Закон скорпиона - Боу Эрин

– Грета… – покосилась на меня Зи. – Грета, обитель захвачена.

– Ага, – согласилась я. – Как ты думаешь, мы сможем спасти кукурузу?

– Отведем ее в келью, – предложил Элиан. – Может быть, она проспится и все пройдет.

– Нет! – Меня сковал ужас. – Только не спать!

– Хорошо. – Элиан погладил меня по волосам. – Не спать так не спать.

Такой храбрый, а еще про меня говорил, что я сильная. Я прижалась к его руке и ноге. Щека наткнулась на что-то твердое: у него на бедре висел пистолет.

– Элиан… У тебя оружие!

– От бабушки. Мы ведь на войне.

Бабушка Элиана – Уилма Арментерос. Я приняла официальное объявление войны. У меня не было на это полномочий.

– Надо сообщить Арментерос, что я не являюсь полномочным представителем.

– Конечно-конечно, – сказал Элиан. – Вот уж она небось переживает-то!

– Только посмотри на кукурузу, – вздохнула я. – Хуже, чем после драки едой.

– Они прислали ударный боевой корабль, – пояснил Грего. – Он гасит скорость только над самой твоей головой. Личный состав сидит вдоль бортов, чтобы выдержать перегрузку. У них амортизирующие скафандры, специальная броня. А кукурузу повредил акустический удар.

– Да, Грего, это круто, спасибо, – ответил Элиан.

– Грета, кукуруза – это не важно, – сказала Зи.

– Как ты можешь такое говорить? – Я вдруг неожиданно для самой себя разрыдалась. – Как ты можешь такое говорить? Кукуруза нужна нам, все продукты нужны. Ты не хочешь жить? Я хочу!

Я так удивилась собственным словам, что проснулась.

Проснулась с мокрыми от слез щеками. Все было на самом деле – все складывалось, насколько мне удавалось составить кусочки. Камберлендцы отправили сюда ударный корабль и уничтожили систему обороны и коммуникаций обители электромагнитным импульсом, ЭМИ. Незадолго до нападения аббата предупредили, и он попытался вытащить меня из снофиксатора.

«Здесь есть убежища, мы можем переместиться туда», – говорил аббат. Он мог спасти себя – а спасать себя ему была прямая необходимость. Электронный мозг погиб от электромагнитных атак. Для того-то и был некогда изобретен ЭМИ, давно, в менее технологичную эпоху: чтобы выводить из строя вражеские электронные системы. («Да, кстати! – гласят Изречения. – Эту штуку я запрещаю напрочь!»)

Но аббат не пытался спасти себя. Он пытался спасти меня.

И ему удалось. Наверное. Более или менее. Закончил отсоединять сетку с магнитами снофиксатора Грего – пригодился наконец его интерес к разным мигающим индикаторам, – но спасло меня именно самопожертвование аббата. В голове пульсировала боль, перед глазами все было слишком четко и радужными цветами светилось по краям, но тяжелое слово «повреждения», которое произнес Грего, вряд ли здесь подходило.

Но не успела я это сказать, как Элиан, как всегда чересчур торопливый, встал и заявил:

– Надо отвести ее на нейросканирование. К врачу. Куда-нибудь.

Да Ся посмотрела на него так, как смотрит богиня на смертного, который предложил ей гнилой апельсин.

– Элиан, никто из нас никуда не пойдет. Особенно Грета.

– Почему это? – развернулась к ней я.

Зи посмотрела на меня и сразу поняла, что я снова проснулась. По привычке она оглянулась на Паноптикон.

Его не было.

Паноптикона не было! Должно быть, его опрокинул акустический удар. Башня лежала в обломках и осколках на затоптанной траве прерии.

Никто за нами не следил. Никто. Мне почудилось, что я… плыву в открытом море.

Я с силой потерла глаза основанием ладоней и попыталась разобраться в обстановке логически.

– Камберленд сразу напал на обитель, еще до объявления войны.

Даже с закрытыми глазами я поняла, что Да Ся энергично кивнула:

– Насколько мне известно.

– Грета? – осторожно спросил Элиан. – С тобой все в порядке?

Я проигнорировала его вопрос и поморгала, чтобы ушли пятна.

