Соблазненные одиночеством - Николай Фохт

ЖЕНЯ (рассказывает): Я виделась с Максом.

Вообще. Как только стала писать в интернете, как только нашла песенки незнакомой девочки, странные вещи происходить стали: грустные вещи, но необычные.

Вот и на этот раз. Сижу в кафешке, соответственно, прихлебываю кофе и ем десерт приемлемой калорийности. И вдруг замечаю на той стороне улицы стоит моя “шестерка”. Как живая. Как моя. Я ее три года назад продала, хотела поновее да получше чего-нибудь приобрести. Смена эпох в личной жизни не позволила. Моя первая машина. Смотрю на нее, слезы из глаз катятся, жалею ее, себя, разумеется. И вдруг, как в кино, прямо Эйзенштейн, смена планов и монтаж аттракционов — за окном, закрывая серым своим макинтошем все обозрение возникает Макс. Машет ручкой, сейчас, мол зайду. Я и сообразить не успела, он за столик садится, в щеку целует, говорит: ладно старуха, не реви, я тоже скучаю иногда. И, главное, отпивает из моей чашки да откусывает от моего тортика. Тут же подумала, что его надо бы отравить. Он еще много говорил (он вообще, говорун), но идея отравления не только показалась мне конструктивной, я почуяла, что ее исполнение перещелкнет выключатели, восстановит утерянную полярность. Он хохмил, а я думала, как? Как травят людей сегодня? И главное, чем? И вот еще что припомнилось очень кстати: в свое время, не по злобе, а для порядка сделала себе ключи от его квартиры. Макс не знает, ключи я, разумеется, не сдала. Кое-что проклюнулось и как-то зловеще утвердилось в сознании. И я задала роскошный вопрос:

— Ты все там же? Живешь.

— Да, Женька, все там же. И работаю там же, и ем то же, и пью то же. Я все тот же.

— Спишь только с другой.

— Эх, Женька, о чем ты, малыш? Я вообще сплю крайне мало, практически не высыпаюсь. А ты про какую-то другую.

Но главное я выяснила, улыбнулась даже и сказала, что обеденный перерыв окончен, пора возвращаться на службу. А у самой в голове прекрасная музыка звучит, жизнеутверждающая, вдохновляющая.

6. Соединение установлено

ЖЕНЯ (форум): Мне пришло по e-mail первое письмо. Цитирую достаточно полно. “Дорогая моя подруга, Евгения. Пишет тебе Жанна, из Бостона, штат Нью-Йорк. Я тебя прекрасно понимаю и переживаю за тебя. Семнадцать лет назад я покинула Россию и вышла за американца. И родила ему дочь. Раньше до этого жила в Новокузнецке, это за Уралом. У меня были те же проблемы, только с дочерью. К ней ходили мальчики, в основном, дети советских эмигрантов. Мне это не нравилось. Я это однажды сказала своей дочери Эллен и залепила ей по физиономии. Дочь рассказала отцу. Тот со мной развелся, но перед этим посадил в тюрьму. Пишу из библиотеки нашей тюрьмы. Скучаю по России. Пришли мне свою фотографию, пожалуйста. А я тебе тогда свою. Надеюсь на интересную переписку. Жанна, [email protected]”

Хорошее письмо. Хочу сообщить, что сегодня у моего сына очередная гостья, Светлана из одиннадцатого класса, и я это одобряю. Тем более, что в его комнате звучит “Prodigy” — немного старомодно, но в нашей ситуации очень даже прогрессивно. Всем привет, Женя.

ЖЕНЯ (рассказывает): Света мне очень понравилась, очень. Невысокая, ниже Васьки, коренастая, сильные ноги, крепкая попка, небольшая грудь, хорошие волосы. Не красивая, но и не отвратительная. Вниманием мальчиков не избалована, но носит не бижутерию, а золото. Мне показалось, что Вася ее интересует с исследовательской точки зрения. Про Васю можно сказать то же самое: он с нею раскован, ироничен, при каждом удобном случае прикасается к ее руке, трогает за плечо, шепчет на ухо. Она не краснеет, но демонстрирует застенчивость — умело, скупыми и убедительными выразительными средствами.

Я ее тоже немного пощупала, чтобы окончательно удостовериться. По спине похлопала, приобняла один раз, погладила по голове. Нормально. Ваське намекнула, что девица прямо ничего — и подмигнула, что со мной редко случается. Да, еще сказала, что мешать не буду, а пойду по делам — зря что ли отгул взяла. Но задержалась и дождалась, когда заиграет музыка. Потом залезла в интернет, написала кое-что, потом действительно вышла из дома.

Поехала на Ташкентскую, к Максу домой. Позвонила ему в Спорткомитет, он поднял трубку, значит проторчит там до семи. План такой: незаметно пробраться в квартиру, насыпать десять таблеток в серебряный кувшин, из которого он пьет воду, размешать, посмотреть, как он живет без меня и вернуться домой.

7. Соединение установлено

ЖЕНЯ (e-mail): Здравствуй сынуля, это твоя мама. Решила написать тебе — так проще, а то дома по-настоящему поговорить не удается. Это я, конечно, виновата, а не ты.

Ты знаешь, я по тебе очень скучаю. Я скучаю по тем дням, когда мы были рядом, но я почти не знала тебя. Я скучаю по тому времени, когда ты был совсем маленьким. Я тебя плохо помню маленьким. Я любила тебя, мой дорогой, но устроила свою жизнь так бездарно, что пропустила все важное из того времени.

Я хочу рассказать тебе об одном случае, когда мне было очень хорошо, а тебя не было рядом, я даже не подумала о тебе. Мы с Максимом лет шесть назад были на Домбае. Он катался, я пила глинтвейн внизу, там, где чайники учатся. Стемнело, Максима не было, и я должна была волноваться, искать его, нервничать, в общем. Но понимаешь, мне наоборот было хорошо. Я даже воображала, что Макс разбился, что вероятнее всего, насмерть и лежит где-нибудь на склоне, и занесло его снегом, а он не может подать голос, потому что сломал… ну, скажем, позвоночник. Я вышла из кафе и посмотрела в небо. Близкое, глубокое, теплое. Ты знаешь, я закрыла глаза, растопырила руки и стояла так долго. Мне казалось, что я опускаюсь под землю вместе с небом. Чтобы там, под землей у меня был свой мир, со своим теплым небом. И так было несколько минут. Представляешь, я под землей, надо мной черное кавказское небо и счастье, которого мне хватит на всю жизнь. Несколько минут — и все.

Конечно, Макс уже был в соседнем номере, когда я вернулась в гостиницу. Он забыл, где меня оставил. Решил, что я вообще спать осталась. Не пьяный был, кстати. Вот видишь, какая я. И только недавно я посмотрела на себя со стороны. И стала думать по-другому, другим умом, странным, более умным и холодным. И мне стало почти так же хорошо,