Судьба и прощение (ЛП) - Гленн Сторми

Сет этого не хотел.

Он поднял голову и улыбнулся Роману, затем протянул руку между ними и взял немного белой массы, держа ее так, чтобы Роман мог видеть.

— Ты все испачкал, — сказал он, прежде чем вылизать руку.

Роман усмехнулся.

— Я почти уверен, что ты должен с этим что-то сделать.

— О, тогда, наверное, я должен помочь тебе все убрать, а? — Сет осторожно высвободился из объятий Романа и склонился над ним. Он наклонился и слизнул сперму с его груди.

— Черт, это горячо!

Улыбка Сета стала еще шире от похоти, которая все еще горела в глазах Романа. Как бы сильно он не хотел сделать еще один заход и, возможно, на этот раз почувствовать член Романа в своей заднице, ему нужно было сначала объяснить тому несколько вещей.

— Что ты знаешь об оборотнях?

Глава 2

Сет резко проснулся от собственного крика. Открыв глаза и осознав, что находится в безопасности дома в своей постели, он глубоко вздохнул и уставился на деревянные потолочные балки. Он сжал руки в кулаки, борясь с отчаянием

Он чертовски устал от этого конкретного кошмара. Казалось, тот мучил его каждую ночь, не давая проспать больше нескольких часов. Сет не мог припомнить, когда в последний раз спал больше трех-четырех часов подряд.

Он перекатился на край кровати и сел. Подсветка на механических часах на ночном столике мерцала в мягком утреннем свете, проникающем через окна. Было чуть больше пяти часов утра. Сет знал, что ему больше не удастся заснуть, так что он вполне мог встать и начать свой день.

Он сполз с кровати и направился в ванную. Позаботившись о своих утренних делах, он быстро принял душ, наслаждаясь небольшим количеством горячей воды, которое там было, и, радуясь, что прошлой ночью нашел время зарядить батареи водонагревателя.

По убеждению Сета изобретатели солнечной батареи и ветрогенератора были гениями. За исключением спутникового интернета, он почти не жил в сети. У него не было ни телефона, ни электричества. У него также не было всех головных болей, связанных с ними, таких как счета.

У него не было дополнительной головной боли от того, что кто-то мог его найти. Он звонил домой раз в неделю, когда отправлялся на двухчасовую поездку в город за продуктами. Кроме этого, Сет общался с внешним миром только через интернет.

И ему это нравилось.

Сет не хотел иметь ничего общего с окружающим миром. Он на собственном горьком опыте убедился, что люди — отстой, независимо от их вида. Как бы ни было тяжело проводить все свое время в одиночестве, Сет предпочитал это, тому чтобы быть рядом с кем-то, кто мог причинить ему боль — снова.

Сет вылез из душа и вытерся. Переодевшись в чистые джинсы, фланелевую рубашку, поверх простой хлопчатобумажной рубашки, потому что по утрам было очень холодно, и толстые шерстяные носки, он подошел и развел огонь в своей дровяной плите. Нагревание заняло немного больше времени, чем у обычной печки, но у нее было дополнительное преимущество — отопление хижины.

Сет поставил чайник с водой на плиту, чтобы разогреть, затем подошел к двери и натянул сапоги. Он снял куртку с крючка у двери, натянул ее и вышел на улицу, чтобы взять еще дров из поленницы.

За шесть месяцев, прошедших с тех пор, как он переехал сюда, он усвоил одну вещь — всегда держать запас дров наготове. Он понял это на собственном горьком опыте и чуть не отморозил себе задницу, прежде чем смог собрать достаточно дров, чтобы согреться.

Сегодня ему нужно было нарубить еще дров, что, казалось, было почти ежедневной задачей. Зима быстро приближалась. Утром становилось все холоднее, и скоро должен был выпасть снег. Сет знал, что ему нужно быть готовым, иначе он снова отморозит себе задницу.

Наполнив деревянный ящик у кухонной двери, Сет скинул ботинки, заварил себе чашку чая и отнес ее к письменному столу, стоявшему в небольшом закутке сбоку от гостиной. Он включил ноутбук и подождал, пока тот загрузится.

Он любил это маленькое гнездышко. Раньше это была детская спальня. Сет переоборудовал комнату под свои нужды, превратив ее в кабинет. С трех сторон его окружали окна, из которых открывался вид на озеро перед домом и лес за ним. В течение дня сквозь них лился свет с улицы. Керосиновые лампы освещали комнату по вечерам.

Сет убрал дверь и стену, отделявшие его новый кабинет от главной гостиной, оставив проем открытым, предварительно обрамив пространство деревянными балками. Это позволяло теплу от камина в гостиной проникать в его кабинет, что всегда было хорошо. Это также зрительно увеличивало помещение и делало его более открытым.

Все это жилище было довольно маленьким, предназначенным только для отдыха на выходных. В нем было всего несколько комнат. Помимо ванной комнаты, а теперь и кабинета, кухня, столовая и гостиная представляли собой одну большую комнату. Даже его кровать стояла в той же комнате, только в углу.

Это сильно упрощало уборку и давало дополнительное преимущество в легкости обогрева плитой или камином. За последние несколько недель, когда погода стала холоднее, Сет понял, что тепло — это очень важно. Он мог бы обойтись и без многого другого, но только не без тепла.

Он также любил свет, хотя и довольствовался свечами и керосиновыми лампами. Свет помогал держать в узде его кошмары. Единственное, что еще можно было сделать, — это большая бутылка виски, но Сету не нравилось терять контроль под действием алкоголя.

Это заставляло его странно себя чувствовать.

Сет отвернулся от окна, услышав, как звякнул его ноутбук. Он закатил глаза, увидев не одно, а целых три письма от своего брата Роуэна. Казалось, Роуэн писал ему почти каждый день. Обычно это было просто сообщение «Как дела?». Иногда сообщения были более навязчивыми — когда начинались вопросы, когда он вернется домой.

Казалось, никто не понимал, что он дома. После того, что случилось с Азизи, и участия Сета в этом фиаско, он решил, что не хочет быть частью волчьей стаи, вампирского племени или даже человеческого мира. Он не хотел иметь ничего общего ни с ними, ни с людьми в них. Его единственным выбором было полностью уйти из этой ситуации.

Отсюда и хижина в лесу.

Сет просто хотел, чтобы его семья поняла, что ему нужно держаться подальше от всего этого дерьма. Вина Сета в том, что случилось с Азизи, была почти так же велика, как и его желание сбежать от всех. Он никак не мог расплатиться за свою роль во всей этой неразберихе. Даже если он сам не пытал Азизи, его вина в этом была столь же велика.

Сет быстро прочитал первые два письма Роуэна, которые были именно такими, как он и подозревал — ежедневный отчет и желание узнать, как Сет справляется с вилочкой для устриц. Третье письмо было другим и заставило его сжать кулаки.