Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi

как раз таки и тот самый — обычный взгляд и такое же обычное, необычное же лишь и для нее же самой, поведение? А он же в это самое время все так же не отводил от нее своего же темно-синего взгляда, как и не сводил же его и конкретно с нижней ее губы, на которой так и продолжала лежать подушечка его большого пальца, сомкнутая меж ней и верхней, продолжая слегка давить на нее, но и скорее даже уже и именно надавливая, попеременно отпуская, будто и массажируя, проминая. Пока и она же все вновь и вновь пыталась понять и принять: если он в действительности не злился, как она еще не думала и пока же еще так же все не думает до конца, мог ли один его взгляд, этот же и тогда и тот же, но уже и сейчас, характеризовать одно чувство и эмоцию, одно ощущение и состояние и на всем же протяжении их истории? Могло ли быть такое, что и в тех же все случаях ранее под злобой — крылось нечто и иное? А она же просто сама же себе врала, наврала и завралась же по итогу вот — до сегодня, здесь и сейчас с ним. Могла ли и тогда же все, как и сейчас, самая грязная злость иметь под собой самое чистое желание, лютая ярость — жаркую похоть, а не искреннее отвращение с неприкрытым пренебрежением — самое искреннее возбуждение и откровенное же вожделение? Как видимо, могла и могло! Ведь и в противном же случае: «хотел бы убить тогда — убил бы давно и подавно». Не в его же правилах ждать со словами, а там и мыслями, и тянуть же тут же с поступками от себя и к ней. И пусть тут же скорее слова и без изначальных же мыслей, но и тишина же перед бурей: вряд ли его устроит одно, так еще и нечетное число, — …двойка! — Грузно и в то же время хрипло выдохнул он, так и не смотря в ее же глаза, будто бы и подмывая же ее тем самым вновь, но уже теперь и сам, да и уже и от начала до конца повторить за собой — не мельком, а уже полноценно и чтобы остаться: щипая своей морской солью в ее яблоках глаз, опуская и склеивая ресницы под тяжестью и липкостью же капель смолы и давя и утягивая туда же и в ту же сторону веки присыпкой пыли, песка и толченого камня. — Почему же ты не лечишься?

И она не выдержала — опустила-таки свой темно-карий взгляд на его губы и увидела теперь не только ту же сухость и растресканность кожи, что и были ранее у него, как и есть же у нее сейчас и до сих пор, но и небольшую ранку, меньше и живее, чем у нее же самой, так и вновь же еще зеркально при этом: у правого уголка и его уже нижней губы. И ведь даже в этом — они были похожи не похоже, как отражения друг друга и действительно неродные брат и сестра, так еще и не близнецы, но и до боли во всех же смыслах, оригинал и копия друг друга: мужская она и в юбке, без юбки и женская он и в штанах. Но только и в отличие же все от нее, не во всем же и до конца сходиться и подходить, он вряд ли так же терпел и стерпел же подобное обращение с собой: просто докинул до горки и все, иронично и символично, как ни посмотри, но быку просто нужна была тряпка покрасней, как и мотивация побольше, чем и имевшаяся до в запасе, нужен был повод посильнее и помощнее да и свой же собственный, чего уж тут скрывать, личный, и вот уже сразу — все стало ярче и краснее, красочнее, когда еще и в кубе.

— Наверное, потому же — почему и ты… — и теперь уже и ее голос вслед же за его сник настолько до хрипоты и сухоты, а там и сиплоты, что уже почти что и резал да и всеми пилами будто и сразу, вместе с покосом ее же все молодой и свежей, прохладной и влажной после уже ночного дождя и с утренней же еще расой травы, вот только еще и именно ранним утром, под окнами их же и с уже металлическим привкусом той же все и его уже арматуры на языке, после чего — еще шлифовал и затирал наждачкой и уже не только сам же их слух, как и сами же уши с барабанными перепонками и слуховыми каналами-проходами, но и все же, вся и всех же вокруг них: снаружи и внутри, не щадя ни тел, ни органов, ни душ, так и вызывая же тут же еще и очередной же столп-топот мурашек с дрожью от макушек и до кончиков пальцев и не столько же рук, сколько ног.

И, словив же вместе с телесно-душевными насекомыми новую волну шока от происходящего в общем и от него же самого в частности, она вновь чуть приоткрыла свои уже порядком и ссохнувшиеся губы, а после и еще немного, проецируя и отзеркаливая сама уже точно такую же широту, что была перед и на нем же самом, давая и отдавая же тем самым ему и его-свою свободу, как и его же все пальцу, что бы это и для остальных ни значило, пока для них же это значило здесь и сейчас и во всех же смыслах одно и то же — и что сразу же отразилось на обоих и в равной же степени: будь то потемневшие глаза, сбитый в край сердечный ритм или рваные хрипы-хмыки, больше похожие на рыки. Да и причем так, что: если у нее — скорее случайно и именно похожие, то у него — отчаянно и фактически одобрительные, будучи еще первыми-последними и предупреждающе-коронными, заставляющими просто замереть в ожидании исполнительно-похоронных.

— И что же ты ему такого сказала перед этим, что он взял и тебя в оборот, м, мать Тереза? — Решив все-таки добить в этой теме и допросить-расспросить же до конца все нужное и важное для себя, чтобы больше не задаваться, не возвращаться и не отвлекаться, прошептал-прошипел парень и ернически усмехнулся своей же игре слов на прямо-таки и злобу дня: «Ангел, да, спасатель… Хранитель же без малого! Но и так