Одно и то же (ЛП) - Линд К. А.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Секунду она просто смотрела на него. Не от удивления, а с облегчением. Ей всегда было непросто носить фамилию Максвелл. Она не была как Брейди, который был идеальным сыном, или как Клэй, который наслаждался дурной славой. Ей не хотелось привлекать внимания к себе в мире, в котором она никогда не сможет жить. У нее никогда не было шанса на это. Не с отцом-политиком. И точно не теперь, когда Брейди присоединился к нему в Конгрессе.
И это общение с сенатором Чамблиссом, каким бы незначительным оно ни было, в обычной ситуации заставило бы ее нервничать. Но было очевидно, что с Лукасом, когда в ней узнавали Саванну Максвелл, пережить это было в тысячу раз проще.
Она всегда боялась того – сознательно или бессознательно – что ее имя означало для других. Тот факт, что она была Максвелл, был причиной ее волнения за то, что люди видят в ней только это…и используют ее.
Это была одна из причин, почему она отказалась от помощи отца при поиске работы в «Вашингтон Пост». И поэтому она часто умалчивала свою фамилию. Или почему ее передергивало при мысли о подписи «Максвелл» в ее статьях для газеты.
Она знала, что это была ее проблема и ничья больше. Возникшая в результате долгих лет жизни в качестве дочери политика. От чего ей хотелось скрыть эту узнаваемую часть себя и просто быть самой собой.
Но, возможно, впервые в жизни она не ощущала потребности прятаться.
Лукас даже глазом не моргнул из-за того, что ее узнали. Или из-за того, что сенатор был знаком с ее отцом. Ему было наплевать, что его отец работал на ее отца. На самом деле Лукаса ничего не обеспокоило в этой мимолетной беседе.
И в сердце было так легко при мысли о том, что ей больше никогда не придется ощущать себя таким образом.
Глава 20
Я тебя знаю
Саванна отпустила руку Лукаса, чтобы он смог вставить ключ в замок своего дома. В театре она выпила еще один бокал шампанского, и сразу же перешла в состояние пьяного хихиканья. Лукасу казалось это милым, и он настоял на том, чтобы отвезти ее домой. Она же предложила иное. Он не возражал.
Она прислонилась к стене, когда он открыл замок и распахнул дверь.
— Дом, мой милый дом, — произнес он.
— Думаю, я перебрала, — сказала она, не двигаясь с того места, где стояла, прижавшись ступней к стене и запустив руки в темные волосы.
Он шагнул вперед. Она просто таяла от того как его тело возвышалось над ней.
— Я позабочусь о тебе.
Она встретила его взгляд. Не это она ожидала услышать.
— Как именно ты собираешься обо мне позаботиться?
На ее лице появилась развратная ухмылочка.
Он вытянул руки, чтобы удержать ее, и наклонился к ее лицу.
— Если ты будешь так на меня смотреть, Сави, я пропал.
Затем он приблизился к ее губам. Мягко и изучающее. Нежно, но основательно. За этот вечер он много раз касался и целовал ее. Но на этот раз было по-другому. Ласково и вопрошающе. Словно держа в руках птицу и надеясь, что она полетит. В этом поцелуе было что-то такое, чего она никогда не испытывала от него раньше – надежда.
— Мы должны войти, — сказала она, когда он, наконец, отступил назад.
— Да.
Его дыхание сбивалось. На его шее пульсировал мускул. Едва сдерживаемый контроль.
Он снова взял ее за руку и отвел от стены. Она последовала за ним в дом, после чего он быстро запер дверь. Она однажды уже была здесь – когда приезжала рассказать ему о расторжении помолвки. Но она не заходила внутрь. Она добралась только до входной двери, прежде чем пойти в спортзал, где он практически жил.
Она осмотрелась. Помещение было новеньким, свежим и современным, со специально подобранным минимализмом. Словно кто-то хорошенько постарался, чтобы украсить его дом, и он выглядел не особо обжитым.
— Ха, — скинув туфли в дверном проеме и двигаясь вперед, произнесла она.
— Знаю, — пробормотал он. — Алиса приложила руку.
Саванна фыркнула.
