Основы теории политических партий - Д. Кралечкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В конституционном праве институционализация партий трактуется как процесс их правового оформления, становления роли в государственном механизме, регламентации порядка образования и деятельности в качестве особого политического и правового института[60]. В основе такого подхода – понимание правового института прежде всего как совокупности норм, регулирующих однородную группу общественных отношений. В социологии и политической науке при изучении процессов институционализации на первый план выступает сама партия как коллективный субъект политического процесса; вопросы же правовой регламентации рассматриваются лишь как составляющая, раскрывающая одну, хотя и важную сторону ее деятельности.
Обе вышеприведенные трактовки имеют право на существование, поскольку фиксируют две стороны одного явления: процесс структурирования политических партий как добровольных ассоциаций и закрепление в нормах права возникающих в этом процессе общественных отношений. В этой связи необходимо разделять правовую и политическую институционализацию политических партий. В самом общем виде под правовой институционализацией политических партий следует понимать процесс формирования государством нормативных типов их деятельности, а под политической институционализацией – процесс их структурно-функционального становления и развития в качестве обладающего собственными системными качествами политического института.
Понимание политической институционализации как процесса упорядочения социальных связей, формирования и развития политической организации, в ходе которого последняя обретает неотъемлемые структурно-функциональные признаки (характеризующие партию как институт политической системы), присуще и западным исследователям. Так, Самюэль Хантингтон определял институционализацию партий как процесс, посредством которого партии упрочиваются, приобретают значение и устойчивость[61].
Кеннет Джанда, акцентируя внимание на субъективной стороне социальной упорядоченности партий, усматривает в институционализации «…степень материализации партии в общественном сознании, в результате чего она существует независимо от собственных лидеров, регулярно вовлекаясь в значимые модели поведения»[62].
Соотношение правовой и политической институционализации во многом подчинено общим закономерностям взаимообусловленности общественных и правовых отношений. Так же как далеко не всякое общественное отношение может быть урегулировано правовыми нормами, многие стороны отношений, возникающих в процессе становления политических партий, могут не иметь нормативного измерения. К ним, в частности, относятся субъективные причины создания партий и их организационных расколов, проблемы востребованности программных положений партии электоратом, конъюнктурные факторы партийно-политических перегруппировок и другие.
Единство политической и правовой институционализации выражается в общности социального объекта: упорядочения, формализации и стандартизации общественных связей и отношений, связанных с деятельностью политических партий. Нетождественность понятий политической и правовой институционализации – в том, что они фиксируют различные, хотя и тесно взаимосвязанные процессы, в ходе которых граждане реализуют задачи по созданию партий, оптимизации форм их работы, а государство – определяет их публично-правовой статус и правовые основы уставной деятельности. Кроме того, становление публично-правовых институтов происходит более замедленными темпами, чем меняется динамика политических и групповых процессов[63].
Политическая институционализация партий представляет собой исходное и важнейшее условие их правовой институционализации. Однако объяснять феномен правовой институционализации партий лишь самим фактом их возникновения, развития и поэтапного укоренения в политической системе значило бы намеренно упрощать существо проблемы. Ведь если институт политических партий существует несколько столетий, то юридическое оформление их места и роли в политической системе произошло значительно позже. Несомненно, что толчком к правовой институционализации партий стали качественные изменения в государственном механизме большинства стран: возрастание роли партий в политической системе, усиление их взаимосвязи с государственными институтами постепенно вошло в противоречие с отсутствием сколь-либо развернутой правовой базы их деятельности.
Масштабы взаимоотношений политических партий с иными элементами политической системы и структурами гражданского общества оказались таковы, что внутренние корпоративные нормы уже не охватывали всего комплекса осуществляемых общественных отношений. Неопределенность правового статуса партий нередко порождала и проблемы, связанные с необходимостью обеспечения их финансовой прозрачности, установления четких правил взаимодействия с деловым сообществом и группами интересов, сохранением безопасности государства и общества. Наконец, создание развернутой правовой базы деятельности партий, регламентация прав и обязанностей, установление возможных преференций отвечали интересам самих партий, по крайней мере, той их части, что активно проявляла себя в публичной политике.
В целом правовая институционализация политических партий, как в свое время отмечал А. Боднар, обусловлена признанием их существенной роли в системе государственной власти и возникающей из этого необходимостью ограничений, которые гарантировали бы, что деятельность политических партий не будет выходить за пределы правовой системы[64].
В конституционно-правовой практике зарубежных государств первые попытки включения политических партий в сферу нормативного регулирования впервые отмечены на рубеже XIX-XX веков и приобрели характер устойчивой тенденции вскоре после Первой мировой войны[65].
К данному периоду относятся первые нормативные акты, выделяющие политические партии из других видов общественных объединений. Вместе с тем, по мнению Ю. А. Юдина, правовая институционализация партий и, прежде всего, их становление как важнейшего конституционно-правового института практически начинается в период между двумя мировыми войнами. «Именно в этот период, – отмечает он, – усиливается вмешательство государства в жизнь общества и устанавливаются пределы конституционно-правового регулирования. Ни теоретики права, ни позитивное право не могли больше игнорировать возрастающую роль партий в политической системе общества, в функционировании государственного механизма»[66].
Однако правовая институционализация партий на данном историческом этапе имела крайне ограниченный характер: партии «…оказывались в сфере западного законодательства прежде всего потому, что они взаимодействовали с государством и лишь в той мере, в какой это сказывалось на функционировании государственно-правовых учреждений»[67].
В этой связи можно согласиться с В. Н. Даниленко, считавшим, что процесс правовой институционализации партий начался лишь после Второй мировой войны, а «более или менее развернутое ее технико-юридическое оформление, дающее основания для самого понятия „институционализация“, стало наблюдаться лишь в 60-70-е годы[68], когда в ряде стран законодательно закрепляется статус политических партий, особенности их внутренней организации, финансирования, участия в избирательном процессе и парламентской деятельности.
В условиях поставторитарных государств с переходным характером политического режима (в том числе и в России) общественно-политический контекст правовой институционализации имел существенные особенности. Во-первых, создание правовых основ деятельности политических партий происходило не путем заполнения исторически сложившегося пробела в правовой системе, а в рамках полномасштабных конституционно-правовых реформ. Во-вторых, правовая институционализация партий нередко осуществлялась государством в инициативном порядке, опережая реальные процессы их политико-организационного становления. В-третьих, общемировая тенденция к расширению сферы публично-правового регулирования деятельности политических партий в России проявляется значительно более интенсивно.
Наконец, правовая институционализация партий зачастую рассматривалась не только как средство содействия не завершившимся процессам политической институционализации партий, но и как механизм для решения иных задач в сфере государственного управления. В российских условиях ими стали необходимость обеспечения единства политического пространства страны, баланса сдержек и противовесов между ветвями власти на федеральном и региональном уровнях, создание качественно новых механизмов взаимодействия между государством и обществом.