Дело о ядовитых письмах - Эмили Родда

— Я терпеть не могу Сэма Фрина, — объявила она. — Он называет меня девочкой.

— Да, хуже он не мог тебя обозвать, — мрачно сказал Том. — Словно...

Ришель не обратила на него внимания.

— И он вечно спрашивает, есть ли у меня дружок. И всегда напоминает мне, как я развернула одну из маминых покупок и начала есть сырой фарш. Мне тогда было всего два года! Мог бы уже об этом позабыть — так нет!

— Это звучит восхитительно, — весело сказал Том. — Шутник, совсем как я! Beсельчак! Мне не терпится с ним познакомиться.

Но когда мы ввалились в лавку, лицо мясника было мрачнее тучи. Он молча обслуживал Лиз и едва удостоил ее ответом, когда та попыталась заговорить с ним.

— Что случилось, Сэм? — сочувственно спросила она. — Плохо себя чувствуешь?

— Еще бы, — огрызнулся он. — А как же мне себя чувствовать? Магазин сегодня совершенно пустой, вот и все. Я отвык разговаривать.

Он отвернулся и начал накладывать на весы огромную груду костей.

— Эй! — поддразнил Том. — Эй, Лиз! Ты же не собираешься уморить Кристо голодом? Ты уверена, что Сэм положил достаточно?

Он ожидал, что мясник рассмеется, но вместо этого Сэм Фрин резко обернулся и решительно шагнул ему навстречу.

— Ты что хочешь этим сказать? — воинственно осведомился он. — Ты мне не доверяешь? Иди сам проверь весы! Барышня просила три кило костей, я ей так и взвесил! Даже чуточку больше.

Том пытался объяснить, что он просто пошутил, но мясник стоял над ним, пока тот лично не убедился в правильности весов. Лиз расплатилась дрожащими руками, и мы вылетели из лавки.

Ришель подошла к нам.

— Ну, как шутник Сэм? — спросила она. — Кажется, сегодня он выглядел не таким задиристым, как обычно. Должно быть, он в хорошем настроении. Вам повезло.

— Совсем наоборот, — сердито сказала Лиз. — Он вел себя с нами ужасно. Том отпустил невинную шутку, так Сэм рассвирепел, будто его обвинили в нечестности. Он заставил Тома проверить весы.

— Как неловко, — проговорила Ришель, вздрогнув. — Хорошо, что я с вами не зашла.

Том покосился на нее, и Санни торопливо напомнила, что мы собирались в редакцию.

— Мне бы очень хотелось пойти с вами, — с сожалением сказала она, — но надо на тренировку. Не забудьте потом рассказать мне все, что вы узнаете насчет Ока.

Придя в редакцию, мы отправились прямо в большую комнату, где работали журналисты и младшие редакторы. Папа вышел к нам из кабинета, помахивая страничкой печатного текста.

— Смотри-ка, Элмо! — воскликнул он. — Свежая колонка Ока! Материалы пришли сегодня утром, а после обеда я их отправлю в набор. Ты должен прочесть — это еще забавнее, чем на прошлой неделе.

Он положил листок на стол, и мы склонились над ним, время от времени посмеиваясь и указывая друг другу на отдельные места.

Когда мы закончили, Ник повернулся к папе и вежливо попросил:

— Послушайте, Цим, вы не могли бы показать нам оригинал? И еще, если можно, конверт, в котором это пришло?

— Вы решили выследить Око, да? — усталые глаза папы оживились. — Что ж, желаю удачи. Мы с Элмо сделали все, что могли, но так ничего и не выяснили.

Я порылся во входящих документах и отыскал конверт.

— Вот, гляди, — сказал я, вручая его Нику. Ник повернул конверт к свету и принялся его внимательно изучать.

— Простой коричневый конверт, — пробормотал он. — Из дешевых, такие продаются повсюду в пачках. Адрес, очевидно, вырезан из газеты.

— Ага. Это вырезано из заметки на первой полосе, призывающей писать в «Перо», — подтвердил я.

Ник нетерпеливо кивнул. Он не нуждался в моей помощи.

— Рейвенхиллский почтовый штемпель, — медленно продолжал он. — Это доказывает, что Око живет или работает в Рейвен-Хилле.

— Ну конечно! — воскликнула Лиз. — Вся колонка — это местные сплетни. Их может знать только тот, кто проводит здесь большую часть своего времени.

— Не мешай выдающемуся уму, — пробормотал Том. — Великий мозг нуждается в тишине и покое, чтобы действовать.

— Другие конверты были точно такие же, Цим? — спросил Ник, не обращая на него внимания.

Папа кивнул.

— Точь-в-точь.

Он показал на два листка бумаги внутри.

— Это оригинал, Ник. Действуй.

Папа сложил руки и ждал, улыбаясь. Ник открыл конверт и вытащил листки.