— Боже, думаю, мы должны поблагодарить ее за то, что это все, что успела сделать твоя младшая сестренка с твоим домом. Она могла превратить его в настоящую эмо-берлогу.
— Она так и хотела. И я сказал ей, что она не сможет проявлять свои новые дизайнерские навыки, если собирается удариться только в черное и мрачное. — Лукас пожал плечами. — На самом деле она довольно хорошо справилась для своих шестнадцати лет.
— Ей всегда это нравилось, — садясь на барный стул, сказала Саванна. — Разве ты не помнишь, как она делала косметический ремонт в нашей общей спальне в Хилтон Хэд, не спросив при этом разрешения у моих родителей?
Лукас снял с себя пиджак и повесил его на спинку стула.
— Я никогда не забуду последствий.
Лукас пошел на кухню и налил ей стакан воды. Он подал ей его через стойку, прежде чем достать бутылку виски.
— Мне вода, а тебе – виски?
Он вздернул бровь.
— С тебя уже достаточно.
Она обиделась, повторив свои слова, но все же выпила воду. Он был прав. Ей не нужно напиваться, чтобы быть с Лукасом. Это была прежняя Саванна, у которой был парень, и которая знала, что ей не стоило находиться возле Лукаса. Не та, которая сейчас была в его доме, и теперь встречалась с ним.
— Ты о чем-то задумалась, — потягивая виски, произнес он.
— Спасибо, что нормально отреагировал, когда ко мне подошел сенатор Чамблисс.
Он нахмурился.
— С чего бы мне не нормально реагировать?
— Ну…ты понимаешь.
— Разве? — спросил он.
— Люди всегда меня узнают…ну, или, по крайней мере, мою фамилию.
— Я знаю тебя много лет. С Максвеллами всегда такое происходит. Ничего странного в этом нет, Сави. Просто так бывает.
— Но иногда это кажется странным.
— За последние четыре года, благодаря баскетболу, люди узнают меня везде, где бы я ни появился. Это странно?
— Нет, — не раздумывая, ответила она.
— Это чем-то отличается?
Она пожевала нижнюю губу.
— Думаю, нет. Но…это благодаря тому, что ты выбрал.
— Я выбрал баскетбол, а не отсутствие приватности. Никто из нас такого не выбирал.
— Я просто не привыкла к людям, которым пофиг на то, что меня узнают. Я этого стесняюсь. Из-за этого я ощущаю себя…другой. — Она беспомощно пожала плечами. — Извини.
Что-то таилось в глазах Лукаса.
— Не делай этого.
— Что?
— Не извиняйся за то, какая ты есть.
Лукас оставил свой виски на стойке, и подошел к ней. Он приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза. Что-то екнуло в ее сердце от его пламенного взгляда. Свирепая сосредоточенность. Она сглотнула, и по ее телу снова прошел жар.
Его руки скользнули ей в волосы.
— Ты идеальна такая, какая ты есть. И к черту всех, кто говорит иначе.
Именно эти слова заставили ее опереться на его сильные руки. Закрыть глаза и прижаться к нему. Часть ее открылась ему. Долгое время с Лукасом было ужасно тяжело. Но здесь, вот так, был смысл. Практически с самого рождения они оба жили сумасшедшей политической жизнью. И в ней не осталось ничего, чего бы он еще не знал.
Он приподнял ее подбородок.
— Сави, посмотри на меня.
Она открыла глаза и пристально взглянула в его голубые орбиты, не перестав удивляться тому, что они дожили до этого момента. То, что они делали, не было чем-то неправильным. И никого особо не ранит.
— Просто останься сегодня со мной.
Она расплылась в улыбке.
— Я здесь. С тобой.
— Ты – моя, — властно сказал он, наклоняясь к ней, пока их губы не соприкоснулись.
— Да, — выдохнула она.
Она выгнулась к нему, пытаясь его поцеловать.
Но он не двигался. Спокойный контроль. Даже когда его пальцы вцепились в ее волосы, а его дыхание стало резким и жестким.
— Скажи, что ты моя.
У нее перехватило дыхание.
— Я твоя, Лукас Этвуд. Я твоя.
Он вздохнул, после чего накрыл ее губы своими. Его язык ворвался в ее рот, пробуя на вкус. Она застонала, пока он неумолимо исследовал ее рот.