Огни Небес - Роберт Джордан

— Вот попытаюсь, тогда и проверим, скольких взять смогу. Только айильцы. — Если повезет, Мейлан с Марингилом и остальные лорды узнают, что он ушел, только после его ухода. Если у Башни имеются в Кайриэне шпионы, то, возможно, они есть и у Отрекшихся. И как Ранд может доверить секреты людям, которые даже восход солнца обязательно пытаются использовать в Даэс Дей'мар?

К тому времени когда Ранд влез в рукава красной, вышитой золотой канителью куртки из превосходной шерсти, великолепно подходящей для королевского дворца, в Кэймлине ли, в Кайриэне ли — эта мысль позабавила его, но как-то отстранение, печально, — Авиенда уже почти оделась. Ранд изумился, как ей удалось влезть в одежду столь быстро и чтобы все оказалось на месте.

— Когда тебя не было, прошлой ночью приходила женщина.

О Свет! Ранд совсем забыл про Колавир.

— Что ты сделала?

Авиенда помешкала, завязывая шнурки своей блузы и пытаясь взглядом просверлить у него в голове дырку, но тон ее был бесцеремонен.

— Я отвела ее обратно в апартаменты, где мы немного поговорили. Больше, Ранд ал'Тор, ни одна из вертихвосток-древоубийц не будет царапаться в полог твоей палатки.

— К этому я и стремился, Авиенда. Свет! Ей от тебя крепко досталось? Нельзя же леди избивать! У меня с этим людом и без того хлопот предостаточно. Ни к чему мне, чтоб еще ты дров наломала.

Авиенда громко фыркнула и вновь занялась тесемками.

— Леди! Женщина есть женщина, Ранд ал'Тор. Если только она не Хранительница Мудрости, — рассудительно добавила девушка. — Этим утром сидеть ей будет больно, но синяков ее не видно. Через денек, отдохнув, она сможет выйти из своих комнат. И теперь она знает, что к чему. Я сказала ей: если она опять побеспокоит тебя — как угодно, я приду и потолкую с ней еще разок. И подольше. Когда теперь ты ей что-нибудь велишь сделать, она поступит так, как ты скажешь. Ее пример послужит наукой другим. Ничего иного древоубийцы не понимают.

Ранд вздохнул. Вовсе не так он хотел поступить, да и вряд ли стал бы обращаться с Колавир подобным образом, но способ Авиенды может и сработать. Или отныне Колавир и прочие будут действовать намного хитрее и изощреннее. Авиенду, быть может, последствия не волновали, тем более не волновало, как этот поступок на ней самой скажется — Ранда бы удивило, если б она задумалась о подобной возможности. Однако женщина, являющаяся главой могущественного Дома, — не то же самое, что юная особа знатного рода меньшего ранга. Что бы после ни вышло у благородной девицы с Рандом, скорей всего, Авиенда подстерегла бы ее в каком-нибудь темном коридоре и вздула раз вдесятеро хлеще, чем Колавир, если не хуже.

— В следующий раз позволь мне разобраться по-своему. Не забывай, я Кар'а'карн.

— У тебя мыло на ухе, Ранд ал'Тор.

Бурча, Ранд подхватил полосатое полотенце и крикнул на раздавшийся в дверь стук:

— Входи!

Вошел Асмодиан, брыжи светлых кружев пенились у ворота и на манжетах черного кафтана, за спиной болтался футляр с арфой, а у бедра — меч. От лица его веяло зимним холодом, но темные глаза были насторожены.

— Что тебе надо, Натаэль? — спросил Ранд. — Я же прошлым вечером обо всем распорядился.

Асмодиан облизнул губы и поглядел сначала на Авиенду, которая нахмурилась, посмотрев на него.

— Да, распоряжения разумные. Думаю, я сумел бы кое-что полезное для тебя узнать, оставшись здесь и наблюдая за происходящим, но сегодня утром только и разговоров, что о криках ночью в апартаментах леди Колавир. Толкуют, ты остался ею недоволен, хотя, по-видимому, никому не известно, как и что. Все не уверены и потому на цыпочках ходят. Сомневаюсь, что кто-нибудь в следующие несколько дней вздохнуть решится, не подумав, как ты к этому отнесешься.

Выражение на лице Авиенды — крайнее самодовольство — было просто-таки невыносимо.

— Значит, поэтому ты хочешь со мной идти? — негромко промолвил Ранд. — Ты хочешь быть у меня за спиной, когда я встречусь с Равином?

— Разве найдется место лучше для барда Лорда Дракона? Впрочем, куда вернее оставаться у тебя перед глазами, где я могу доказать свою верность. Я ведь не силен. — Асмодиан поморщился — вполне естественно для любого мужчины при этаком-то признании, но на миг Ранд почувствовал, как того наполнила саидин, ощутил порчу, от которой губы Асмодиана скривились. Всего лишь на мгновение, но достаточно, чтобы Ранду стало ясно. Если Асмодиан зачерпнул столько, сколько смог, то вряд ли сравнился бы даже с какой-нибудь Хранительницей, способной направлять. — Нет, не силен, но, возможно, сумею как-то, пусть немножко, помочь.

Ранд пожалел, что не может увидеть сплетенного Ланфир щита. Она сказала, что со временем щит распадется, но, как казалось, Асмодиан не мог и на капельку больше Силы направить, чем в первый день, когда оказался в руках Ранда. Возможно, она и солгала, чтобы дать Асмодиану ложную надежду, чтобы заставить Ранда поверить, что тот станет сильнее и научит его куда большему, чем предполагает ученик. Это на нее похоже. Ранд не был уверен, его это мысль или Льюса Тэрина, но в истинности ее ничуть не сомневался.

Долгая, тягостная пауза заставила Асмодиана вновь облизнуть губы.

— День или два здесь значения не имеют. К тому времени ты или вернешься, или погибнешь. Позволь мне доказать свою верность. Может, я сумею что-нибудь сделать. Волосок на твоей чаше весов, и баланс сил изменится. — Асмодиана вновь наполнила саидин, но всего на миг. Ранд почувствовал, как тот напрягся, но поток Силы все равно был слабым. — Ты ведь знаешь, какой у меня выбор. Я цепляюсь за пучок травы на скалистом обрыве, молясь, чтобы травинки продержались еще мгновение. Если ты проиграешь, мне грозит больше чем смерть. Я должен увидеть, как ты победишь, и тогда я буду жить. — Внезапно кинув взгляд на Авиенду, он будто сообразил, что, может, сболтнул лишнего. Асмодиан гулко рассмеялся: — Как же иначе я сочиню песни во славу Лорда Дракона? Барду же надо кое-что иметь для работы.

Жара никогда не досаждала Асмодиану — ухищрение разума, как он утверждал, отвечая Ранду, а вовсе не трюк с Силой, — но сейчас по лбу его текли капельки пота.

Взять с собой, под надзор, или оставить? Оставишь, и тогда, вероятно, тот станет лихорадочно искать убежища, начав гадать, что же происходит в Кэймлине. Асмодиан останется тем же человеком, каким был, пока не умрет и не возродится. А может, даже тогда не изменится.

— Будешь у меня на виду, — тихо сказал Ранд. — И коли я хотя бы заподозрю, что волосок упадет не так, как мне угодно...

— Всецело полагаюсь на милость Лорда Дракона, — пробормотал Асмодиан, кланяясь. — С разрешения Лорда Дракона, я подожду за дверью.