сидит и то на огонь смотрит, то на Сережу. Хорошо бы он поскорей лыжи сделал! Очень к маме хочется!

А Морозко согрел у печки руки и стал большой иглой зашивать дыру в валенке.

- "Не полагается"! - ворчал он, разглядывая валенок. - Ишь ты, "не полагается"... Сколько служу, а новых валенок не выслужил...

Михаиле Иванычу, видно, давно надоела Морозкина воркотня, и он громко запел:

Я лыжи детям делаю,

Прочней вам не сыскать.

Секрет таков: лишь смелые

Их могут надевать.

Трусишка в яму упадет,

А смелый на гору взойдет!

- А куда на них можно дойти? - тихонько спросила Таня.

- А это смотря по тому, кто наденет, - подумав, пробасил медведь.

- Да куда хочешь, милая, - сказал Морозко.