Наследник - Алексей Хапров

"Вот это да! — мысленно восклицал я, возвращаясь домой. — Мне доводилось слышать о многих чудесах и загадках. Но чтобы неразгаданное и непознанное находилось рядом со мной, с таким я сталкиваюсь впервые".

И я, невзирая на советы тети Клавы, решил при случае обязательно исследовать это таинственное место…

Глава четвертая

Кузьменко вышел из дома ровно в семь. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Определить это я смог по радиосигналам точного времени, донесшимся из открытой форточки.

Закрыв калитку и заметив меня, он удивленно вскинул брови:

— Пришел? А чего за забором стоишь? Почему не заходишь? Собак боишься?

— Да нет, — смущенно ответил я. — Просто неудобно как-то.

— Ну вот, тоже удумал, неудобно! Неудобно только деньги просить. А просто зайти — чего же тут неудобного?

Мы пошли по улице.

Вопреки моим ожиданиям, Кузьменко не стал любопытничать относительно причин моего появления в здешних краях. То ли ему это было безразлично, то ли дядя Саша уже все ему рассказал. Он сразу заговорил о работе.

— Конторка у нас небольшая. В штате человек десять. И это хорошо. Чем меньше фирма, тем непринужденнее в ней отношения. Объектов три: торговая база, частный дом и автостоянка. Кстати, именно на ней и находится наш офис. Но директор — мужик пробивной. Так что не исключено, что со временем появится что-то еще.

— Как он сам то? — спросил я. — Сработаться с ним можно?

Борис пожал плечами.

— Я сработался. Все остальные тоже сработались. Он, конечно, себе на уме. Но не деспот. Из "ментов". Ушел оттуда не по своей воле: попался на какой-то контрабанде. Никто не прикрыл, ну и попросили написать рапорт об уходе. Но я не думаю, что он от этого сильно переживает. Устроился, вроде, неплохо. Открыл ЧОП, нашел клиентов, и живет — не тужит.

— Контрабанда — это, конечно, серьезно, — вставил я.

Кузьменко иронично усмехнулся.

— Да ты его не демонизируй. Ты думаешь, он один в милиции этим занимался? Отнюдь. Просто, когда дело засветилось, понадобился крайний, и почему-то выбрали его.

— Ну да, никто не прикрыл, — понимающе кивнул я.

— В "ментовке" многие шустрят. На одну зарплату там не прожить. Поэтому каждый ищет, где бы подработать. Практически у всех есть какой-нибудь дополнительный источник, и не всегда законный. Просто, кто-то попадается, а кто-то нет. Роману Олеговичу, вот, не повезло.

— Это его имя-отчество? — спросил я.

— Да, — подтвердил Кузьменко. — Баруздин Роман Олегович. Ты его не бойся. Не такой уж он и страшный, каким может показаться вначале. Будешь нормально работать, не опаздывать, не пьянствовать — он тебе слова худого не скажет.

— Постараюсь, — пробормотал я.

Когда мы, миновав шлагбаум, зашли на территорию автостоянки, я сразу увидел небольшой строительный вагончик, окрашенный в синий цвет. На двери красовалась табличка: "ЧОП "Барс". Очевидно, это и был офис.

Шагнув на ступеньку и взявшись за ручку двери, Борис знаком попросил меня остаться снаружи.

— Подожди пока здесь, — сказал он.

Я послушно кивнул, заложил руки за спину, и стал медленно прохаживаться взад-вперед.

Стоянка была небольшой. Но машины на ней стояли солидные. В основном, это были иномарки: "Тойоты", "Мазды", "Опели", "Хонды". Был даже один "Бентли". К моему удивлению, его хозяином оказался молодой парнишка, лет восемнадцати. Смотреть на него было неприятно. Надменный взгляд, властная походка. Явно чувствует себя хозяином жизни. Видимо, "чей-то" сын. "Мальчик-мажор", представитель так называемой "золотой молодежи". Один из тех, кому все дается легко. Я горько вздохнул и повернулся к нему спиной, предпочтя сосредоточить свой взгляд на дремавшей у забора дворняжке. Ну его в баню!

Дверь вагончика открылась, и из него появилось несколько человек в черных камуфляжах. О чем-то переговариваясь, они направились к шлагбауму. Вслед за ними наружу выглянул Кузьменко и махнул мне рукой:

— Заходи.

Я глубоко вдохнул, старясь унять вспыхнувшее волнение, и скакнул на порог.

В "офисе" было сильно накурено. Очевидно, здесь не слишком заботились о здоровье окружающих. В моем горле запершило, и я с трудом удержался, чтобы не кашлянуть. Я ведь был некурящий.

