Возвращение графа - Эдит Лэйтон

Вошел дворецкий, за ним лакей внес складной столик и поднос с горячим блюдом, хлебом и сыром.

– Не желаете присоединиться? – спросил Кристиан, когда перед ним установили столик.

Сквайр отмахнулся от предложения, но, когда Кристиан взял тарелку, заговорил:

– Итак, вы приехали, чтобы заявить права на титул и имение?

– Да. Я уже сказал. Еще на банковский счет, ценные бумаги, городской дом в Марбл-Арч и охотничий домик в Вест-Каунти, – подтвердил Кристиан и положил себе булку, клин сыра и кусок мяса. – И еще на дом в Озерном крае. И на мельницу в Суссексе, и винокуренный завод в Шотландии. Много всего, и как можно скорее.

Он поднял глаза на потрясенную компанию.

– Заметьте, – сказал он, подняв нож, – я понимаю, что такое решение вредно для здоровья. Давайте посмотрим. – Он забыл про наполненную тарелку и заговорил, глядя в пространство. – Я получаю все законно, так? Ведь это много всего, не правда ли? Насколько я понимаю, после того как мы покинули Англию, шестой граф Эгремонт Чарльз, упал с лошади, разбил голову о камень, и случилось это меньше чем через год после того, как он унаследовал графство от отца-инвалида. Следующий граф, Годфри, четыре года прожил в добром здравии и тоже упал. Как я слышал, он свалился в реку за день до своей свадьбы. Авария с лодкой, не так ли? После этого имение перешло к Фредерику Сэвиджу, он владел им три года, а потом умер от сердечного приступа, когда на его карету напал грабитель. К сожалению, у него не оказалось с собой таблеток. А грабителя так и не нашли. Вскоре после этого неожиданно умер его единственный сын, младенец, – сказал Кристиан и стал старательно намазывать маслом хлеб. – Его вдова уехала в Ирландию и там осталась, и кто посмеет ее обвинить? Последний граф был холостяк. А его возлюбленная уже замужем. Пять смертей подряд, не считая младенца, одна за другой. Быть графом и хозяином Эгремонта – вредное для здоровья занятие, – задумчиво произнес Кристиан, словно отвечая на свои мысли.

– Здесь нет никакого подвоха, – резко сказал сквайр. – Просто серия несчастных совпадений. Каждая трагедия расследовалась, и у каждой нашлась убедительная причина. У Чарльза были головокружения, и он отказывался лечиться; Годфри плохо плавал. Фредерик был забывчив и не любил принимать лекарства, называл их дурманом и так далее. Если семья от чего-то и страдала, то только от упрямства и гордости.

– Я слышал другое, – возразил Кристиан и добавил: – Ходили разговоры о проклятии.

– И все-таки вы без колебаний приняли на себя такую ответственность? – с горечью спросил Хэммонд.

Кристиан улыбнулся:

– Я не верю в проклятия. К тому же во мне проснулись родственные чувства. Как только я получил наследство.

– Дело в том, что мы пока не знаем, получили ли вы его, – сказал сквайр.

– Разумеется, не знаете. Но это так, уверяю вас.

– И мы ничего не знаем о вас.

– Все же больше, чем я о вас, – весело произнес Кристиан.

В первый раз заговорила жена сквайра.

– У вас нет акцента, – резко произнесла она.

– Нет, только английский, – согласился Кристиан. – Меня отправили за границу в тюремный тур, когда мне было двенадцать лет. Там и сформировался мой акцент – я говорю так, как меня учил отец. Он настойчиво обучал меня, пока это не было запрещено приказом его величества.

– Как вы освободились? – не унималась она.

– Отец оказался в таких краях, где ценили образованных людей, – ответил Кристиан. – Он быстро обрел друзей. Его сразу же оценили товарищи по заключению, стражники и тот, кто взял его к себе на работу. Когда они поняли, что если человек работает ради собственного блага, как его хозяин, то он все делает много лучше, ему предложили свободу. Мудрый человек мой отец! Вот только оплошал, когда не разглядел ловушку, из-за чего его и арестовали.

Кристиан положил вилку.

– Он не был виновен в том, за что его осудили. Он не крал табакерку у сэра Гордона и не заставлял меня красть серебряный подсвечник. Нелепая мысль. В тот день я пошел с ним только потому, что сэр Гордон вызвал его в воскресный день поработать с его бухгалтерскими книгами. Мы были небогаты, но справлялись, имели крышу над головой и еду на столе. Нам не было нужды красть. Нам не нужны были те деньги, про которые ростовщик сказал, что мы их у него взяли – за час до того, как нас арестовали. Кстати, денег у нас не нашли, их нашли потом в нашем доме, в таком месте, которым мы пользовались только для сбора золы. Не верите? – Он пожал плечами. – Они тоже не поверили. Но все это было давно. – Кристиан отодвинул тарелку и встал. – А моя усталость относится ко дню сегодняшнему. Вы меня извините? Я чертовски устал и был бы признателен за тихую комнату и мягкую постель. Мы продолжим завтра, если захотите. Покажите мою комнату, и я не буду вас больше задерживать.

Четверо собеседников переглянулись.

– Мы вам зарезервировали номер в гостинице дальше по дороге, – угрюмо произнес сквайр. – Там превосходное жилье.

Лицо Кристиана оставалось бесстрастным.

– Послушайте, вы не можете здесь оставаться. Здесь живет только прислуга, – сказал сквайр. – А теперь никто не может жить, после того как право собственности поставлено под вопрос, – добавил он, хмуро глядя на Кристиана. – Мы сюда приехали только для того, чтобы встретиться с вами. Мы живем в нескольких милях отсюда.

– Особняк шесть месяцев пустовал? – спросил Кристиан, повернувшись к Хэммонду.

Хэммонд побагровел. Заговорила Софи:

– Прежде чем въезжать, здесь нужно кое-что изменить, бумаги пока не подписаны. Мы собираемся в августе пожениться, – добавила она с гордостью.

Кристиан шутливо поклонился.

– Поздравляю. Итак, где вы сейчас живете, кузен? – спросил он.

– Он гостит у нас, – ответил сквайр. – С того времени, как в первый раз приехал осмотреть имение, узнав о наследстве.

– О! – сказал Кристиан, сверля глазами Софи. – Значит, вот каким образом эти двое так близко познакомились? Очень трогательно. Но не надо сожалений, кузен Хэммонд. Этого бы не случилось, захвати вы особняк. Сейчас все прошло бы менее комфортно. Мои претензии незыблемы.

– Если бы он уже здесь жил, его было бы труднее вышвырнуть! – в сердцах выкрикнула Софи.

– Сомневаюсь, – возразил Кристиан. – Вы и представить себе не можете, сколько у меня бумаг. Ведь я бывший осужденный. Эти бумаги я предоставил адвокатам. Кстати, я нанял их легион. Они обходятся мне в целое состояние. Мой отец разбогател, работая в Новом Южном Уэльсе[1], а инвестиции принесли мне еще больше. Прошу меня извинить, но я пойду искать гостиницу. Я действительно очень устал. Спокойной ночи. – Он поклонился и пошел к двери.