Ученица олигарха - Сергей Че

в засаде и первую понравившуюся затаскиваете в машину. Мы за вами уже месяц наблюдаем. Много видеоматериала собрали. Вот неделю назад вы такую кралю словили, я сам не думал, что такие в школе бывают. Четвертый размер груди. Показать? Там неплохие ракурсы получились. Браззерс может обзавидоваться. Или без видео вспомните?

- Вы не знаете, с кем связались, - процедил клиент.

- Почему не знаем? Знаем, товарищ депутат. Знаем. Но это неважно. Какое бы место вы не занимали, и какой бы губернатор за вас не вписался, десять доказанных случаев педофилии… Любой губернатор полетит вверх тормашками. А ведь это только у нас видеоматериала на десять. А сколько их на самом деле? И сколько вылезет, когда все это опубликуют? Кстати, тут не только совращение малолетних. Тут еще и вовлечение в проституцию. Вы же им деньги платите. Огромные. Куда они потом с таким-то опытом получения легких денег за раздвинутые ноги? Только на панель.

- Что вы хотите?

Банзай развел руками.

- А вот это уже предметный разговор, - он протянул руку и погладил девушку по волосам. – Валенсия, солнышко. Ступай с товарищем Приколом в нашу машинку. А мы тут с дядей побеседуем. Только трусы надень.

Валенсия плюхнулась на сидение, натянула трусы с шортами, мотая в воздухе ногами. Спрыгнула наружу, показав клиенту язычок и вильнув напоследок задницей.

- Вот чертовка, - Банзай расплылся в улыбке.

- Валенсия? – хмыкнул клиент. – Что за дурацкое имя?

- Родители-покойники любили в Испании отдыхать, - вздохнул Банзай. – Она у нас круглая сирота. Но не будем о грустном. Будем о веселом. К делу?

***

- Прикол, а, Прикол! Ты всегда такой молчун?

Валенсия лежит на заднем диване, закинув голые ноги на спинку переднего сидения.

- В школе, когда к доске вызывали, тоже молчал?

Прикол сидит на водительском кресле и смотрит прямо перед собой. Эта стерва его уже достала. Болтает без умолку вместо того, чтобы готовится к следующему клиенту.

- Прикол, а трахнуть меня хочешь? Этот педо-депутат начал, но не закончил. Хуже нет возбужденной, но не выебанной бабы. Я же вас прирезать могу. А?

Прикол хочет, но боится. Страх ему внушает даже не Банзай, который строго следует правилам, а правила гласят «Никакого секса внутри клана». В конце концов, это самое нарушаемое правило. Половина девок расслабляется после смены, вылизывая друг дружке или подставляя зад охранникам.

Прикол боится самой Валенсии. У него перед глазами пример Малыша, которому перепало однажды по пьяни, и теперь он бегает за ней на цирлах, преданно заглядывает в глаза, выполняет любые капризы и готов залезть в огонь или прыгнуть с небоскреба, лишь бы присунуть ей еще раз. Хотя, конечно, интересно, что там в ее дырках такого особенного, что все клиенты с ума сходят. Кроме тех, кто до дырок, собственно, и не добрались. Как сегодняшний.

Валенсия вскакивает с места и нависает над его головой.

- Ну, - шепчет она. – Давай решайся, пока Банзай не пришел.

Ее язычок скользит по его уху. Прикол дергается, словно от удара током.

Она плюхается обратно на диван.

- Нудный ты, Прикол.

Некоторое время они молча пялятся в окно, представляя каждый свое. Прикол представляет, как лезет назад, срывает с нее трусы, подминает ее под себя и начинает драть, не обращая внимание на вопли со слезами. Валенсия представляет большой торговый центр, набитый шмотками и туфлями. А также маленькую сумочку, где лежит карточка с парой миллионов на карманные расходы.

Дверь минивэна со скрипом отъезжает. Внутрь, кряхтя, забирается Банзай. Кладет рядом серебристый кейс и обводит всех торжествующим взглядом.

- Ну что, мальчики и девочки. Могу нас поздравить. Улов прекрасный.

Он открывает кейс. Пачки тысячных и пятисоток уложены плотными рядами.

- Здесь миллиона полтора, - говорит Банзай. – Наш депутат ловил школьниц по-крупному.

- Прико-ол! – восхищается Прикол.

- Вот урод, - щурится Валенсия. – Мне двести кусков предлагал, а у самого полтора ляма валялось. Я так дешево стою?

- Дорогая, ты стоишь гораздо дороже любых лямов. – Он перекинул ей четыре зеленые пачки. – Твоя доля на сегодня.

- Надеюсь, ты выписал ему ежемесячный платеж за молчание?

- Увы, нет. Решил этого не делать. Если мы его будем доить, рано или поздно он сорвется и побежит жаловаться приятелю в ФСБ. А из-за разовой акции рисковать не станет.

- Все равно надо за ним следить. Наверняка продолжит. Такие не останавливаются.

- Это само собой. Но теперь он будет осторожнее. В машине пользовать перестанет. Снимет какую-нибудь халупу. – Банзай поскреб седоватую щетину. – Валенсия, детка. Прикрой ляжечки. Они меня возбуждают, а когда я возбужден, я нервничаю.

- Да, босс, - она накинула на ноги покрывало.

- У тебя сегодня еще один клиент.

- Ага. Школьный учитель. Но с него много не возьмешь.

- Нет. Я взял на себя смелость поменять тебе клиента. Резет по моей просьбе залез глубже учителю в соцсети и обнаружил, что он предпочитает рыжих худышек с маленькой грудью. Так что к учителю пойдет Настенька. А у тебя сегодня будет, - он достал из сумки планшет и показал ей, - вот этот гусь.

С экрана на нее смотрел седовласый джентльмен лет шестидесяти в смокинге, галстуке бабочкой и в очках с золотой оправой.

- Не, босс, - замотала она головой. – Ты же знаешь. Меня от стариканов блевать тянет.

- Придется сделать над собой усилие, дорогая. Этот старикан заказал именно тебя.

- То есть как?

- Прислал твои фотографии.

Банзай перелистнул страницу.

Сперва Валенсия даже не узнала себя. Потом вспомнила, как пару месяцев назад они с девками зарулили в стрип-клуб, где после десятого коктейля она сбросила с себя все тряпки и залезла на шест, показывать местным коровам мастер-класс. Толпа мужиков была в восторге. Потом ее кто-то драл в туалете, но там она уже ничего не помнит.

Банзай снова перелистнул страницу, и Валенсия даже покраснела.

Ага, вот и туалет. Она стоит раком, опустив голову чуть ли не в унитаз. Мужик в кадр не влез. Видны только волосатые руки, вцепившиеся в ее пухлую задницу.

- Интересно, как они это сняли? – пробормотала она.

- А мне интересно, почему я об этом случае не знаю?

- Да я сама сразу забыла. Столько выпили…

- Валенсия, солнышко. Если ты и дальше будешь себя вести столь безответственно в таких злачных заведениях,