История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I - Коллектив авторов

Каким было положение рабочих на рубеже столетий? Государственный секретарь, будущий министр внутренних дел Империи (1902–1904) Вячеслав Константинович Плеве в отчете Александру III о правительственной деятельности писал о положении рабочих: «Хозяева не стеснялись нарушать условия, заключаемые с нанятыми ими людьми, и прибегали к разным средствам для извлечения преувеличенных выгод. Рабочие же, угнетенные до крайности безвыходною задолженностью хозяину, нередко были поставлены в невозможность зарабатывать достаточные средства на пропитание. Возникавшие отсюда раздражение против фабрикантов, при трудности для темного люда отыскивать законным образом защиту своих прав, постоянно поддерживало в рабочих склонность искать восстановления этих прав путем стачек и беспорядков». И действительно, в 1884–1885 гг. происходили серьезные волнения и забастовки на текстильных фабриках Московской и Владимирской губерний, в 1886 г. бастовали текстильные фабрики Петербурга.

Государство старалось, по примеру Бисмарка в Германии, быть посредником между работодателями и рабочими. Для защиты интересов рабочих был издан в 1882–1886 гг. ряд законов. Для расчетов фабрикантов с рабочими были введены обязательные расчетные книжки, причем оговаривалось, что оплата должна производиться только наличными деньгами, а не продуктами. Был запрещен труд в ночное время детей до 17 лет и женщин, а дети до 12 лет вообще не могли быть приняты на работу. Подросткам 12–15 лет рабочий день ограничивался 8 часами, и 3 часа ежедневно им предоставлялось для посещения школы. Для контроля над исполнением законодательства действовала фабричная инспекция. Закон 2 июня 1897 г. ограничивал продолжительность рабочего дня 11,5 часа. По субботам и перед праздниками – 10 часами. Не допускалась работа в воскресные дни. Строго регламентировались сверхурочные работы. Продолжительность рабочего дня была больше, чем на Западе, однако годовая продолжительность рабочего времени в России была ощутимо меньше за счет большого числа праздников. В 1903 г. был принят закон, по которому владелец предприятия должен был выплачивать компенсацию травмированному работнику. В случае гибели рабочего семья могла рассчитывать на пенсию. В центрах губерний учреждались Губернские по фабричным делам присутствия под председательством губернатора, имевшие право издавать обязательные постановления. Фабриканты, нарушающие трудовое законодательство, подлежали заключению в тюрьму сроком до 1 месяца или штрафу до 300 руб.

В начале ХХ в. средняя зарплата рабочего по России составляла 200 руб. в год. Высококвалифицированные же рабочие, а также те, кто проживал в Москве, Варшаве, Петербурге, получали намного больше (так, на Путиловском заводе средняя заработная плата в 1904 г. составляла 48 руб. 46 коп. в месяц). Стакан чая стоил тогда 1 копейку, хлеб чуть больше полутора копеек за фунт[10], хорошая сдобная булка – 3 копейки, сливочное масло – 5 копеек, а мясо – 20–30 копеек за фунт. Квартира в столице обходилась примерно в 17,5 руб. в год. Можно по-разному оценивать уровень жизни рабочего в то время, однако очевидно, что голодная смерть ему не грозила.

В конце XIX в. государственная власть полагала, что можно под надзором чиновников фабричной инспекции установить простые и справедливые отношения между рабочими и владельцами предприятий, исключающие само появление рабочего вопроса. Но это была ошибка. Бюрократическими методами конфликт труда и капитала разрешить не удавалось нигде в Европе. Не удалось достичь этого и в России. В погоне за максимальной прибылью предприниматели снижали расценки, уклонялись от выплаты пособий, облагали рабочих штрафами, а фабричная инспекция далеко не всегда могла уследить за нарушениями закона. Порой фабриканты, даже известные своим меценатством, в отношении рабочих собственных заводов проявляли большую скупость: «Каждому не дашь – на всех не хватит» – эти слова фабриканта Горелова из «Заклинательницы змей» Фёдора Сологуба часто звучали в те годы.

Самим же создавать какие-либо организации для защиты своих прав рабочим по закону от 3 июня 1886 г. запрещалось. Стачки и забастовки считались уголовным преступлением и могли наказываться тюремным заключением до 4 месяцев. «Подстрекателям» грозило 8 месяцев тюрьмы.

