Успешный бизнес в 6 «Б» - Людмила Матвеева

Хорошо одетые дети не внушали жалости, но все-таки часа через два удалось набрать на билеты в «Ватрушку».

– Я Савелий, – гордо произнес мальчишка необычное имя, – мне на музыку пора, на скрипке, блин, учат родители отстойные! Я побежал. А тебя как звать? Агата? Красиво. А на самом деле небось Маша? Ну привет!

Савелий умчался, и тут к Агате подошел здоровенный дяденька:

– Вали отсюда, а то я тебя закажу.

– Как закажете? – в первую секунду растерялась Агата.

– Холодный труп будет валяться в парке. Отсюда вали, это наша точка. Весь переход наш, нам чужих не надо! А деньги отдай по-хорошему! – багровое лицо, багровый кулачище перед Агатиным носом.

Она отодвинулась:

– Скажите, пожалуйста, – вежливо спросила она, отводя кулак от своего лица, – вы мафия?

– А как же! Нищие – самая большая мафия. А вернее – корпорация!

– Корпорация? Это как адвокаты, как репетиторы?

– Адвокаты-прокуроры, блин! Они-то как раз мафия! Отвали и заглохни!

Агата стала пятиться, но любопытство у некоторых людей очень сильное чувство. Оно побеждает страх перед багровым кулаком, перед холодным трупом на любимом бульваре. Сильное любопытство иногда побеждает даже здравый смысл. И она опять шагнула к здоровенному дядьке:

– Значит, правду Суворовна рассказывала – вы заставляете бедных деток просить деньги? А после отбираете все до копейки? И вам не стыдно?

– Не стыдно, – он захохотал, – стыдно, у кого видно! – вспомнил он идиотскую поговорку своего далекого глупого детства. – А у меня ничего не видно! Ха-ха-ха!

Агата набралась смелости:

– Деньги не отдам! Я их честно выпросила! Мне они самой нужны! – Агата зажмурилась, чтобы не видеть страшной морды, злобной и наглой.

– Нужны? У мамки проси! Вас мамки балуют. – Он схватил ее за шиворот и затряс. Мимо спешили равнодушные люди, Агата приоткрыла один глаз, увидела этих мужчин, женщин, детей. Даже два милиционера прошли совсем рядом с Агатой и злодеем, мирно разговаривая о своем. Они смеялись и не взглянули на здоровенного дядьку, который безжалостно тряс за шиворот хрупкую интеллигентную девочку. Один милиционер сказал другому:

– Да ну? Врешь!

Другой ответил:

– Ну да! Не вру.

Агата пискнула:

– Милиция! – И сама себя еле услышала, ворот куртки врезался в горло.

– Ха-ха! У нашей корпорации вся милиция схвачена! И ОМОН! И другие силовые структуры! – Он повыше приподнял Агату над полом, курточка затрещала.

– Отпустите по-хорошему, – брыкалась она.

– Бабки отдай – отпущу! Все до копейки из принципа отберу!

Агата поняла, что не отбрыкается, она зажмурилась посильнее и заверещала:

– Помогите, кто чем может! Не проходите мимо! Он мне угрожает!

Все проходили мимо. Это было так несправедливо, что Агата всхлипнула. Это не помогло.

И тут появился человек, он прыгнул к злому мужику, оторвал его от тоненькой девочки Агаты и грозно крикнул:

– Вали отсюда, нищий гад! Я борец высшего разряда, могу замочить тебя одним ударом. Нам не разрешают драться – бьем насмерть! На поражение, понял?

– Вольная борьба, блин! Развели террористов! – Дядька стал уходить. Он не желал удара на поражение и по лицу борца понял: не шутит.

Наглые и злые часто трусливы.

Этот вольный борец был, конечно, Леха. И никакой здоровый мужик ему не страшен, когда надо спасать свою любимую Агату, красивую, нежную девочку. Леха испытал любовь и ласковые чувства. Поэтому он рявкнул:

– А ты дура ненормальная! Совсем безбашенная! Придумала бизнес, блин! И не посоветовалась, главное дело.

Агата рассмеялась. Открыла глаза и увидела, что этот отважный, бесстрашный человек – Леха! Самый настоящий Леха! Он появился в нужное время в нужном месте. А иначе неизвестно, чем закончился бы весь этот кошмар. Леха крепко и сердито схватил Агату за руку и увел из опасного места на Лунный бульвар.

Они шли среди скамеек со старушками, перед ними были спокойные дорожки, по которым спокойные бабушки и мамы катили нарядные детские коляски. Бегали породистые, ухоженные собаки. Кое-где мелькали шестиклассники, у них всегда есть дела на Лунном бульваре – встретиться с другом, подраться с врагом или посплетничать о чем-то важном.

– А с каким ты парнем, Агата, вместе нищенствовала? Мне плевать, конечно. Просто интересно – кто он такой? Не успеешь отвернуться, а она уже с нищим познакомилась.