В углу за небольшим столом сидел невысокий, но крепкий человек величавой наружности, с острыми, сверкающими глазами, чем-то напоминавшими пистолетные дула, выпуклым лбом, и большой массивной челюстью, которая придавала его лицу некоторую свирепость.

— Здрасьте, — выдавил я.

Баруздин, — а это, несомненно, был он, — пристально посмотрел на меня и кивком указал на стул. Я робко присел. Борис вышел на улицу, оставив нас наедине.

Не говоря ни слова, Баруздин протянул руку к лежавшей на столе пачке "Кэмэл", поднес сигарету к губам, и щелкнул зажигалкой, не переставая при этом наблюдать за мной с видом разомлевшего на солнцепеке кота. Мне стало не по себе. Я непроизвольно съежился и опустил глаза. Баруздин еще немного помолчал, разогнал перед собой дым, после чего, наконец, сподобился на первую реплику:

— И что тебя потянуло в охранники? — растягивая слова, хрипло пробасил он.

Я честно обрисовал ему свою ситуацию, ничего не приукрашивая и не притушевывая.

— Да-а-а, — протянул Баруздин, выслушав историю моего появления в Коломенском. — В провинции жить сейчас тяжело. Это хорошо, что ты мыслишь реально, и не ищешь журавля в небе. Без московской прописки хорошую работу по специальности в столице найти трудно. Я не говорю, что это невозможно. Глядишь, и получится со временем. Приживешься, заведешь знакомства, может даже женишься. Но начинать, действительно, нужно с малого. Сотрудники мне нужны. Работы хватает. Но вот сможешь ли ты потянуть наше дело? Скажу тебе честно, визуально ты не впечатляешь.

— Да, на Кинг-конга не похож, — смущенно улыбнулся я, ввернув заготовленную заранее шутку.

Но Баруздин на мой юмор не отреагировал.

— На наш основной объект, торговую базу, я тебя однозначно не поставлю. Там нужно глядеть в оба: кто что вносит, кто что выносит, и уметь, в случае необходимости, применить силу.

Я потупил глаза.

— Но у меня, помимо базы, есть еще два объекта: вот эта автостоянка и частный коттедж. По автостоянке все расписано, а вот по коттеджу имеется дыра. Переходить туда никто не хочет. Работать там нелегко.

— Почему? — спросил я.

— Потому, что хозяин тяжелый. Ты его знаешь — Геннадий Карпычев.

— Тот самый актер? — изумленно воскликнул я.

Как можно было не знать Геннадия Карпычева? Он был звездой отечественного кино. Перечень фильмов с его участием достигал уже пятого десятка.

Баруздин утвердительно кивнул головой.

— Да ты не торопись с энтузиазмом, — остудил меня он. — Это он на экране такой добрый и благородный. В жизни он совсем другой. Деньги любит не меньше остальных, но при этом имеет свою философию. Какую — разберешься сам. Не хочу навязывать свое мнение. Да и о клиентах не принято плохо говорить. Платит он хорошо, так что резон терпеть есть.

— Неужели он на самом деле такой сложный? — недоверчиво переспросил я.

— Личность творческая, неуравновешенная, эмоциональная, капризная, — вздохнул Баруздин. — Это не всякому придется по душе. Даже его жена, которая, скажу тебе по секрету, приходится мне родной сестрой, и та время от времени выходит из себя.

"Ага, — отметил я, — теперь понятно, каким образом ты там оказался".

— Сынишка у него тоже не подарок, — продолжал Баруздин. — Слишком много о себе мнит. Избалован до крайности. Кстати, он ему не родной, а приемный.

— Знаю, знаю, — закивал головой я.

Эта история с усыновлением была широко известна. О ней в свое время много писали и говорили.

Пару лет назад в кинотеатрах с большим успехом шел один фильм. Назывался он "Мальчик ищет отца". Это была грустная история о том, как в годы войны десятилетний ребенок разыскивал своих без вести пропавших родителей. Исполнитель главной роли Радислав Сулимов, — смугловатый, черноглазый пацаненок, с большими выразительными глазами, симпатичными кудряшками, и чарующей широкой, по-детски искренней, белозубой улыбкой, — влюбил в себя всю страну. Сыграл он потрясающе: правдиво и трогательно. В залах проливались реки слез. Всеобщему умилению способствовало и то, что Радик был круглым сиротой. Когда ему было шесть лет, его родители погибли в автомобильной катастрофе, и родственники, не пожелав взваливать на себя дополнительную обузу, отдали его в детский дом. Узнав об этом, Геннадий Карпычев, игравший в том фильме роль отца, принял решение усыновить талантливого ребенка, забрал его к себе и дал ему свою фамилию.

— Так что, ситуация такая. Это единственное, что я могу тебе предложить. Лицензии у тебя нет. Опыта работы в охране — никакого. Решай.