Документ

Циркуляр Министерства внутренних дел № 7587 от 12 августа 1897 г.: «4. Безусловно воспрещать всякие сходки рабочих и выяснять зачинщиков этих сборищ, подвергая последних аресту, если сходки собирались с целью уговора к стачке или забастовке. 5. В случае возникновения стачки или забастовки… назначить забастовщикам кратчайший срок стать вновь на работу или получить расчет, и по истечении этого срока всех не ставших на работу иногородних рабочих, прекративших работу, с соблюдением законных способов удалять безотлагательно в места родины или приписки».

Однако стачечное движение росло, несмотря на запрет. Все чаще забастовки сопровождались политическими требованиями. В 1896–1897 гг. в Петербурге прошла первая длительная волна забастовок, получившая название «петербургской промышленной войны». Недовольство рабочих усилил промышленный кризис 1900–1903 гг., приведший к массовым увольнениям. Крупное выступление рабочих произошло в столице в мае 1901 г. на казенном оборонном Обуховском заводе. В 1902 г. стачки и демонстрации рабочих становятся обычным явлением и проходят во многих городах России. Пик выступлений пришелся на лето 1903 г., когда всеобщая забастовка охватила 200 тыс. рабочих Украины и Закавказья. Рабочее движение постепенно становилось реальной силой, и наиболее дальновидные представители власти понимали, к чему это может привести. Они думали о том, как конкуренцию труда и капитала ввести в законные и безопасные границы. Одним из таких людей был начальник Московского охранного отделения полковник Зубатов.

Историческая справка

Сергей Васильевич Зубатов родился в г. Москве в 1864 г. Еще в гимназии он примкнул к молодежному кружку народников, однако со временем разочаровался в революционной деятельности. Вскоре Зубатов становится сотрудником полиции. Знание революционного движения, редкие трудолюбие и образованность позволяют ему в 1896 г. занять должность начальника Московского охранного отделения, а в октябре 1902 г. Зубатов назначается начальником Особого отдела Департамента полиции, возглавив все охранные отделения России. В 1903 г. Сергей Васильевич был обвинен в попустительстве революционному движению и уволен в отставку. До конца дней он оставался убежденным сторонником монархической идеи. В марте 1917 г., узнав об отречении Императора, Зубатов покончил с собой.

Талантливый полицейский чиновник, он попытался снизить недовольство пролетарской массы, организовав легальные объединения рабочих по профессиональному признаку. Рабочие советы для диалога с предпринимателями в 1901 г. были созданы им среди московских ткачей и механиков. Вскоре рабочие организации, призванные «обсуждать материальные нужды рабочих и меры, направленные к улучшению их экономического положения», возникли во всех крупных городах страны. Поначалу казалось, что задача «умиротворения» рабочих успешно решена. «Теперь, – заявлял министр внутренних дел В. К. Плеве, – полицейское спокойствие государства в руках Зубатова, на которого можно положиться». Однако вскоре революционеры перехватили у властей инициативу в «рабочем вопросе», легальные союзы рабочих все более выходили из-под контроля государства.

Литература:

Ю. И. Кирьянов. Жизненный уровень рабочих России (конец XIX – начало XX вв.). М., 1979.

Его же. Рабочие в России на рубеже XIX–XX веков // Отечественная история. 1997. № 4.

Д. В. Поспеловский. На путях к рабочему праву. Frankfurt/Main, 1987.

М. И. Туган-Барановский. Избранное: Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историческое развитие русской фабрики в XIX веке. М., 1997.

А. Ю. Володин. История фабричной инспекции в России 1882–1914 гг. М.: РОССПЭН, 2009.

1.1.9. Чиновничество и административный аппарат

Вступление на престол Императора Николая II не принесло изменений в характер государственного строя России. В руках Императора была по-прежнему сосредоточена вся полнота законодательной и исполнительной власти. Он назначал членов Государственного Совета – законосовещательного органа, рекомендации которого не имели для него обязательной силы. Император мог согласиться с мнением большинства или меньшинства в Совете либо не утвердить ни одного из предлагаемых законодательных решений. Основным органом исполнительной власти был Комитет министров. Однако он не являлся правительством в современном понимании, т. е. органом коллективной выработки правительственных решений. Каждый из министров назначался Царем и отвечал за свои действия непосредственно перед ним. Большинство вопросов решалось в ходе личных докладов министров Царю, а наиболее сложные рассматривались на созываемых время от времени Особых совещаниях с участием высших сановников Империи.