Сумерки эльфов - Жан-Луи Фетжен

Она лишь на миг отвела глаза от незнакомца, но когда снова взглянула на него, ей показалось, что он стоит уже ближе, все такой же спокойный, и смотрит на нее с улыбкой, как будто чего-то ожидая. Вблизи он казался моложе, несмотря на белые, словно седые волосы. Черты его лица, высокая фигура и эта постоянная усмешка показались ей знакомыми.

— Дыхание дракона, — сказал он.

— Что?

Мужчина-ребенок вскинул голову и улыбнулся шире.

Зов раздался снова совсем близко:

— Ллиэн!

— Я здесь! — закричала она.

Человек исчез. Эльфийка поняла это еще до того, как увидела. Она поискала его глазами без особой надежды на успех, удивляясь тому, что ее сердце вдруг забилось быстрее, и тому, что она почувствовала облегчение после его ухода.

Из перелеска показался эльф, ехавший верхом без седла на рыжей лошади с длинной светло-фиолетовой гривой. Он был снаряжен как для битвы: плотные кожаные доспехи закрывали его грудь, руки и ноги, за спиной висел длинный лук. Он едва скользнул взглядом по обугленному телу охотника за лягушками и обратился к эльфийке:

— Ваше величество, король Ллэндон просит, что бы вы вернулись как можно скорее.

Ллиэн молча кивнула и легко вспрыгнула на круп лошади.

— Что произошло?

— Болдуин, — коротко ответил эльф. — Он вот-вот прибудет.

— Закройте ворота! — скомандовал начальник стражи. — Скоро ночь.

Не дожидаясь выполнения приказа, старик отвернулся и посмотрел вслед небольшой группе всадников, выехавшей на городскую улицу.

Он запахнул полы плаща и улыбнулся, несмотря на холод, сопутствующий сумеркам. Ему не нужно было расшифровывать руны, вышитые на знамени, которое с гордостью нес всадник, ехавший впереди процессии,- он сразу узнал эмблему Болдуина, короля гномов Красной Горы.

Внезапный приступ кашля заставил его согнуться. Он почувствовал себя старым и усталым. Ледяная сырость этого зимнего дня вновь растревожила его недуги.

— Борода у старого Болдуина стала еще длиннее, — пробормотал он про себя.

Король гномов не узнал его, когда проезжал мимо, поскольку не удостоил даже взглядом,- он не отрываясь смотрел в спину рыцаря, ехавшего впереди. Выражение его лица было надменно-скучающим, как у многих гномов знатного происхождения. Впрочем, как бы мог Болдуин его узнать? Во времена великих сражений, много лет назад, он уже почти двести лет был повелителем гномов Красной Горы, тогда как начальник стражи был простым солдатом, молодым и полным иллюзорных надежд. Однако они сражались бок о бок в день битвы на Болотных Землях.

Старик рассеянно погладил длинный шрам на предплечье — память о жестокой ране, нанесенной гоблинским копьем. Это был мрачный день, такой же серый и дождливый, как и тот, что только закончился. Гоблинам удалось завлечь армии Свободных народов на свои бесконечные болотные пустоши, и увязающим в топкой земле разрозненным отрядам была устроена настоящая бойня. Мало кому удалось, подобно старому начальнику стражи и королю Болдуину, избежать смерти в болотной трясине, спастись от копий гоблинов и острых клыков их волков. Но потом, позже, судьба воюющих армий изменилась…

Шум шагов по дозорной дорожке отвлек начальника стражи от воспоминаний. Тяжелые дубовые створы ворот были снова закрыты, и юный лучник, один из караула, поднялся к нему на крепостную стену.

— За кого они себя принимают, эти коротышки? — насмешливо сказал он, приближаясь.

Старый солдат почувствовал раздражение.

— Придержи язык! Этот гном запросто его отрежет, если ты будешь недостаточно учтив.

