Война с нагами - Владимир Лосев

Дети парами, держась за руки, вышли во двор, степенно прошли до навеса и разбежались с веселым визгом по двору по разрешающему знаку двух воспитательниц. Они топали по лужам, лазили по мокрой железной стенке, собирали грязный снег из-под деревьев, чтобы бросить в товарища, и не замечали, как огромные серые вороны взмыли с деревьев вверх, собираясь в огромную темную тучу.

Она зависла над садом, сделал пару кругов над детьми, а потом понеслась вниз к с резким карканьем. Еще мгновение и она разделилась: одна большая часть атаковала воспитательниц, более мелкая бросились на деток. Вороны цеплялись в детские шапочки, били острыми клювами по головам, хлестали крыльями по глазам. Дети кричали от боли и пытались убежать, но вороны были повсюду, они пикировали сверху и били в лица острыми клювами. Одна из воспитательниц упала сразу, другая попыталась защитить детей, но не смогла пробежать и трех метров, как ее покрыла черная копошащаяся каркающая туча.

Из здания выбежали еще три воспитательницы, но и они были атакованы серыми и черными крылатыми бестиями, только одна из смогла вырваться и вернуться под крышу с выбитым глазом и мгновенно распухшей половиной лица. Тогда заведующая позвонила в МЧС и полицию, к садику быстро прибыли две патрульные и одна пожарная машины, брандспойтами удалось рассеять птиц, но они никуда не улетели, а сели на деревья, дожидаясь, когда люди уедут.

Как только пожарные стали собирать плачущих и стонущих детей, на них напали. Но люди были одеты в плотные брезентовые куртки и каски, которые не могли пробить острые клювы, а полицейские прикрывали их огнем из автоматов. Когда к садику подлетел еще и БТР и открыл огонь из зенитного пулемета, птицы взмыли вверх и улетели в неизвестном направлении.

Большинство детей удалось спасти, а вот обе воспитательницы погибли. Через два часа подверглись нападению еще два садика, а к вечеру три. Каждый раз пожарники и полиция приезжали и отбивали атаки серых бестий, но количество раненых и мертвых детей росло.

К вечеру на карантин закрыли все школы и детские сады, но шесть девочек и восемь мальчиков умерли в реанимации, кроме них погибли семь воспитательниц, две няни и одна уборщица. Вечером подверглись нападению несколько пенсионеров, гулящих по городскому парку. Срочно через полицию подняли по тревоге охотников, и по всему городу начали раздаваться оружейные выстрелы, патроны раздавали бесплатно. К ночи вороны попрятались, да и на следующий день уже больше не собирались в огромные стаи. Постреляли их немало, но мертвых детей уже было не вернуть.

Он пережил за пару часов сна столько смертей, что уже относился к ним с тоскливым недоумением и даже не вздрагивал, когда очередной удар отправлял его во тьму. Наверно поэтому он был очень благодарен Волку, когда тот его разбудил.

Вадим постоял под теплым душем, прогоняя сонную одурь, потом включил ледяную воду, и это окончательно поставило мозги на место. Потом пошел на запах, а пахло очень вкусно. Волк крутился вокруг своей угольной плиты, и все у него получалось споро и ловко. Увидев его, он вытащил из шкафчика два больших эмалированных тазика.

— Поскольку ты ешь как мужчина, и сказать по-честному меня это только радует, то вот тебе подходящая посуда, — улыбнулся он. — Раньше я испытывал комплекс неполноценности, но теперь, когда я убедился в том, что есть в этом мире и другие, кто жрет не меньше меня, мне стало намного легче.

Кастрюля была огромной, а в ней было столько мяса, что хватило бы взводу, поэтому они ее опустошили только за полчаса.

— Теперь моя очередь спать, — сыто рыгнув, произнес Воислав. — Отдохнуть надо, мясо переварить, мышцы нарастить, у меня они до сих пор вялые и слабые, а кости ломит.

— А я, пожалуй, отправлюсь к Ладе. Узнаю, как она там, да и Машку с женихом познакомлю, — Крот кивнул на анчутку, который, вернувшись с охоты, сидел у него на коленях и тихо дремал. — Не зря же я его из подземелья на себе тащил.

— На чем будешь добираться? — спросил Слава. — Борис сказал, по городу не проедешь, на всех перекрестках стоят заставы.

— Они что, думают, нечисть по городу будет на машинах раскатывать? — удивился Вадим. — Глупость-то какая!

