ТРЕТЬЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИЛА - Сергей ГОРОДНИКОВ

Однако, чтобы объективная необходимость Национальной революции, являющаяся сейчас для всякого революционно настроенного националиста в общих чертах виртуальной действительностью, претворилась в осуществляемую на практике действительность, необходим мощный субъективный фактор, непосредственно заинтересованный в осуществлении объективной необходимости. Этот субъективный фактор проявляется с возникновением политической партии, политической силы, теоретически и организационно готовой возглавить Национальную революцию и установить авторитарный режим для создания экономических, юридических основ, определённых политических традиций для формирования русской капиталистической нации в эпоху Национальной Реформации, по времени соответствующую примерно шести десятилетиям.

Именно появлением такого субъективного фактора и определяется подъём того или иного движения, а не победами на бессмысленных в настоящий момент и ничего не решающих, в конечном счёте, выборах. Как раз о таком понимании подъёма национализма я утверждал несколько последних лет, когда отмечал, что подлинно революционный национализм, как теоретически и субъектное течение в политике, начнёт отчётливо проявлять себя с лета 1995 года. И делалось такое утверждение не на основании некоей интуиции, мистического и ни к чему не обязывающего предчувствия или озарения, а вследствие теоретического осмысления возникающих и приобретающих политические цели экономических интересов молодых буржуазных отношений; из выводов о начале взросления политических интересов различных сил, которые постепенно, так или иначе, но неотвратимо подчиняются противоборству в борьбе за власть коммерческого и промышленного интересов, - главных антагонистических, главных движущих интересов всякого буржуазно-капиталистического или, вернее сказать, городского капиталистического общества.

Достаточно бегло просмотреть нынешние националистические газеты и журналы, сравнить их количество и качество, сопоставить их содержание с тем, что имело место всего-то год назад, чтобы увидеть огромный, принципиальной значимости скачок, какой совершил политический национализм в России и начало которому было положено, в общем и целом, именно летом 1995 года. В апреле прошлого года Президент РФ Б.Ельцин на волне истерии средств массовой информации издал Указ о мерах по борьбе с фашизмом. А сейчас именно революционные националисты едва ли ни первыми заявили на конференциях в январе и феврале, что в случае выхода к финишной прямой на новых выборах Президента, то есть в июне, пары Ельцин-Зюганов, они из тактических соображений поддержат первого. Именно потому, что националисты осознали себя важнейшей частью борьбы за движение к будущему. Сейчас только слепец в политике не видит, что русский национализм устойчиво идёт в гору, набирает очки, потому что только национализм заявляет, что выход из хронического и углубляющегося политического и экономического кризиса зависит исключительным образом от изменения качества общественного сознания, от появления городского этнократического общества государствообразующего этноса.

Мы поднялись на ту ступень политического развития, когда неизбежно начинается идейная борьба внутри национализма. Разве это не есть самый непосредственный показатель как количественного, так и качественного роста русского политического национализма? А.Иванову, который не в силах избавиться от хламья народной интеллигентности в своём мировосприятии, хочется видеть огромные толпы людей с флагами, строящих баррикады, затем сметающих нынешний режим, - лишь таким ему видится истинный подъём национал-патриотизма. Но ведь восставшие против Верхов толпы дисциплинируют и направляют к определённым политическим целям программные лозунги идейно организованных групп, штабы политического управления, каковыми как раз и являются революционные партии. И именно создание таких штабов, их концепций политического целеполагания, теоретическая разработка методологий революционных подходов к анализу событий, идеологическое обеспечение стратегических и тактических задач - есть самое трудное, самое кропотливое, никакими наскоками не разрешаемое, требующее нескольких лет внутренней теоретической и пропагандистской борьбы дело. Подъём только в таком деле есть подлинный подъём всякого революционно нового политического движения, - а русский национализм есть революционно новое движение, не имеющее даже собственных традиций, только лишь в прошлом году начавшее преодолевать влияние мифов немецкого национал-социализма!

Городской национализм в России медленно, но верно приобре­тает серьёзность, избавляется от отживших мифов прошлого, взрослеет теоретически и идеологически, становится субъектным политическим течением и приближается ко времени появления действительной партии проведения Национальной революции. Повернуть вспять этот прогрессивный процесс уже немыслимо, невозможно. Наоборот, ряды сторонников русских националистов растут месяц за месяцем, в их среде у многих крепнет сила духа и воли, глубокая убеждённость в своей правоте, в своей ответственности за историческую судьбу государства, на точку зрения национализма переходят самые дельные представители патриотов. Вот подлинное проявление любого подъёма авангардного политического движения, а не некие результаты выборов в недееспособный парламент.

Как раз в результате подъёма национализма с лета прошлого года сейчас уже встаёт на повестку дня теоретического анализа важнейший вопрос о главной организационной силе проведения авторитарной диктатуры Национальной революции. Даже сам А.Иванов, подхватываемый глубинными изменениями в нашей действительности, чтобы не совсем уж отстать от жизни, вынужден поневоле искать социальную базу, способную обеспечить действенную поддержку национализму, привести его к власти, - однако делает это он точно страшно отставший от подъёма теоретического национализма кабинетный червь.

Он чувствует, что народная интеллигенция отметается в политике на вторые и третьи роли, как принципиально неспособная к безусловной организованности и жёсткой дисциплине социальная прослойка, потому-то и видит спасательный круг для России в “национал-социализме в новом варианте”. Однако в этом-то как раз и проявляется подлинный и крайне далёкий от творческого подхода “схематизм мышления”, в коем А.Иванов голословно, бездоказательно обвинил С.Городникова. Ибо национал-социализм стал для современного мира абсолютной архаикой. В своё время он превратился в революционно организованную идеологическую и политическую силу только и только потому, что в двадцатых-тридцатых годах переживал подъём революционных настроений ещё не оторвавшийся от пролетарских корней рабочий класс, который, как таковой, численно становился подавляющим в среде горожан ряда индустриальных стран. Но сейчас ситуация в корне иная! Пролетариат и рабочий класс политически вырождаются и вымирают в самых развитых странах мира, от их былой революционности не осталось и следа, потому что у них нет будущего в двадцать первом столетии. Так возможно ли в наши дни живую политическую жизнь загнать в музей? Нельзя же быть серьёзным публицистом и закрывать глаза на то, что все попытки эксплуатировать национал-социализм в России больше походили на провокации, неизбежно проваливались.