– Зи, помоги мне разобраться. Напасть на обитель… Это дерзко и незаконно. Но может оказаться стратегически оправданно. Камберлендцы не смогут победить Панполярную конфедерацию, если будут воевать по правилам. Но если вести иную войну, брать заложников, чтобы играть против конфедерации, чтобы предотвратить ответные действия ООН – тут уже можно на что-то надеяться.

Грего прикусил губу. Губы у него были бледные, и я видела, как к ним начала приливать кровь.

– Это уже однажды пытались сделать, – сказал он с заметным акцентом. – Когда государство куши нанесло удар по Обители-семь.

Мы все знали, что там произошло. Не просто так Талиса называют кандагарским мясником.

– Ты же не думаешь, что Талис станет… – Голос у Элиана вдруг стал тонким.

0 чем он подумал – может быть, о Нэшвилле? О Кливленде? О самом Индианаполисе?

Нет оснований считать, что город будет лишь один.

– Талис утверждает, что система обителей прекратила войны, – сказала Да Ся. – Он сделает все необходимое, чтобы спасти нашу обитель. На этом фоне можно пожертвовать всем Камберлендом целиком.

«Бабах – и города нету, – гласят Изречения, комментируя уничтожение людей, которые в прошлый раз напали на одну обитель. – Все проще простого».

Да, проще некуда, но Элиану и впрямь было сложно в подобное вникнуть. Мне три дня профессионально путали мысли, но я и то справлялась лучше, чем он. И в военной форме Элиан казался ребенком, который лишь оделся как взрослый.

– Следующий вопрос, – обратилась я к нему, – почему Талис еще не нанес удар?

– А ответ в том, – сказала Да Ся, – что камберлендцы нас захватили. Заложники стали заложниками.

Элиан потер лицо. Он долго и потрясенно молчал. Потом произнес:

– Да, ребята, вы и впрямь ловко освоили эту сократическую[14] лабуду.

– Преимущества образования, полученного в обители, – со значением ответила я.

– Да уж, – с каменным лицом сказал Грего. – Мы воспитываемся латынью и греческим, а не любовью.

Не успела Зи рассмеяться – я уже видела, что она вот-вот зайдется смехом, – и не успел Элиан парировать, как раздался крик.

– Эй! – По траве к нам шагал солдат. В руках он небрежно держал ружье, словно это мотыга, а он – садовник. – Это кто, принцесса… как ее там?.. – Он посмотрел на Элиана.

– Грета, – подсказал Элиан.

– Короче, выведите ее на открытое пространство, ладно? Сарай перекрывает линии обзора. Арментерос хочет постоянно следить за всеми ее передвижениями.

Грего встал между мной и солдатом и поднял руку, как школьник:

– Может быть, вы не заметили, но ей нехорошо.

– Просто на солнце пересидела, – сказала я солдату.

Не надо показывать камберлендцам, сколько именно требуется усилий, чтобы меня сломать. Пусть думают, что это будет легко, и тогда, может быть, они не станут слишком стараться. Я встала и позволила себе покачнуться, изображая хрупкое создание.

– Я могу идти, Грегори.

– Отведи ее к остальным, – приказал солдат Элиану, который так ничего и не понял.

В форме, с оружием, его приняли за нашу охрану.

Остальные. Мои друзья. Что они сделали с моими друзьями?

– Мы идем. – Я пошла вперед, а наш озадаченный «охранник» поплелся следом.

Зи ухватила Элиана за локоть, что несколько нарушало правдоподобность его роли, но иначе было нельзя: по его виду было совершенно непохоже, что это наш конвой. Не глядя на Элиана, Зи произнесла:

– Ты не самый наведенный лазер в батарее, да?

– Но-но! – моментально, как лазер, вспыхнул Элиан. – Если я не обладаю «преимуществами образования, полученного в обители»… – передразнил он мое объяснение.

Да Ся покачала головой:

– Элиан, послушай меня и постарайся понять. Нас взяли совсем в другие заложники. Камберлендцы будут использовать нас в игре против ООН. А Грету – против Панполярной конфедерации. И не сомневаюсь, что все это окажется весьма неприглядно.

«Неприглядно». Все верно. Так и будет.

Теперь Элиан шагал рядом с нами, и Зи отпустила его локоть.