Панк-рок. Предыстория. Прогулки по дикой стороне: от Боба Дилана до Капитана Бифхарта - Михаил Юрьевич Кузищев

концертах у них не было барабанов, так что Пол воздвиг барабанную установку из кастрюль и сковородок. А однажды вечером Джиму понадобился гитарный медиатор, и он соорудил его из бритвенного лезвия»[21].

На концерте The Godz у зрителей возникало ощущение, что прямо перед ними на сцене происходит какой-то спонтанный эксперимент по извлечению музыки – и к этой процедуре может присоединиться любой желающий. По словам того же Миллера, музыканты «приглашали зрителей выступать с предложениями, и [отталкиваясь от них], импровизировали песни прямо на ходу. У них была песня про куриный суп и песня под названием "Oatmeal Cookies and Red Balloons" («Овсяные печенья и красные надувные шарики»)»[22]. А бывали и случаи, когда зрители брали инициативу на себя – не дожидаясь приглашения. Пол Торнтон вспоминал инцидент, который произошел летом 1967 года в нью-йоркском клубе Café Au Go Go, где The Godz должны были выступить вместе с Линдой Ронстэд[41] и ее группой The Stone Poneys на разогреве. Линда задерживалась, и когда объявили выход The Godz, «человек тридцать вылезло на сцену вместе со своими музыкальными инструментами. Я даже не знал этих людей. Они пили вино бутылками, и все в таком духе. Вызвали владельца клуба. Линда Ронстэд так и не успела отыграть свой сет – нас всех вышвырнули. Было ли это спланированное действие? Нет, мы даже не знали, откуда они все взялись. Такие вот странные поклонники у нас были»[23].

В том же 1967 году группа снова отправилась в студию, чтобы записать новый альбом. Бернард Столлман, знатный апологет языка эсперанто[42], в какой-то момент попытался уговорить музыкантов записать что-нибудь на этом искусственном языке, однако The Godz предпочитали родную речь, так что их новый альбом в очередной раз был исполнен на безупречном английском. Если пластинка "Contact High" была записана за один день, то на работу над диском с лаконичным названием "Godz 2" ушло несколько месяцев. Что отнюдь не означало, что The Godz превратились в The Beatles – даже если и пытались. Джим Маккарти вспоминал: «После первого альбома наши эго как следует раздулись. Ларри продолжал настаивать на том, что мы можем стать американскими The Beatles! Ко второй пластинке у нас появились приличные инструменты: у Джея – электрические клавиши, у Пола – барабанная установка, у Ларри – мой бас, а у меня – хорошая электрогитара. Мы экспериментировали с этими инструментами, и второй альбом получился не похожим на первый»[24].

Альбом "Godz 2", действительно, во многих отношениях отличается от дебютной пластинки. Это уже не фолк-капустник, а смелая попытка экспериментировать с рок-музыкой – не отходя при этом от изначальных «бажественных» принципов. Более собранный и смелый тон пластинке задает уже стартовая композиция "Radar Eyes". Ее ровный бит, электрогитары с характерными «примочками» и отдающиеся эхом вокалы Джима Маккарти приближают композицию к жанру гаражно-психоделического рока. Гитара решительно выбивает единственный аккорд (лишь изредка смещаясь из ми-минора в ля-минор), барабаны выдают мощные сбивки, басист чаще попадает по нотам, чем мимо них, и общими усилиями членов The Godz их музыка впервые приобретает настоящий рок-драйв. На следующем за "Radar Eyes" номере "Riffin’" группа возвращается к корням – самым что ни на есть исконным. Тарзаньи вопли, гул боевых африканских барабанов и энергичная перкуссия интересным образом контрастируют с экзерсисами на губной гармошке. Номер представляет собой настоящий «склад» музыкальных ассоциаций: один из музыкантов насвистывает «У Мэри был барашек», другой пародирует речь президента Линдона Джонсона о вьетнамской войне, третий пытается изобразить что-то, напоминающее фри-джаз. Ритуальные песнопения продолжаются на треке под названием «Where»: сердитое бренчание одного аккорда, не очень умелый бас, солидно гремящий барабан и прочая гитарно-барабанная перкуссия сопровождают простейший, но при этом вполне привязчивый напев из одного слова. Далее следует "New Song" – разудалая деревенская песня с диссонирующей скрипкой, надсадно тянущей одну и ту же ноту, словно продолжая дело Джона Кейла: опасный гибрид музыки хиллбилли[43] и классического авангарда.

Композиция «Squeek» начинается со студийной реплики: «Дубль первый… ты готов?» – спрашивает один из музыкантов другого. В качестве ответа первый извлекает из своей скрипки какой-то ржавый звук. «Нет, давай еще раз», – строго одергивает его второй. Скрипач производит на свет примерно такой же звук, а вслед за ним – еще несколько, и под дружный смех музыкантов композиция наконец стартует. Номер звучит как настоящая инсценировка – одинокие и мучительные упражнения на скрипке в исполнении второгодника и гневный, но ритмичный стук в стенку недовольных соседей. Вскоре на подмогу к товарищу приходят друзья с гитарой и автоарфой, и под звуки монотонного бренчания и отчаянного пиликания назойливые соседи получают хоть и не совсем дружный, но вполне решительный отпор – особенно после того, как гитарист решает усилить звуковую атаку, начиная довольно мерзким образом скрести по оплетке струн. The Godz умело чередуют стихийные перфомансы с более собранными номерами, и вслед за импровизированным шумоизвлечением «Squeek» следует почти форматная композиция "Soon The Moon" – еще один психоделический номер с «кислотной» гитарой и запоминающейся мелодией, задействующей всего лишь один аккорд и одну строчку текста.

Вторую сторону пластинки открывает по-настоящему эпический номер. «Crusade» начинается как еще один ритуальный джем-сешн «всем племенем» – с особенно интенсивным нагромождением звуков из всего доступного группе инструментария, включая электроорган. Не прекращая греметь, гудеть и бренчать, музыканты ведут абстрактные песнопения в формате «поток сознания», и звуковой хаос нарастает под усиливающиеся стоны и завывания. Однако в тот момент, когда слушателю кажется, что звуковой коллапс неотвратим, посреди нагромождения звуков неожиданно возникает чистый и правильный вокал Джима Маккарти, ведущий красивую мелодию – словно одинокий голос сопротивления музыкальному апокалипсису[44]. Его тихой убедительности оказывается достаточно, чтобы остальная группа собрала волю в кулак, консолидировалась вокруг нового лидера и перешла к дружному (насколько позволяют таланты и умения) исполнению песни. Эффект оказывается неожиданным и сильным: The Godz, буквально на коленках, демонстрируют нам эффект музыкального сотворения мира из полного хаоса – в масштабе всего лишь одного номера.

После подобной, прямо-таки библейской сцены, кавер-версия битловской "You Won’t See Me" кажется уже чем-то вроде триумфа – энтузиазма и непосредственности над силами музыкальной теории и занудного академизма. Пол Торнтон исполняет песню, сохраняя все прекрасные повороты битловской темы, пока его товарищи пытаются обеспечить ему аккомпанемент. The Godz в таком ударе, что не сдаются даже после вынужденной остановки – Пол честно признается, что забыл текст. Группа берет небольшую паузу, собирается с силами и начинает исполнение заново. Эффект получается поразительным – при всей неумелости и нестройности исполнения, версия Godz сохраняет все ключевые достоинства битловского номера, но при этом звучит