Леди Джейн - Игорь Дорогобед

– Джон Нокс? – наверное, голос таки выдал меня. – Которого герцогиня казнила прямо во Храме?

– Который сгорел прямо во Храме, – упрямо поправил меня Кларенс. – Ты просто не ощущаешь разницы…

Он обречено махнул рукой и замолчал. Некоторое время я ждал, не скажет ли он еще что-нибудь, но Кларенс лишь с беспомощным отчаянием смотрел в пламя, весело плясавшее в камине. Иногда его взгляд поднимался выше к полочке, на которой лежали три мешочка, напоминавшие кисеты. Это было несколько странно, поскольку принц никогда не курил.

– Объяснимся! – наконец не выдержал я. – Сначала ты говоришь, что не должен ехать в Найт, а потом возмущаешься тем, что я чего-то не понимаю.

Кларенс неохотно оторвался от созерцания огня и устало посмотрел на меня.

– Я не могу приказать тебе, да и никто не может, – тихо произнес он. – Ты делаешь вид, что исполняешь поручение ее величества, но я-то понимаю, кто на самом деле посылает тебя в Найт. И я всего лишь пытаюсь втолковать тебе, что ты неудачный посол, поскольку стремишься измерить чуждый мир здешнею меркой.

И тут я, каюсь, сорвался:

– А ты… ты, Кларенс, был хорошим послом?

– А я, – неожиданно твердо проговорил мой старинный друг, навеки опальный принц Кларенс, – я был только военнопленным, жалким военнопленным.

В дверь негромко, но настойчиво постучали, затем она приоткрылась, и в проеме показался один из слуг герцогини. Наши взгляды встретились, и я внезапно задался неуместным вопросом: где и когда я уже видел этого человека. Может в ту давнюю встречу в свите герцогини?

– Сэр Питер, – мне показалось, что он чуть помедлил, прежде чем произнести мое имя, – ее светлость приглашает вас к столу. Позвольте мне проводить вас.

Мы медленно шли по сумрачному коридору.

– Могу я узнать, – повинуясь внезапному порыву, спросил я, – в какой части замка находятся Зеленые покои?

– На нижнем этаже, – ничуть не удивляясь моему вопросу, на ходу ответил слуга. – Окна выходят прямо на площадь перед главным входом во Храм Ночи. Замечательный вид, особенно в дни казней.

Он остановился и, широко распахнув узорчатые двери, торжественным отработанным голосом провозгласил:

– Сэр Питер Крэг.

Комната, куда меня привели, не была столовой, скорее малой гостиной, где приглашенные дожидались выхода герцогини. Общество собралось уже в полном составе. Сам сэр Генри (я прежде встречал его при дворе королевы Марии), дочь с мужем, сын с женой, брат зятя, а также двое дальних родственников. Знакомясь с ними, я подумал, что, вряд ли, среди них есть настоящие «друзья ее светлости». Насколько, я знал, Уайтхаузы были честными сторонниками королевы Марии, как законной наследницы престола, немало сделавшими для ее восхождения, и потому после ее смерти были вынуждены спасать свою жизнь. Герцогиня Найт приняла их, как и всех прочих беженцев, хотя они и не были ее единоверцами. Более того, заключая перемирие с королевой Елизаветой, она добилась для всех изгнанников права пользоваться доходами с вынужденно покинутых имений. Теперь, после поражения, моя государыня, была вынуждена его принять, хотя именно эта претензия герцогини и послужила одной из причин войны с Найтом.

Но какое все это имело отношение к «дружбе»? «Другом герцогини» мог быть сэр Чарльз Стентон, один из двух дальних родственников: у него взгляд умного хищника. И, возможно, Мартин Кеплен, молодой человек, в поведении которого развязность странно сочеталась с неуверенностью. Похоже, что-то всерьез беспокоило его. Впрочем, кто может наверняка судить о том, как на самом деле выглядят истинные друзья герцогини Найт? Юная принцесса тоже была здесь и старательно поддерживала общую беседу, что удавалось ей, сколь могу судить, не без некоторого напряжения.

Противоположные двери распахнулись, словно от резкого толчка, и в комнату безо всякого доклада стремительно вошла хозяйка дома. Похоже, в этот момент ей было глубоко безразличны любые церемонии. Тем не менее, на ней было вечернее платье (все то же красное на черном), для небольших приемов в почти домашней обстановке. Создающее видимость парадной пышности, оно все же не стесняло порывистых движений герцогини.

– Господа, – ее голос звенел по-мальчишески отчаянно весело, – прошу всех к столу.

Быстрые глаза леди Джейн обнаружили меня в кучке шокированных столь несомненным нарушением этикета гостей:

– Сэр Питер, могу я попросить вас вести меня к столу?

И мне не оставалось, как почтительно, прижав правую руку к сердцу, склониться перед неслыханной милостью и при этом мучаться загадкой, означает ли это, что миссия моя раскрыта и меня ожидает участь несчастного твердолобого Джона Нокса? И как теперь узнать, что хотел сказать Кларенс своим тонким замечанием? Разве что на собственной шкуре. В одном он оказался, безусловно, прав: меня мало интересовали оттенки, пока я сам не оказался в замке Найт.

Рука герцогини невесомо легла поверх моей, а походка ее стала женственно-мягка, и, казалось, она не имеет ничего общего с той лихой наездницей, которую я встретил по пути в замок. Выражение ее лица так же смягчилось, и я почувствовал, как мучительно ей хочется быть всего лишь любезной хозяйкой, радушно принимающей случайно завернувших на огонек гостей. И действительно: какие бы чувства ни испытывала герцогиня к своим незваным гостям, стол ее не уступал королевскому, а по изяществу убранства, пожалуй, и превосходил его.

Как ни странно, щедрость леди Джейн удручающе подействовала на гостей. Я заметил мимолетные встревоженные взгляды, коими они обменялись между собой. Один лишь Стентон чувствовал себя превосходно, хотя теперь я уже всерьез сомневался, относиться ли он действительно к друзьям герцогини. Оттенки, проклятые оттенки.

Сама герцогиня, напротив, держалась с милой непринужденностью, и даже теперь, после всего произошедшего, перед лицом Того, Кто направил меня к ней я готов свидетельствовать, что невозможно было, не зная, кто она, угадать силу, скрытую в ней. Впрочем, иное мучило меня в тот вечер: угадывает ли она меня?

– Сэр Питер, – услышал я дружелюбный голос Стентона, – вы часто бываете в Найте? Если вы здесь впервые, испросите у ее светлости разрешения войти во Храм.

– Боюсь, что вам этого не избежать, сэр Питер, – тут же отозвалась леди Джейн, а Чарльз Стентон понимающе улыбнулся. И улыбка эта совсем не понравилась мне.

– Простите мою прямоту, – вступил в беседу ничего не понявший сэр Генри Уайтхауз, – но, честное слово, в Полуденном королевстве вы не найдете ничего подобного.

– О да, – многозначительно подтвердила его племянница мисс Пиил, и я увидел, как Стентон исподтишка погрозил ей пальцем.

Весело трещал камин, как в тот день, когда я последний раз говорил с Кларенсом. Он вновь отвернулся к огню и, словно глотая