Брюнетка в черном джипе - Алиса Лисовская

— Сволочь! — прошипела она, едва не задохнувшись от злости. Джин выплеснулся из банки на ковер. — Тебе недолго осталось надо мной издеваться!

— Какое невинное дитя! — поднял брови Андрей. — Обидели ребенка, надо же! В общем, так, убирайся отсюда, нам со Славиком нужно поговорить. Или ты во время постельных баталий умудрилась откусить ему язык?

Марго, трясясь от бешенства, взмахнула рукой, и банка с джином, описав сложную траекторию, полетела в голову Андрея, расплескивая на лету остатки жидкости. Андрей отклонился в сторону, моментально среагировав, и банка, стукнувшись о спинку кровати, глухо упала на пол.

— Твои деньги у меня! — выкрикнула Марго, совершенно потеряв контроль над собой. — Понял?! Я могла бы с ними скрыться, но это слишком просто для такого урода, как ты!!! Теперь я диктую условия, и тебе никуда не деться!!!

Андрей несколько секунд разглядывал стоящего безмолвным столбом Славика и перекошенное от злости лицо Марго, которое сейчас нельзя было даже отдаленно назвать красивым.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Андрей.

— Деньги из твоего сейфа у меня! Все! И теперь тебе придется меня выслушать! — На Марго реакция Андрея произвела благотворное действие, она моментально успокоилась, уловив мимолетную растерянность в его взгляде, довольно улыбнулась и тут же стала похожа на крадущуюся к зазевавшейся добыче пантеру.

— Что ты хочешь? — Глаза Андрея метали молнии, но голос оставался твердым и жестким.

Марго достала сигарету и щелкнула зажигалкой. Сделала пару глубоких затяжек, растягивая паузу и окончательно успокаиваясь.

— Ресторан. — Теперь она говорила почти спокойно, лишь сигарета слегка дрожала в пальцах. — Ты передаешь мне ресторан, я возвращаю деньги. Насколько я понимаю, тебе уже скоро их отдавать. Так что времени на раздумья почти нет.

Андрей перевел взгляд на Славика:

— То, что ты спишь с моей женой, для меня давно не секрет, в коллекции мужчин, которую она собирает, надеюсь, ты занял не последнее место, но никогда не думал, что ты способен на откровенное предательство. Ты хоть понимаешь, во что влез? За этой стервой папа стоит, а тебя я из-под земли достану!

Лицо Славика неожиданно сморщилось, он рухнул на стоящий рядом с ним стул и сдавленно забормотал:

— Это не я, не я… Это все она… Она меня напоила… И пока я спал, вытащила из кармана ключи… А потом, потом сказала, что если я не помогу ей, то она скажет тебе, что это я… Что я взял эти деньги… Андрей, клянусь, я ничего не знал!

— Слизняк! — скривилась Марго. — Платочек дать, чтобы сопли утереть, или рукавом обойдешься?! Помощничек называется! Да я с таким гадить рядом не сяду, не то что дела делать!

— Андрей, я не виноват! Это все она… Она меня заставила… — продолжал бормотать Славик.

— Прекрати истерику! — повысил голос Андрей, и Славик замолчал на полуслове.

— У тебя есть четыре дня на раздумья и подготовку документов о передаче мне ресторана, — отчеканила Марго, уже совершенно собравшаяся и уверенная. — И советую не тянуть. Когда твои кредиторы включат счетчик — будет куда хуже… А, насколько я понимаю, в данный момент, да еще в таком, мягко говоря, великолепно беспомощном состоянии ты вряд ли сумеешь еще где-нибудь собрать эти деньги. Поделом тебе, нечего на джипах с любовницей раскатывать, да еще в собственный офис на работу устраивать! Или тебе так невтерпеж, что до вечера, до постели дотянуть не можешь? А тут, посмотрите, как удобно! Один звоночек по телефону — и вот она, тепленькая, на столе или на полу, где тебе больше нравится трахаться? Впрочем, ты всегда в постели отличался изумительным консерватизмом — женщина снизу, мужчина сверху, и никаких фантазий!

— Заткнись! — уже не сдерживая бешенства, приподнялся на кровати Андрей, безумно сожалея о том, что не может сейчас встать и изо всех сил врезать по этой ненавистной физиономии. — Не смей даже думать об этой женщине!

— А то что? — приподняла брови Марго, от души наслаждаясь сложившейся ситуацией и беспомощностью Андрея. — Встанешь сейчас с кроватки и по попке меня отшлепаешь? — Марго расхохоталась: она ощущала что-то близкое к экстазу, уже давно никакая ситуация не доставляла ей такого удовольствия. — Славик, давай покажем этому слабаку, как нужно трахаться! Может быть, он потом как-нибудь применит этот опыт на практике, а то, честное слово, мне даже немного жаль эту его барышню — какого удовольствия она себя лишает, занимаясь пресным сексом с моим любимым и обожаемым муженьком!

Славик, трясущийся подбородок которого до сих пор ходил ходуном, отшатнулся к стене.

— Да шучу я, — махнула рукой Марго. — Ты уже по полной программе в штаны наложил. И это называется мужики, гордость нации… Тьфу!

— Пошла вон! — Если бы взгляд мог убивать, от Марго сейчас осталась бы кучка пепла. — Убирайся отсюда! — Андрей не кричал, он говорил с такой ненавистью, что даже Марго на пару секунд стало не по себе.

— Собственно, я уже сказала все, что хотела сказать. Славик, ты идешь со мной или остаешься?

Трясущийся Славик беззвучно открывал рот, как выброшенная на берег рыба.

— Как хочешь, — пожала плечами Марго. — Если ты думаешь, что он тебя простит — оставайся. Впрочем, от такого мягкотелого создания, как мой муженек, можно ожидать даже такой благотворительности! Всегда знала, что он полный идиот. Ты, наверное, считаешь себя Иисусом Христом? Ударили по одной щеке — подставь другую? Браво, браво!!! Неужели жизнь тебя так ничему и не научила? Я просто в шоке от твоей тупости. Мне всегда казалось, что ты кто угодно, но не дурак. Оказывается, даже в этом я ошиблась… Славик, если передумаешь, ты знаешь, где меня найти!

Марго с силой вдавила окурок в полированную поверхность тумбочки и, грациозно развернувшись, пошла к двери, махнув напоследок рукой:

— Счастливо оставаться!

Ирина украдкой взглянула на часы: почти двенадцать. Спать хотелось безумно, но приходилось сидеть, улыбаться и переводить, переводить… И приехавшие голландцы, и встречающие были уже примерно в той стадии подпития, когда общая беседа за круглым столом превратилась в несколько разных компаний по двое, по трое. В одном углу пели какую-то песню на невероятной смеси английского и русского, в другом — уже не нуждались в обществе переводчика, перейдя исключительно на жесты и знакомые слова, на диване Стае, который когда-то был бас-гитаристом, вспомнил свою буйную юность и что-то объяснял басисту голландцев, в качестве аргумента дергая басовые струны. Басист смотрел на него с восторгом и наивно улыбался, как трехлетний ребенок, периодически хлопая в ладоши и требуя по-русски со страшным акцентом: