Наемники Судьбы.Пенталогия - Юлия Федотова

Хельги ни полслова не сказал об этом вслух, но настроение его оказалось заразительным. Даже неунывающая сильфида притихла, Ильза вдруг и вовсе расплакалась: «Домой хочу!» Интересно, что вкладывала в это понятие она?

– Давайте будем логичными! – призвала Меридит, решив, что пора брать ситуацию в свои руки. – Нам нужна Волшебная страна. Местные нам не помогут, приходится рассчитывать на свои силы. Аолен, вспоминай, что ты знаешь о принципе разделенного пространства, это ведь ваша магия!

Да ничего он не знал! Только то, что он, принцип этот, существует. Слишком обыденным казалось дело, чтобы уделять ему внимание. Пользовался, и все. Разве тот, кто каждый день отпирает ключом дверь своего дома, задумывается, как именно устроен замок?

– Стоп! – насторожился Хельги. – Это уже коечто! Значит, имеется замок?

– Ну да, – кивнул Аолен. – Охранное заклинание. Своего рода пароль.

– Хорошо. У каждого клана пароль свой?

– Нет, что ты! Принцип один и пароль один, каждый эльф его знает. Он открывает доступ в Сокрытые Пределы.

– Значит, и ты его знаешь?

– Безусловно… Но вам открыть не могу! Это навлечет проклятие!.. – разволновался Аолен.

– Не открывай, кто тебя просит! – В голосе Хельги послышалось раздражение, он боялся сбиться с мысли. – Вопрос в том, будет ли ваш пароль актуален для Средневековья?

Лицо эльфа прояснилось.

– Не исключено! Наш народ входил в состав Волшебной страны. Возможно, Сокрытые Пределы – это ее наследие!

– Прекрасно! – подытожил магистр Ингрем. – Ключ у нас с большой долей вероятности есть. Осталось найти дверь. Где обычно принято размещать вход в ваши Пределы? Бывают какиенибудь специальные места, указатели, метки?

– Нет, это лишнее. Попасть в Сокрытый Предел можно из любой точки географического совпадения.

– Тогда какого демона ты нам голову морочишь?! – напустилась на недогадливого эльфа сильфида. – Местные ясно сказали: страна совсем рядом, под боком. Это ли не географическое совпадение?! Быстренько читай свое заклинание! Да не бойся, мы уши заткнем!

Читал эльф довольно долго, коекто успел заскучать. И вообще, неудобно идти с зажатыми ушами. С ритма сбиваешься и со стороны выглядишь сущим идиотом. Но Аолен настаивал – надо именно идти. Стоя на месте никуда не попадешь. Аналогия с дверью была не совсем точной. Переход в Сокрытые Пределы – это не акт, а процесс.

– Тогда почему, когда мы первый раз мир спасали, эльфийские стражники не заставляли нас уши затыкать? – подозрительно спросила Энка. – Чужие, враждебно настроенные эльфы доверяли нам больше, чем ты, родной и любимый. Не стыдно?

– Они вели нас сквозь уже открытый проход. А я открываю путь заново. И дело не в доверии. Надеюсь, вы не хотите, чтобы родной и любимый скончался в страшных муках?

– Неужели с вас берут клятву Мельдаха? – поразился Эдуард. В его представлении благородные и возвышенные эльфы совершенно не сочетались с отвратительным черным колдовством на грани запретной некромантии.

– Нет! – резко опроверг Аолен. Но, помолчав, добавил: – Коечто похуже.

И вот он наступил, долгожданный миг, когда все сомнения остались позади. Заклинание сработало! Волшебная страна открылась пришельцам!

Это было похоже на сон наяву, тот самый сон, что временами приходил к Хельги. Холмистые зеленые равнины, высокое небо с пушистыми барашкамиоблачками, будто специально рассаженными так, чтобы никогда не закрывали ласкового солнышка, цветы, бабочки, звенящие ручейки, радуга в три яруса, сладкоголосое пение птиц – на первый взгляд все выглядело восхитительным. Но постепенно в душу закрадывалось тревожное ощущение недолговечности и зыбкости этого сказочного мира. Слишком уж красиво, чересчур благостно было все вокруг.

Нежной, золотисторозовой дымкой разливалось в воздухе марево чужой магии, вызывая в памяти неприятные ассоциации с жуткой синью зачарованного Чернолесья. Неестественно яркими казались краски – Хельги прошептал чтото про «спектры второго порядка». Птичий щебет сливался в единую мелодию, будто певцами руководил невидимый дирижер. Цветы источали прекрасные ароматы, больше похожие не на естественные запахи, а на дамские благовония. Кроны деревьев выглядели так аккуратно, словно над ними поработали ножницы опытного садовника. Сколько ни вглядывайся, не найти ни пожухлой травинки, ни увядшего листка, ни сухой ветки. Абсолютная, ничем не нарушенная идиллия, она казалась пошловатой опереточной декорацией, плодом воображения чьегото капризного и незрелого ума. В ней не было самого главного – жизни. Почти физически тошно становилось от окружающей красотищи – похожее чувство возникает, когда в детстве сдуру объешься сладостями.

Впрочем, чувства свои приходилось держать при себе, чтобы не огорчать Ильзу. Наивная девушка пребывала в полном восторге, будто ребенок, попавший в сказку. Но даже ей спустя несколько невообразимо однообразных часов пути надоело восхищаться.

Они шли наугад в северозападном направлении в надежде встретить того, кто сможет указать дорогу к жилищу королевы. Но вокруг было пусто, если не принимать в расчет всякую мелочь вроде цветочных фей и ундинокручейниц. Выглядят эти крошечные создания очаровательно, спору нет, но столковаться с ними еще никому не удавалось – чересчур глупы, легкомысленны и беззаботны. Щебечут о чемто своем, и нет им никакого дела до большого мира и его затерянных обитателей.

Солнце меж тем тоже не стояло на месте. И после короткого, нестерпимо розового заката на смену сусальнопрелестному дню пришла гротескнобезобразная ночь. С наступлением сумерек все вокруг изменилось до неузнаваемости. Куда девались хорошенькие цветущие деревца? На их месте теперь стояли полузасохшие коряги, очертаниями смахивающие на древних чудовищ, и угрожающе тянули к путникам когтистые рукиветви. Корни шевелились, будто клубки змей, и, кажется, даже шипели. Вместо шелковистой травки, ровной, будто газон в королевском саду, вырос отвратительный бурьян. Местами он доходил Орвуду до пояса. В длинную бороду тут же набились репьи, отчего главное украшение почтенного Канторлонга стало смахивать на хвост шелудивой собаки. Земля под ногами покрылась рытвинами и колдобинами, местами столь глубокими, что путешествие становилось небезопасным. А для ночлега было еще рановато. Хотели воспользоваться перьями эрцинии, но на свет их слетелось столько всякой дряни, что даже стойкая Меридит стала роптать. Она не могла выносить, когда огромные ночные мотыльки задевали мохнатыми крыльями ее лицо и сверкали жуткими красными глазками.