— Они делают то, чему обучены, — пожал плечами Волк. — У вояк все по уставу. Сказано — ввести комендантский час, они открывают приказ, читают, что написано, и выполняют пункт за пунктом. А там сказано, что в первую очередь перекрываются основные магистрали и развязки, по которым может проникнуть в город враг, улицы контролируются пешими и моторизованными патрулями, которые должны проверять документы у всех, кого встретят, и отправлять в комендатуру тех, кто нарушает приказы командования — то бишь мародеров, дезертиров и бандитов.

— Нечисть, как я понимаю, тоже ходит с документами, — фыркнул Вадим. — И они у них правильные?

— Что ты ко мне пристаешь? — поморщился Слава. — Я что ли солдатиками командую? Я такой же, как ты, случайный прохожий, и просто рассказываю тебе, с чем придется столкнуться в городе. На машинах должен быть прикреплен пропуск, а каждый человек обязан носить удостоверение нужного образца, иначе арестуют и переправят в комендатуру, где будут выяснять, что он за птица и с чем его едят.

— И как быть?

— Придется мне тебя везти, — вздохнул Воислав. — Иначе поймают и посадят, а потом придется тебя вытаскивать из обезьянника, а тогда накроется мой отдых, вояки быстро людей не отдают…

— Тогда поехали, — кивнул Вадим. — Только побыстрее собирайся.

— Ладно, — Слава сморщился. — Видно не судьба мне выспаться, и так всю жизнь. Невезуха.

Он достал из шкафа рюкзак, вытащил из него два комплекта камуфляжа, один стал одеваться, другой бросил Кроту.

— Хорошо, что у нас с тобой размеры одинаковые, иначе поехал бы к своей девушке в одних трусах.

— Это точно, — Крот натянул штаны и куртку и еще раз осознал, что одетый человек чувствует себя намного лучше голого. — Скажи, что с тобой происходит, когда ты умираешь?

— Ну я не совсем умираю, — почесал ухо Волк. — Просто сознание затуманивается и дальше я ничего не помню А вот что происходит потом, я примерно знаю, дело в том, что я оборотень не только по рождению, но и по обряду.

— Это как?

— У меня в роду все мои предки были охотниками за нечистью, а значит, им требовалась защита, иначе долго бы они не протянули, уж больно работа нервная и опасная, — начал рассказывать Воислав. — Вот для этого и проводился обряд, который должен был наш организм улучшить, научить быстрому восстановлению. Я с Хароном как-то на эту тему разговаривал, он тоже оборотень, только иного уровня…

— Не понимаю, что значит иного уровня.

— Пошли, — Волк пошел к двери, не забыв при этом взять разгрузку и перевязи с мечами. — По дороге объясню.

Вадим тоже взял свое оружие, без которого давно чувствовал себя неуютно, взял анчутку на руки, тот на мгновение проснулся, но потом снова заснул.

Когда он вышел на улицу, то увидел, как Слава ходит по двору, недоуменно моргая глазами.

— Что-то потерял?

— Где мой крутой автомобиль под громким названием Нива? — спросил Волк хмуро. — Не знаешь?

— Там, где ты его оставил — на заводе.

— Блин! — Воислав разразился блинной и долгой бранью мат у него был сложным, многоэтажным, а смысл — многомерным, в нем были перечислены все возможные взаимоотношения с людьми, животными и даже растительностью. — И на чем я тебя повезу?

— Не знаю, — пожал плечами Крот. — Я думал, у тебя имеется какой-то запасной вариант.

— Вариант? — Волк задумчиво почесал в затылке. — Есть один, но не знаю, как он тебе понравится.

Он направился к небольшому кирпичному сараю, занесенному снегом, поколдовав с замком, открыл ворота, Вадим увидел маленькую машину и не поверил своим глазам — «Запорожец»!!!

— Вот! — Слава провел рукой по пыльному капоту. — Ездить, она, конечно, ездит, двигатель перебрал, ходовую подшаманил, довезти, довезет, только как потом ее обратно переправлять, если Ниву возьму?

— Сложный вопрос, — покивал Крот. — Тут так быстро не ответишь, думать надо.

— Впрочем, других вариантов все равно не вижу, — вздохнул Волк. — Мне все равно мой проверенный автомобиль нужен, в нем оружие, так что ехать придется на завод. Садись!

— Никогда бы не подумал, что на таком мобиле можно ездить.

— Зря ты так, — Волк погладил по желтой полированной поверхности. — Запорожец — хорошая машина, просто не вписывается в современные рамки, у нее проходимость такая, о которой некоторым джипам и сегодня остается только мечтать, скорости, конечно, не хватает, и движок часто перегревается, но что ты хочешь от машины, которой уже полвека?

— Раритет больших денег стоит, — согласился Вадим. — А заведется?