Сквозь стекло ясное (Сборник рассказов) - Айзек Азимов

Утром Рэлсону приносили отчеты о проделанной работе. Он читал их, а Грант наблюдал за ним, делая вид, что занят собственными проблемами.

Потом Рэлсон откладывал бумаги в сторону и отрешенно смотрел в потолок.

– Что-нибудь новое? - спрашивал Грант.

Рэлсон в ответ только качал головой.

Однажды Грант предложил:

– Я попрошу очистить здание между первой и второй сменами. Вам необходимо посмотреть экспериментальную установку.

Теперь по ночам Грант и Рэлсон бок о бок, словно привидения, вышагивали по пустому зданию. Грант ни на секунду не выпускал руки Рэлсона. Однако после каждого такого путешествия Рэлсон только качал головой. Несколько раз он принимался что-то писать, но после нескольких кривых строк отбрасывал дощечку в сторону.

Так продолжалось до тех пор, пока он вдруг не исписал полстраницы - быстро, не останавливаясь. Грант подошел к коллеге. Рэлсон поднял взгляд и дрожащей рукой закрыл записи.

– Пригласите Блуштейна.

– Что?

– Я сказал: "Пригласите Блуштейна". Доставьте его сюда. Немедленно!

Грант взялся за телефон.

Теперь Рэлсон начал писать, лишь изредка отвлекаясь на то, чтобы вытереть тыльной стороной ладони влажный от пота лоб.

– Он приедет? - спросил Рэлсон дрогнувшим голосом.

– Его нет в кабинете, - ответил Грант, который тоже начал беспокоиться.

– Позвоните ему домой, разыщите Блуштейна!

Грант снова взялся за телефонную трубку, а Рэлсон тем временем отбросил в сторону очередной исписанный листок. Пять минут спустя Грант сказал:

– Блуштейн уже на пути к нам. Что случилось? Вам плохо?

Рэлсон с трудом пробормотал:

– Нет времени... не могу говорить...

Он писал, чертил какие-то кривые диаграммы - его руки словно отказывались ему подчиняться.

– Диктуйте! - предложил Грант. - Я буду писать.

Рэлсон только отмахнулся. Он уже не мог говорить. Схватив левой рукой правую, словно это был кусок дерева, он попытался нацарапать что-то еще, вздрогнул и вдруг повалился на свои записи.

Грант осторожно вытащил бумаги и уложил Рэлсона на диван. И не отходил от него до тех пор, пока не пришел Блуштейн.

– Что произошло? - с порога спросил психиатр.

– Я думаю, он жив, - ответил Грант, хотя к этому моменту Блуштейн и сам успел в этом убедиться.

Грант обо всем ему рассказал.

Блуштейн сделал укол, и они стали ждать. Наконец Рэлсон открыл пустые глаза и застонал. Психиатр наклонился к нему:

– Рэлсон.

Руки Рэлсона потянулись к врачу и вцепились в его пиджак:

– Доктор, заберите меня обратно.

– Так и будет. Прямо сейчас. Как я понимаю, вы решили задачу создания силового поля?

– Да, я там написал, Грант.

Грант тем временем листал бумаги. На его лице была растерянность.

– Там не все, - слабым голосом сказал Рэлсон. - Больше я записать не сумел. Вы должны поработать сами. Заберите меня отсюда, доктор!

– Подождите, - попросил Грант. И прошептал, обращаясь к Блуштейну: - Нельзя ли оставить его здесь до тех пор, пока мы не организуем испытания? Я не понимаю большую часть того, что он написал. Почерк ужасно неразборчивый. Спросите у него, почему он думает, что подобная конструкция будет работать.

– Спросить у него? - тихо проговорил Блуштейн. - Вы же сами говорили, что он всегда знает, как нужно решать практические задачи.

– Спросите меня в любом случае, - вмешался Рэлсон, услышавший часть их разговора.

Его глаза вдруг широко открылись и загорелись безумным огнем.

Блуштейн и Грант повернулись к нему.

– Они не хотят силового поля. Они! Экспериментаторы! До тех пор пока я не понимал, как это сделать, все оставалось без изменения. До тех пор пока я не начал рассматривать одну идею - ту идею, что записана на этих листках, - не прошло и тридцати секунд с того момента, как она пришла мне в голову, и я почувствовал... я почувствовал... доктор...

– Что? - спросил Блуштейн.

– Я все глубже погружаюсь в пенициллин. - Рэлсон снова перешел на шепот. - Чем дольше я писал, тем быстрее и глубже погружался. Я был так... глубоко. Именно тогда я понял, что нахожусь на правильном пути. Заберите меня отсюда.

Блуштейн выпрямился.

– Я должен увезти его с собой, Грант. У нас нет выбора. Если вы сумеете разобраться в том, что он написал - считайте, что вам повезло. Если нет - ничем не могу вам помочь. Рэлсон теперь для вас бесполезен: его ждет немедленная смерть, если он попытается что-нибудь еще написать.

– Но он умирает от чего-то воображаемого! - возразил Грант.

– Предположим. Однако разве это имеет значение? Смерть есть смерть.

Рэлсон потерял сознание и не слышал последнюю часть их разговора. Грант мрачно посмотрел на коллегу, а потом произнес:

– Ну что ж, забирайте его.

Десять ведущих ученых института мрачно смотрели на освещенный экран, где сменяли друг друга слайды. Грант, нахмурившись, наблюдал за ними.

– Мне кажется, идея достаточно проста, - сказал он. - Среди вас есть математики и инженеры. Записи похожи на дурацкие каракули, однако за ними стоит мысль. Первый лист написан достаточно четко - это хорошая подсказка. Еще раз изучите каждую страницу. Записывайте все идеи, даже самые безумные, которые придут вам в голову при чтении. Никаких консультаций; я хочу, чтобы вы сделали собственные, независимые выводы.

– А откуда вы знаете, доктор Грант, что в этих каракулях есть какой-то смысл? - спросил один из ученых.

– Потому что они принадлежат Рэлсону.

– Рэлсону? Я думал...

– Вы думали, он болен, - перебил Грант. Ему пришлось кричать, чтобы перекрыть поднявшийся шум. - Знаю. Он и в самом деле заболел. Это записи человека, стоящего на пороге смерти. Больше Рэлсон ничего не сможет нам подсказать. Где-то в этих бумагах содержится решение, как создать силовое поле. Если мы не найдем его, то будем отброшены назад лет на десять.

Они принялись за работу. Прошла ночь. И еще одна. Три ночи...

Грант посмотрел на результаты и покачал головой:

– Остается только поверить вам на слово. Не могу сказать, что я понимаю все, что здесь написано.

Лоу, который в отсутствие Рэлсона считался лучшим инженером института, пожал плечами:

– Мне это тоже не до конца понятно. Если установка и сработает, почему - он не объяснил.

– Ему не хватило времени. Вы можете построить генератор по этому описанию?

– Могу попытаться.

– А не хотите посмотреть на то, что придумали другие?

– Их версии меня не убеждают.

– Надеюсь, вы все тщательно проверили? - на всякий случай спросил Грант.

– Конечно.