— Набрано на компьютере, — разочарованно сказал он. — Ничего необычного.

— Я тебе говорил, — самодовольно заметил я. — А посмотри вот на это!

Я показал на заголовок вверху первой страницы.

— «Написано исключительно для рейвенхиллской газеты «Перо», — прочел вслух Ник. — Может быть использовано бесплатно». Как странно!

Ришель, как обычно, уставилась куда-то в пространство, перебирая пальцами волосы. Вдруг она взглянула на Ника.

— Так ты пока не нашел никакой зацепки? — протянула она.

— Это не так просто, — проворчал он. — Проверять отпечатки пальцев на конверте нет никакого смысла. Он был в руках у очень многих людей. Может быть, полицейские сумели бы определить группу крови Ока путем анализа слюны на конверте. Почему вы не привлекли их, Цим?

— Потому что не хотел отвлекать их попусту, — сухо ответил папа. — Я знаю, Ник, что всем любопытно узнать про Око, но не думаю, что полицию заинтересует разоблачение анонимного газетного репортера — особенно когда на них висит ограбление банка с убийством. Кроме того, меня вполне устраивает, что Око скрывается за псевдонимом. Эта колонка — просто чудо! Как раз то, что нам надо.

В разговор вмешался Стефен Шпирс, старший репортер газеты. Он слушал Ника и папу, сидя за своим столом.

— Лично я считаю, что Око переоценивают, — проворчал он. — В колонке ни одной серьезной новости, все местные пустяки. Половина из них вообще старое барахло. Я вам дней десять назад говорил про делишки Тони и про пса, который стащил салями. А про забастовку в больнице из-за картофельной запеканки уже все знают.

— Не все, — ухмыльнулся Цим. — И еще надо учитывать, как об этом сказано. Колонка забавная и веселая, Стив. Людям это нравится. И я тебе еще кое-что скажу — это ожившая история!

— Что вы имеете в виду? — спросил Стефен Шпирс с недоумением.

— Мало кто помнит, но во времена моего отца в газете «Перо» уже была колонка, подписанная: «Око». Я подозревал, что ее писала Молли Вир, одна из журналисток, хотя отец никогда ее не выдавал. Как бы там ни было, колонка перестала появляться, когда она умерла, и больше не возобновлялась. Й вдруг с некоторых пор...

Папа задумчиво покачал головой, погруженный в воспоминания. Его глаза сияли, и он мягко улыбался.

— Она была настоящей личностью, старушка Молли, и отлично владела пером, — нежно сказал он. — Мне кажется, она бы гордилась новым Оком. Это только на первый взгляд просто, Стив. Чтобы собрать такую колонку, нужен талант. Талант, любовь к людям и хорошая наблюдательность.

Я смотрел на него с нежностью, чувствуя внутреннюю теплоту. Папа здорово поработал, чтобы поставить газету на ноги после смерти деда, и было так приятно видеть его счастливым. Конечно, он был прав, Око — это как раз то, что надо.

Что бы там ни говорил Стефен Шпирс.

Глава IV 

ГЛАЗА В ПОРЯДКЕ

На следующий день в школе нас ожидала большая новость. Мисс Эдейр подала заявление об уходе. Лиз была ошеломлена, так же как и я.

— Я вам говорила, — причитала Лиз во время ланча. — Я говорила — что-то не в порядке. Ох, она, должно быть, серьезно заболела. А то с чего бы ей уходить?

— Есть тысяча других причин, — проворчал Ник. — Может, ее уже тошнит от преподавания. А тебя бы не тошнило? Вообрази, что каждый день видишь Мойстена над томиком поэзии.

Он постарался съязвить, как обычно, но у него это не получилось. Я думаю, всем было жаль расставаться с такой хорошей учительницей, как мисс Эдейр. А вот противные учителя оставались в нашей школе на всю жизнь.

После полудня мы пришли на урок английского, полные решимости просить мисс Эдейр изменить свое намерение. По крайней мере, Лиз, Санни, Том и я собирались поговорить с ней. Ник и Ришель сказали, что это бесполезно и мы только поставим себя в неловкое положение. Но нам хотелось хоть что-нибудь предпринять. Мы поговорили со многими другими ребятами, и все согласились.

Итак, когда мисс Эдейр вошла в класс, Лиз встала.

— Мисс Эдейр, — начала она, — по поручению класса я хотела бы...

Тут она остановилась на полуслове, потому что мисс Эдейр явно не слушала. Вместо этого она гневно уставилась на двух ребят в первом ряду. У них на парте лежал экземпляр газеты «Перо», и они дружно хихикали над колонкой Ока. Лицо мисс Эдейр стало пунцовым.

— Глазам своим не верю, — крикнула она срывающимся голосом. — Как вы посмели притащить эту дрянь на мой урок? Это — последняя капля!