Мордант превыше всего! - Стивен Дональдсон

— Ну конечно. В некотором смысле совсем иной, а в некотором очень похожий на нас. Похожий на нас в главном.

Вновь изумив Элегу, Мисте покраснела и быстро продолжила, пытаясь скрыть смущение: — Как и Териза, он говорит на нашем языке — видимо, благодаря Воплощению. Его зовут Дарсинт, — заметила она небрежно. — Его указания помогли мне снять с него броню и перевязать рану. Его оружие с легкостью добыло для нас огонь, и я приготовила ему поесть.

С тех пор мы не расставались, прячась где только можно, убегая, когда приходилось. Кров и даже пищу мы без труда находили в брошенных деревнях и на фермах…

— Пока не появилась армия, — торопливо вмешалась Элега, пытаясь сделать выводы из того, что сообщила ей сестра. — Ты увидела нас. Бы вместе — ты и Воин Гильдии. Ты сказала, что тебе пришлось несколько дней уговаривать себя прийти ко мне. Это не себя тебе пришлось уговаривать, а его. Ты ведь его знания, его проводница.

И, обо всем догадавшись, хотела добавить: «Его любовница». И Элега поспешно сказала:

— Так вот какое решение ты хотела принять. Ты—спутница самого могучего человека во всех королевствах. Он любит тебя — и зависит от тебя. Ты должна решить, как использовать его силу.

Настала очередь Мисте изумляться. Не в состоянии скрыть внезапно вспыхнувшую надежду, Элега вскочила со стула, чтобы оказаться к сестре поближе:

— Мисте, ты должна помочь нам. Вся эта сила, вся эта мощь лишь ждет своего часа. О сестра, почему ты колеблешься? Ты можешь положить конец этой осаде практически без всяких усилий. Разве ты не понимаешь, что следует сделать? Мы должны взять Орисон. Должны покончить с дурацким сопротивлением короля, чтобы наконец могла начаться битва против подлинных врагов Морданта, чтобы королевство и Гильдия остались в неприкосновенности.

— Нет, Элега. — Мисте вскочила, чтобы встать с сестрой лицом к лицу. — Это ты не понимаешь. — Шрам придавал ей вид грозный и решительный. — Вопрос, который я должна решить, заключается не в том, буду ли я помогать тебе или нет, вопрос в том, буду ли я помогать Орисону против тебя.

Алендских войск слишком много даже для такого оружия, как у Дарсинта, и ему не победить их в одиночку. А его сила постепенно теряется. Он называет это «разряжается». Его оружие нельзя «зарядить» в этом мире. По этой причине мы должны действовать осторожно. Тем не менее, я долго и много думала о том уроне, который он может нанести армии Аленда. Правда в том, что я сдерживаю его лишь потому, что ты в лагере — и потому что принц Краген не предпринимает никаких активных действий.

Элега хотела возразить, но Мисте перебила ее.

— Я хочу предупредить тебя, Элега. Я убеждена более чем когда—либо, что должна сражаться за отца и Мордант. Если ты хочешь, чтобы оружие Дарсинта начало стрелять, оно начнет стрелять по вам.

— Мисте, — в панике прошептала Элега, — ты сошла с ума?

— Ты считаешь, что верить собственному отцу—безумие?

— Да, безумие! Ты сама это подчеркивала — ты говорила о его «странном нежелании, стремлении к самоуничтожению». Разве ты не слышишь себя? Ты бы не покинула Орисон и не отправилась помогать своему Дарсинту, если бы верила нашему отцу.

— Да. — Вспышка Мисте вдруг сменилась улыбкой, и она сразу стала казаться недалекой и неопасной. — И нет. Я провела много дней, пробираясь сквозь глубокий снег. Я перевязывала раны воина—чужака и сжимала его в своих объятиях—И слышала послание отца к тебе. Страх и отсутствие комфорта учат многому. Как и любовь. Я поняла, что нужно думать по—другому. Трудно сказать, что я верю в его бездействие. Но я поверила в то, что он помог этому воплощению — через Гильдию. Я даже думаю, что он сделал это ради меня—как оскорбил принца Крагена ради тебя. Ты не видишь, какими сильными он нас сделал? Я могу делать выбор за Дарсинта, могу попросить его помощи. А ты влияешь на все действия армии Аленда.

Я у верен, что моя дочь Элега действовала из лучших побуждений. Ради нее и ради себя я надеюсь, что добрые побуждения принесут добрые плоды.

Элега, мы поступаем так, как он хочет. Он все спланировал. Может быть, его бездействие лишь попытка заставить действовать нас.

Элега пришла в ужас от улыбки сестры. Так оптимистически объяснять поведение короля было безумием.

— Мисте, ты дура, — пробормотала она, словно разговаривала сама с собой. — Дура. — Король Джойс предпочел отослать жену домой, лишь бы не заниматься делами королевства. Не объясняя, почему так ведет себя. Мало—помалу он вытравил из сердца Элеги всякую надежду и веру. — С тобой все в порядке? Неужели то, что он сделал, не обижает тебя?

— Конечно, обижает. — Улыбка Мисте была полна превосходства и печали одновременно. — Я говорю лишь, что на вещи можно смотреть иначе. Мы должны спросить себя, заслужили ли мы его доверие. Но мы не можем взвалить на себя его ношу. Он — король. Мы должны спрашивать, заслужили ли мы его доверие.

— Мне кажется, он хотел сказать, что доверяет нам. — Элега, ты никогда не задавалась вопросом, каким человеком он должен быть, если доверяет тем, кому причиняет столько боли? Между нами говоря, у нас хватит сил уничтожить его. Оружие Дарсинта и армия принца могли бы покончить с ним. И наш отец сам загнал нас в этот угол.

Или он совершенно безумен, или столь отчаянно нуждается в нас, что не может объяснить, чего хочет, не сделав это чего—то невозможным. Совершенно растерянная, Элега спросила:

— Что ты имеешь в виду? Что ты подразумеваешь под всем этим?

Мисте пожала плечами.

— Ничего определенного. Я просто рассуждаю. Но предположим… — ее взгляд сосредоточился на сестре, — что в некотором смысле для защиты Морданта жизненно необходимо, чтобы принц доверял тебе. Как можно добиться доверия между заклятыми врагами? Попытка обмануть или подкупить принца почти наверняка обречена на провал. Ты — уж прости — плохо умеешь лгать. Ты не смогла бы убедить принца в том, во что не веришь сама.

— Нет. — Элега покачала головой не от разочарования, а от отчаяния. — Ты выстраиваешь чересчур много предположений и по слишком ничтожному поводу. Как может быть «жизненно необходимо», чтобы принц Краген доверял мне?

— Элега, размышляй. Ты сама подошла очень близко к ответу. Чего пытался добиться отец, отказываясь послать подкрепления Пердону, когда Пердон прибыл в Орисон и требовал помощи?

— Чего он пытался добиться?

— Или давай рассуждать по—другому. Что бы произошло, когда Кадуол вышел в поход, если бы Пердон получил помощь нескольких тысяч воинов? Как ты заметила, Пердон выдвинулся бы сюда, чтобы сохранить силы и помочь защищать короля. А верховный король Фесттен не позволил бы столь сильному врагу получить свободу маневра. Ему пришлось бы следовать за ним.