Игра в поддавки - Александр Митич

К вечеру я почти в форме. В ушах стоит тихий звон, но и только. Немного раздражает, но не мешает. Вычету уже не приходится орать, чтобы я его услышал, и не надо говорить мне, чтобы я не орал, когда я шепчу. Стрелок из меня еще тот, плохо вижу прицельную планку и мушку, но могу дать очередь, целясь по стволу. Против стайного или одиночного, но крупного зверья этого достаточно. И главное, я уже различаю дрожание воздуха над «жарками» и кружение мелкого мусора над «трамплинами», «каруселями» и «воронками». Пожалуй, я уже могу подменить Вычета – он устал и теряет бдительность. Вот тут-то Зона и ловит таких, как он.

Дрянные места. То есть если бы мы пришли сюда за артефактами. то могли бы не пожалеть об этом – охота здесь часто бывает удачной. Но – гляди в оба. Набрал хабара и сразу уходи. Много аномалий. Больше, чем нужно, людей… было. Как сейчас – не знаю. Скоро увидим.

Есть безошибочная примета: если после ночевки на Милитари ты чувствуешь себя плохо, значит, ты еще жив. Поутру здесь просто невозможно чувствовать себя бодрым и отдохнувшим. Не дадут. Сталкерам иногда приходится коротать здесь ночь просто потому, что в окрестных лесах еще хуже.

Теперь я иду впереди. Иду медленно, то и дело утыкаясь в скопления аномалий, кружа и возвращаясь. У нас черепашья скорость, но мы все же продвигаемся среди кустов, наполненных ржавой водой ям, обломков бетонных конструкций и каких-то земляных отвалов. Человек основательно коснулся здесь окружающей его среды, а потом Зона показала ему, что он щенок и не понимает, как по-настоящему надо ее касаться. Одни растения чего стоят – деревья стелятся по земле, как огуречные плети, кусты стоят без листьев и покрыты какой-то слизью, но при этом остаются почему-то живыми, ну и прочая ботаника в том же духе. Летает жгучий пух, в канавах шевелится сизая плесень, хищные грибы выбросили наземные гифы – караулят крыс. И аномалии… полно аномалий. «Карусели», «воронки», «трамплины», «мясорубки», а вон «холодец» лежит бугром и не растекается, а только дрожит, как будто ему зябко. Нет, найти для ночлега место, окруженной аномалиями, – это как раз то, что нам надо… вот и ищем. Бывшие склады нам не нужны – там мы наверняка будем не одни, – поэтому мы забрали к северу, а здесь только фундаменты мелких домишек. Вон тот фундамент мне нравится, поглядим… Щербатый бетонный периметр высотой от силы полметра безопасности тебе, конечно, не прибавит, но внутри него как-то уютнее. Сохранилось в этой стенке что-то от дома.

Семь на семь метров примерно, внутри аномалий нет, зато полно годных на топливо гнилых досок. Сырые и трухлявые, но гореть они у меня будут, заставлю. Аномалии – - вокруг парапета. Малой толпой. «Зыбь», «мясорубка», «жарка», сразу два «разлома» и еще что-то нехорошее метрах в двадцати. Ну, нам туда не надо. Очень хорошо защищены север и восток, худо-бедно – юг, и только запад открыт. Неплохое место. Не идеальное, конечно, но идеальных не бывает.

Темнеет. Дымит костерок, а в котелке, пристроенном сбоку на два обломка кирпича, вот-вот закипит вода. Чайку попьем. Хорошо бы с сахаром, но у нас его нет. Попьем, значит, с тушенкой.

Вычет устал крушить доски на дрова – сидит, щурится на огонь что твой кот Васька. Он вновь без очков – в Янтаре их носил, а в Зоне опять вставил контактные линзы. Ну, это его амуниция, ему решать.

– А рассказать мне ты ничего не хочешь? – спрашиваю я.

– Насчет чего?

– Насчет того, почему нас выпустили из Янтаря. И почему ты заранее знал об этом.

– А! – Вычет машет рукой. – Это просто. Я убедил кое-кого, заручился поддержкой, а потом договорился с начальником базы, ему самому было интересно. Это эксперимент над Зоной.

– Не понял.

– Научный эксперимент над Зоной, – терпеливо, как первокласснику, объясняет мне Вычет. – Воздействие на Зону. Она – объект воздействия, а инструменты воздействия – мы. Я наплел им, что ты действительно испытываешь Зов… и знаешь, они приняли это как гипотезу. Эксперимент действительно интересный: позволить Зоне самой повести себя, зная хотя бы отчасти, что ей нужно, и посмотреть, Что из этого получится. Чем еще прикажешь воздействовать на Зону ядерным взрывом? А тут просто дивная возможность: эксперимент не

Надо ни с кем увязывать, включать в план, и вообще не надо ничего делать – просто выпустить нас и не мешать в дальнейшем.

– Опять не понял… Совсем не мешать?

Только отслеживать наши перемещения. Затем, когда мы доберемся до Монолита, посмотреть, изменится ли что-нибудь в Зоне, а если да, то что.