— Я не боюсь гномов! — заявил молодой человек и плюнул в направлении уехавшей процессии. — Корчат из себя знатных вельмож!

— Прямо в точку. Это Болдуин.

Лучник побледнел, и в его глазах промелькнула паника. Он отвел взгляд, пытаясь найти слова, которые позволили бы ему закончить разговор достойным образом. Начальник стражи только пожал плечами.

— Иди скажи Гавейну, чтобы поднялся на сторожевую башню, — сказал он, отворачиваясь.

Шаги молодого человека затихли, удаляясь, и старик снова погрузился в воспоминания о войне.

Болдуин был действительно очень стар. Он правил Красной Горой уже двести тридцать лет, очень редко покидал свои подземные владения, и это путешествие было для него трудным. Проезжая по темным грязным улочкам, где уже не было видно людей, а лишь разгуливали собаки, свиньи и домашние птицы, он тоже думал о былых временах. С той далекой поры, когда они встречались в последний раз, принц Пеллегун уже стал королем Логра и главой Великого Совета Свободных народов. Война сделала их друзьями. Когда Черный Властелин наконец отступил за болота вглубь мрачных гор, после стольких сражений, крови и смертей, Пеллегун даже предложил Болдуину остаться с ним в Лоте и войти в Великий Совет. Гном отказался: жить на открытом пространстве, вдали от своих любимых подземелий было бы для него слишком тяжело.

Звук хлопнувшей ставни заставил его вздрогнуть. Женщина в окне с удивлением смотрела на старого гнома с длинной седой бородой, в темно-красной одежде, едущего на крепком пони и увешанного золотыми украшениями причудливых форм. Гном сурово взглянул на нее, словно чего-то ожидая. Она растерянно заморгала и отступила на шаг.

— Да пребудет с тобой мир, господин… — пробормотала она, догадавшись, кого видит перед собой.

Гном улыбнулся, хотя в его густой бороде улыбка была незаметна, и слегка пришпорил своего пони. Эскорт медленно проехал под окнами человеческого дома, и отблески золота и стали скользнули по темной улице.

Начал моросить мелкий дождь, и когда гномы подъехали к широким бронзовым воротам дворца, их бороды и кожаные доспехи были влажными. Мьольнир, знаменосец короля гномов, пустил своего пони галопом и подъехал к сторожевому посту. Стражник с усталым лицом взял знамя из его рук и трижды ударил в железное било, между тем как остальные выстроились в ряд под мелким дождем — согласно обычаю так надлежало приветствовать знатных лиц, прибывающих на Совет. Тяжелые ворота распахнулись почти мгновенно, и маленькая группа всадников въехала во двор. Все спешились, за исключением Болдуина, за которым сохранялась привилегия въезжать во дворец на коне.

Даже не взглянув на почетный караул, с бесстрастным выражением лица, Болдуин доехал верхом до середины нижнего зала. На каменных плитах оставались грязные отпечатки конских копыт. Большая часть его свиты оставалась снаружи, и дворцовые слуги расседлывали лошадей. Трое гномов вошли в зал за своим господином, окружив его с трех сторон и сжимая дубовые рукояти тяжелых стальных топоров. Четвертый гном следовал за ними немного поодаль. Одетый в темно-красную одежду, на которой были вышиты руны Болдуина, он держался немного смущенно в отличие от своих надменных товарищей. У него был лишь один короткий кинжал — не слишком распространенное оружие среди гномов, предпочитавших рубить, а не колоть. Он был на удивление высок для своей расы, возвышаясь над остальными почти на две головы. Его длинная рыжая борода была заправлена за пояс, запястья украшали серебряные браслеты. Глаза его прятались под густыми бровями, но всякий, кому удавалось поймать его взгляд, невольно вздрагивал. У гномов редко бывает приветливый и дружелюбный вид, и нахмуренные брови для них — обычное дело. Однако у этого выражение было настолько суровым, что внушало страх.