Темное наследие. Беззвездная ночь. Нашествие тьмы. Путь к рассвету - Роберт Энтони Сальваторе

это было довольно справедливо, по крайней мере с формальной точки зрения Берктгара.

— А до этого Вульфгар втянул племена в войну, чтобы помочь твоему неблагодарному другу вернуть трон, — гнул свою линию Берктгар.

Дзирт пристально посмотрел на варвара. Вновь его слова были формально правильными, и дроу понял, что у него нет убедительного ответа, который мог бы заставить Берктгара изменить мнение.

Тут они оба заметили, что к ним приближается Киерстаад.

— Мы вновь открыли для себя чистый воздух тундры, — провозгласил Берктгар, прежде чем юноша добрался до них. — Мы вернулись к прежнему, лучшему образу жизни, который не предусматривает дружбы с дроу.

— Берктгар многое забывает, — ответил Дзирт.

— Берктгар помнит многое, — ответил огромный варвар и отвернулся.

— Ты бы поступил правильно, поразмыслив над тем хорошим, что Вульфгар сделал для твоего народа, — крикнул Дзирт ему вослед. — Может быть, Сэттлстоун и не был подходящим местом для племен, но Долина Ледяного Ветра — суровая земля, где союзники — это самая большая ценность для любого человека.

Берктгар не замедлил шага. Он приблизился к Киерстааду и прошел мимо него. Киерстаад повернулся и посмотрел ему вслед, быстро догадавшись, что здесь произошло. Затем Киерстаад повернулся к Дзирту и, узнав дроу, подбежал к нему.

— Рад встрече, Киерстаад, — сказал Дзирт. — Годы пошли тебе на пользу.

Киерстаад гордо выпрямился, услышав это замечание, ошеломленный тем, что сам Дзирт До'Урден сказал о нем нечто лестное. Киерстаад был всего лишь двенадцатилетним мальчиком, когда Дзирт покинул Мифрил Халл, и потому не слишком хорошо знал дроу. Однако он знал о Дзирте — легендарном воине. Однажды Дзирт и Кэтти-бри пришли в Хенгорот, зал в Сэттлстоуне, где воины распивали мед. Дроу вскочил на стол и произнес речь, призывая к укреплению союза между дворфами и варварами. По старым традициям, о которых так часто говорил Берктгар, никакого темного эльфа не допустили бы в Хенгорот и определенно никому из них не оказали бы теплого приема. Но все присутствовавшие проявили в тот день уважение к Дзирту До'Урдену, в доказательство боевой славы дроу.

Киерстаад также не мог забыть тех историй о Дзирте, что рассказывал ему отец. В одной особенно страшной битве с народом Десяти Городов войско варваров было жестоко разгромлено, и немалую роль в этом сыграл Дзирт До'Урден. После того сражения число варваров резко сократилось. Это означало, что наступавшая зима принесла бы много бедствий и трудностей уцелевшим, особенно очень юным и очень старым, ибо слишком мало охотников осталось в живых, чтобы обеспечить едой всех.

Но когда кочующие варвары отправились на запад, на всем своем пути они стали находить свежие туши оленей, умело убитых и оставленных для племени. Это дело рук Дзирта До'Урдена, решили Рэвйяк и старейшины, того дроу, который защищал Десять Городов от варваров. Рэвйяк и многие старшие члены племени никогда не забывали этого доброго дела.

— Я рад встрече с тобой, — ответил Киерстаад. — Хорошо, что ты вернулся.

— Не все согласны с твоим мнением, — заметил Дзирт.

Киерстаад фыркнул и пожал плечами.

— Я уверен, что Бренор рад снова видеть таких, как Дзирт До'Урден, — сказал он.

— И таких, как Кэтти-бри, — добавил Дзирт. — Ибо она вернулась со мной.

Вновь юноша кивнул, и Дзирт почувствовал, что ему хочется высказать нечто более глубокое, нежели просто поддержать вежливую беседу. Однако он все время оглядывался через плечо на удалявшуюся фигуру Берктгара, своего вождя. Он явно испытывал смешанные чувства, и его преданность подвергалась серьезному испытанию.

В конце концов Киерстаад вздохнул и взглянул дроу прямо в лицо, внутренняя борьба в нем закончилась.

— Многие помнят правду о Дзирте До'Урдене, — сказал он.

— И о Бреноре Боевом Топоре?

Киерстаад кивнул:

— Берктгар руководит племенем по праву деяния, но не все соглашаются с каждым его словом.

— Тогда давай надеяться, что Берктгар вскоре вспомнит ту правду, — ответил Дзирт.

Киерстаад оглянулся еще раз и увидел, что Берктгар остановился и повернулся, чтобы посмотреть на них. Юный варвар понял, что от него ожидалось, и, быстро кивнув Дзирту и даже не сказав ни слова на прощание, помчался к гиганту.

Дзирт долго размышлял над подтекстом увиденного: юноша подчиняется воле Берктгара, хотя и не разделяет многие взгляды своего вождя. Затем дроу обратился мыслями к своим планам. Он собирался вернуться в поселение варваров, чтобы поговорить с Рэвйяком, но теперь это казалось ему бессмысленным, даже опасным.

Особенно если Берктгар говорит от имени племени.

* * *

В то время как Дзирт бежал на север от Пирамиды Кельвина, другой путник пересекал тундру южнее горы. Это брела Стампет Скребущий Коготь, ее спина согнулась под грузом огромного вьюка, а взгляд был сосредоточен на одной-единственной цели: высоко вздымавшихся вершинах Гребня Мира.

Креншинибон, который висел в петле на поясе жрицы, был доволен и хранил молчание.

Артефакт вторгался в сны жрицы каждую ночь, но его общение с ней носило необычный для него вкрадчивый характер, ибо Креншинибон побаивался Стампет — жрицы доброго бога. Постепенно, в течение недель, Креншинибон преодолел сопротивление Стампет, убедив ее в том, что речь идет не о безрассудно опасном путешествии, но об испытании, которое надо пройти и победить.

И вот Стампет вышла в путь накануне, решительно направившись на юг, — с оружием в руках, готовая к встрече с любыми монстрами, к покорению любой вершины.

Она еще не достигла гор, преодолев лишь половину пути от Красных Вод, самого южного из трех озер. Креншинибон планировал хранить молчание во время всего пути. Несколько дней для него ничего не значили. Когда они доберутся до гор, этой дикой местности, артефакт найдет себе более подходящего владельца.

Но неожиданно хрустальный осколок почувствовал некое присутствие, могущественное и знакомое.

Танар'ри!

Мгновением позже Стампет остановилась на бегу, с любопытством разглядывая предмет на своем поясе. Она ощутила исходящие от него вибрации, как будто это было живое существо. Стампет поняла, что эти вибрации не что иное, как призыв.

— Ну и что теперь? — спросила жрица, вынимая хрустальный осколок из петли. — Что ты имеешь в виду?

Она все еще разглядывала осколок, когда черный шар вылетел из голубой дымки далекого горизонта, услышав призыв и мчась на кожистых крыльях с сумасшедшей скоростью. Жрица пожала плечами. Ничего не поняв, она водрузила осколок на место, затем посмотрела вверх.

Слишком поздно.

Эррту налетел на нее жестко и быстро, сокрушив ее прежде, чем она успела даже поднять оружие. В считаные секунды Креншинибон оказался в его лапах, — союз, которого желали оба.

Оцепеневшая Стампет лежала на земле, ее оружие было отброшено далеко в сторону. Она приподнялась на локтях и, бросив взгляд