Точка зрения Всеведущего читателя. Том 4 - Sing-Shong

вскоре превратилось в Историю и развернулось передо мной. Мир словно исказился, а следом появился проход, украшенный полками-витринами.

[Вселенная стала "двумя", а "один" стал одиноким.]

[Стали появляться вещи, которые не были нужны, когда существовал только "один".]

Существа, похожие на фигурки, сражались над этими полками. История "сценария", начавшаяся на бесчисленных планетах, включая Землю, была показана прямо там.

["Добро и Зло" были созданы для того, чтобы различать их.]

Агарес и Метатрон ожесточенно сражались друг с другом. Это была «Великая Война Святых и Демонов», в которой ангелы и демоны, даже истекая багрового цвета Историями, никогда не поступались своими идеалами.

["Общение" было придумано, чтобы смягчить одиночество двоих.]

Граждане сражались с демонами в стенах "Промышленного Комплекса". И я видел, как между этими стенами, Чан Хаен пыталась предотвратить эту битву.

[И была создана "Сансара", желание вернуться в то время, когда она была "одним".]

Затем был Шакьямуни, нежно поглаживающий некое Тело Воплощения, заключенное в резервуаре с водой в его комнате. Это было Тело Воплощения, принадлежащее ныне покойному Тан Саньцзану, который когда-то любил Шакьямуни.

[Однако "два" никогда не смогут снова стать "одним".]

Здесь отображались все истории, которые я читал.

Эти битвы повторялись в рамках предопределенного заключения.

Хан Союнг, должно быть, постепенно проходила в себя, потому что я чувствовал, как она слегка дрожит.

["Двум" нужно было что-то, чтобы соединить разделенные два. Существо, которое будет переживать все Истории и действовать как посредник их добра и зла, их общения и их Сансары.]

В этот момент мои ноги остановились как вкопанные.

["Персонаж".]

Я больше не мог спокойно смотреть.

Король Венни, шедший рядом со мной, словно призрак, заговорил.

[Это такая злая шутка, согласен?]

Он захихикал, прежде чем спрятаться в моей тени.

Количество личностей, появляющихся на витрине, росло. Некоторые были просто выставлены напоказ, как пластиковые фигурки, а некоторые все еще были заперты в стене так, что были видны только их лица, как будто лепка еще не была завершена.

— ....Джие!! Юсунг-а!!

Я узнал эти лица.

Я изо всех сил пытался освободить их оттуда, но чем больше я старался, тем глубже их лица погружались в стену.

Я побежал вдоль витрины. Ли Сольхва, Гон Пильду, Ли Гильюнг, Ю Сангах... все из «Компании Ким Докча» были здесь. А также…

— ....Ю Джунхек.

Из-за густого тумана показалась фигура Ю Джунхека. Все его тело было сковано медными цепями, глаза закрыты и неподвижны.

А под ним виднелся слабый силуэт.

[Это был не кто иной, как "Король Историй".]

Туман скрывал его лицо, поэтому я медленно подошел к нему.

[Вы столкнулись с "Королем Историй"!]

[Конец Основного Сценария наступил!]

На страницах "Путей Выживания" никогда не было много информации о Короле Доккэби. Однако отсутствие информации о нем в романе не означало, что ее нельзя было найти где-либо еще.

Потому что я знал тех, кто уже встречался с ним.

[Однако никто из них не упомянул, как выглядел "Король Доккэби".]

В конце "Последнего Тумана" меня ждал "Король Историй".

["Король Историй" улыбается Вам.]

А затем…

[«Четвертая Стена» сильно дрожит!]

Затем мне пришлось усомниться в собственных глазах.

[Это было из очень старых воспоминаний.]

Голова закружилась, а зрение сильно задрожало.

[Не может быть. Нет, такое просто невозможно.]

[Наконец-то мы встретились, апостол ■■..... Нет, подождите.]

Перед моими глазами заплясали маленькие искры и фильтрация полностью исчезла.

[О, "апостол вечности и эпилога".]

[Ким Докча взревел, как гром, и бросился вперед.]

У меня даже не было времени подумать. Я схватил его за шею. Я хотел задушить его прямо здесь, прямо сейчас, но руки почему-то не слушались меня.

[Этот человек был высоким. Он всегда смотрел на своего сына с высоты собственного роста.]

Этот человек, он не мог быть здесь.

[Человек с вечно покрасневшим лицом. Всегда пьяный, и из-за этого сын никогда не встречался взглядами с этим человеком. Нет, сын молился, чтобы их взгляды никогда не встретились.]

[Докча-я. Ким Докча.]

[Потому что если бы их взгляды встретились, мир превратился бы в кошмар.]

[Я действительно придумал для тебя прекрасное имя, не так ли?]

Цу-чучучут!!

Я изо всех сил нанес удар.

[Его рост, который тогда казался таким высоким, теперь был примерно таким же.]

Время, казалось, замедлило свой ход.

[Выступающие вены лишь придавали ему изможденный вид.]

Цу-чучучут!

[Сын думал, что теперь может победить. Он больше не был маленьким беспомощным ребенком.]

Кулак, которым я замахнулся изо всех сил, был остановлен прямо перед его носом.

Взрывающиеся искры ярко осветили лицо мужчины. Король Доккэби со светящимися ярко-голубыми глазами улыбался мне, как дьявол, стоя там.

[Что, по-твоему, ты делаешь со своим собственным отцом?]

Я взревел. В тот момент я не осознавал, что говорю, и даже что делаю. «Четвертая Стена» рушилась.

— Ким Докча! Возьми себя в руки!!

А затем послышался голос.

На моей спине по-прежнему ощущалось тепло. История Хан Союнг передавалась мне.

[Это была история докча/читателя.]

История, которая защитила меня.

— Четвертая Стена! Что ты делаешь! Проснись!!

[«Четвертая Стена» сильно оживлена!]

[«Четвертая Стена» становится толстой, как неприступная крепость!]

Именно тогда выражение лица Короля Доккэби изменилось.

[Ты мешаешь мне?]

Казалось, что теперь он смотрит не на меня, а на то, что внутри меня.

[Последний фрагмент Последней стены, твой долг окончен.]

[«Четвертая Стена» злобно рычит!]

[Ты благополучно достигла конца всей истории. Вместе с преемником, отвечающим всем требованиям.]

«Четвертая Стена» говорила изнутри меня.

[Это ре шать Ким Док ча]

Слушая эти слова, я постепенно приходил в себя.

[Это существо передо мной не было моим отцом.]

Воспоминания, которые я делил со своей матерью, стали Историей и текли прямо перед моими глазами. Ее воспоминания были поглощены «Четвертой Стеной». Ее предложения парили над этой стеной и пытались заговорить со мной.

[Он умер в тот день.]

— ...Ты не мой отец.

[Как ты можешь быть так уверен?]

— Прекрати свои выходки. С точки зрения Вероятности ты не можешь быть моим отцом.

[Вероятность, да? Хаха, у меня нет оправданий после того, как я это услышал. Я подумал, что увидеть это лицо в данным момент было бы самым естественным.]

Король Доккэби улыбался, хотя я продолжал держать его за шею. Затем его лицо начало преображаться.

[В таком случае, как насчет этого лица?]

Он принял облик моей матери, а затем…

[Эти лица тоже не так уж плохи.]

А затем он даже превратился в Персефону и Аида.

Я еще раз взмахнул кулаком, но все мое тело отбросило в противоположную сторону, а в воздухе заплясали мощные