– Леха, – засмеялась она, – он вовсе не нищий! Ему на «Ватрушку» денег не дали дома! И мне не дали! И он решил заработать своим трудом. И я решила своим трудом.

– Родство душ! – криво усмехнулся Леха – такая Лехина улыбка не предвещала ничего хорошего. Он злился и ревновал. – Как его хоть звать? – грозно спросил Леха.

– Не знаю, откуда я знаю? – быстро соврала Агата.

– Врет и не краснеет! Не знает она, главное дело. Больше не смей ходить в метро! Это не бизнес, а криминальная мафия! Я придумал настоящий бизнес. И скоро мы разбогатеем, я и ты. Бизнес классный!

– Какой? Ну, Леха, скажи поскорее! – Она запрыгала вокруг Лехи, от любопытства вытянула шею, от нетерпения у нее зашевелились уши. – На какую хоть букву, Леха.

– Коммерческая тайна. Обо всем узнаешь в свое время. А пока не скажу.

Так закончилось Агатино приключение в метро. Благополучно завершилось, а могло бы и не так благополучно – риск был большой.

...Клизма опять не появилась в школе. Она в это утро сидела в поликлинике, на коленях держала сумку, а которой нервничал кот Рыжик. В очереди перед ними было много посетителей. Через маленькую щелку не застегнутой до конца молнии Рыжик видел ежика с аккуратно покрашенными в зеленый цвет иголками. Он понравился Рыжику – зелененький еж – это редкость. Еще в очереди сидела боксериха Сури, здоровая и злая, она считала себя хрупкой и слабенькой и любила только себя, а еще сливы. И сейчас ела сливы из мешочка, который держала перед ней хозяйка, красивая девочка с длинными ресницами. Косточки Сури сплевывала прямо на пол, а девочка с ресницами их безропотно подбирала и заворачивала в бумажку. «Собака хамка, – подумал Рыжик, – а девочка милая». Тут на всю поликлинику заорала ворона:

– Караул! Красота! – каркающие слова она любила. Из кабинета выглянула медсестра Зина и погрозила вороне пальцем:

– Клара! Прекрати шум! Ты не на бульваре!

Ворона притихла, опустила голову на грудь и стала размышлять, как отпереть клетку и улететь на волю. Там ее никто не угощал мясом, не лечил и не гладил по спине. Но там была свобода, вопли ранним утром, когда за каждым окном спят люди. Будить и доставать их Кларе было приятно.

«У каждого живого существа свой смысл жизни, – философствовала про себя Клизма. – У собаки-боксерихи – пугать людей, честных и воров, всех подряд. У вороны – орать и ссориться с подругами, доказывая всем, что она лучше других. А у Рыжика смысл жизни – радовать свою хозяйку». Так думала Клизма, а что в это время думал сам кот, было неизвестно.

Вдруг все люди и животные вздрогнули – кот Рыжик громко чихнул.

– Будь здоров, – сказал говорящий попугайчик, других слов он не знал и был рад, что его высказывание пришлось кстати.

– У моего кота простуда, – вежливо объяснила Клизма, – он не ест, орет по ночам, нервничает.

Клизма не стала говорить, что ее возненавидели соседи. Суворовна стучала в стенку и кричала:

– А ведь была интеллигентная женщина, учительница математики! Но завела этого паразита кота и стала нарушать все правила жизни! Кот орет, как припадочный. Она мечется, как припадочная. На работу не ходит, и ученики исхулиганились.

Суворовна даже треснула кулаком в стену, хотя за этой стеной жили вовсе не Клизма и не Рыжик. Там жили очень молодые и совсем не шумные люди – художник Славик с бородой, перемазанной красками, и его подруга Соня, мечтательная и доверчивая. Славик тоже треснул кулаком в стену, чтобы осадить зарвавшуюся бабку Суворовну. Нежная Соня, его подруга, не понадеялась на свой слабый кулачок и схватила утюг. Она саданула в стену со всего размаха.

– Не бей со всей дури, – ласково остановил ее Славик, – утюг сломаешь.

Но никакие удары не помогли. Рыжик их не слышал, он продолжал рыдать и кидаться на дверь. Клизма поняла: заболел. Утром она втолкнула Рыжика в сумку и кинулась в поликлинику. Оттуда позвонила с мобильного:

– Я в поликлинике, болезнь настигла внезапно, – она не хотела уточнять, что болен кот, а не она сама. Но громко орал попугай и лаяла боксериха.

Завуч Оксана не любит животных, и детей она, впрочем, тоже недолюбливает. Однажды она сказала в учительской:

– Детей обожаю, но только послушных и тихих.

– А такие бывают? – с иронией, прикрытой нежностью, спросила ботаничка Роза. – Тихие и послушные?

– Редко, – признала Оксана и стала чистить мандарин – она постоянно поддерживает витаминами свою нервную систему. – От моих нервов на этой жуткой работе осталась половина.