– Отслеживать перемещения, говоришь?

Вместо ответа Вычет достает из кармана коробочку микропередатчика с короткой гибкой антенной. Я по телику видел: такие штуки вешают на африканских львов в Серенгети, прикрепив их к ошейникам.

– А ну, дай сюда!

В «жарке» передатчик ярко вспыхивает, лопается и прекращает существование.

– Зря, – комментирует Вычет.

– Поговори еще у меня! Еще что-нибудь вроде этого есть?

– Нет.

– Точно? – грозно переспрашиваю я.

– Точно.

– Не будешь советоваться со мной в следующий раз – уши оторву. Умник нашелся! Эксперимент ему!

– Да не мне…

– Тем более!.. Стой!.. А как ты убедил их, что я под Зовом?

– Я просто сказал, – улыбается Вычет. – А убедило их главным образом нападение зомби на сталкеров. Ни один зомби не атаковал объект, зато окрестности они расчистили. Почему?

– Тебя в детстве головой об асфальт не роняли? – спрашиваю я, предварительно сосчитав в уме до десяти. – Зов, значит? Ты это серьезно? – Он вовсю мотает головой. -То есть нет? А если не Зов, то что? Не знаешь? Да если бы я был под Зовом, то на хрена я был бы теперь нужен Зоне? Я свое дело сделал! Тебя, придурка, «монолитовцы» доставили бы в лучшем виде туда, куда Зоне надо! На руках бы донесли, как султана. Не так, скажешь?

– Не скажу.

– Ну то-то! Погоди, а как ты угадал, что зомби собираются атаковать?

– Я не угадывал. – Вычет отчего-то прячет глаза – наверное, в них лезет дым. – Я предполагал. Зона должна была отреагировать на большое скопление людей в одном месте – вот она и отреагировала все остальное в воле случая. Откуда мне знать, почему она отреагировала так, а не иначе?

И верно: откуда?

– Ты поспи, – говорит он. – Я первый подежурю. Упрашивать меня не нужно.

Мне снится Зона. Она расползлась, как квашня, поглотила Периметр и как-то очень быстро распространилась на всю Землю, лишь кое-где оставив безопасные островки. Некоторые из них столь малы, что на них можно стоять только на одной ноге, вторая уже не помещается. Вот люди и стоят на таких островках, как цапли. И я с ними. Нога онемела, трудно держать равновесие, но с одной стороны от меня нагло раскинулась «зыбь», а с другой скалится «разлом». В «зыби» медленно, но неотвратимо утонешь, а в «разломе» сгоришь – быстро и тоже неотвратимо. Но нельзя же вечно стоять, поджав ногу! Это мучение. На что я решусь, когда оно станет нестерпимым? Куда обреченно шагну – в «зыбь» или в «разлом»?

И ведь понимаю, что это только сон, а все равно страшно. Не к месту такие сновидения – сталкеру полагается видеть их вне Зоны. Она не любит выпускать добычу. Сталкерам, покинувшим ее навсегда, она мстит лучевой болезнью и снами.

Грохот автомата подбрасывает меня. Костер по-прежнему горит, и в его пляшущих отсветах мелькают, перепрыгивая через бетонную ограду, крупные серые тела. Крысы!

Через три секунды я тоже открываю огонь. Крысиный волк прыгает, целясь мне прямо в лицо, – я отшвыриваю его в костер. Визг, вонь паленой шерсти. Я прыгаю вперед, тяжелыми ботинками круша хребет еще одному крысиному волку. Крысиная мелочь с писком разбегается. Так и должно быть: крысиные волки – вожаки стаи, их надо выбивать в первую очередь, тогда стаю может охватить робость. Вот как сейчас. Уф-ф, отбились, однако!

– Сколько у тебя патронов? – спрашиваю Вычета.

– А? – Тот лупает глазами. Очнись, парень! Привыкай к Зоне.

– Сколько осталось патронов, спрашиваю!

– Э-э… треть рожка, я думаю. Да еще есть немного россыпью в рюкзаке.

– И еще один пустой рожок? Мы четыре дня сидели в Янтаре, и не удосужился набить магазин? Ну, молодец!.. Наука, тыдыть твою растудыть! Великий математик!

Вычет сопит, как мальчишка, – понимает, что распекают его за дело. Ну, хоть не спорит… Валяй, набивай рожки, а я пока покараулю. И покурю.

Мне уже гораздо лучше. Я почти в порядке, насколько вообще человек может быть в порядке в глубине Зоны. Если до утра не случится никакой новой пакости, я совсем приду в норму.

Три раза «тьфу» через левое плечо! Загадывать наперед в Зоне не следует – примета хуже некуда. – Набил? Можешь поспать.

Мне спать уже не хочется, а Вычет ходит внутри фундамента кругами, как пес, выбирающий лучшее место, и наконец укладывается посередине. Уже через минуту он начинает тонко свистеть носом. Валяй, дрыхни, завтра ты мне понадобишься. А я тебе.