Страстный. Плохой. Опасный (СИ) - Тиган Линетт

— А ты не пялься на меня, глаза вылезут, — ему нагрубила, частично выпустив пар, хотела отвернуться, но внимательно посмотрела на парня. — Если хочешь впечатлить девушку своим юмором и прессом, необходимо доводить дело до конца, — усмехнулась я парню, который хмыкнул, насмешливо приподняв брови.

Выхожу с полным ощущением того, что готова выжечь всех дотла, если кто-то еще хоть частично упрекнет меня в чем-либо. Пытать буду исключительно тех, кто заговорит о Максиме до понедельника, и ни о чем не пожалею.

Часть 6.1

Что нужно девушке, когда в ее жизни начинается предзнаменование черной полосы?

Вино. Плечо друга. И дикий смех, который надорвет живот.

До прихода Артема с работы я успеваю не только скупиться в магазине, но и оформить в гостиной комнате праздничный стол, накачать несколько стенд ап выступлений и открыть бутылку вина, попробовав один бокальчик для настроения, только не замечаю, как выпиваю большую часть содержимого в стеклянной емкости.

Она же темная, а я такая невнимательная!

Морозов застопорился на пороге комнаты, разглядывая, как я лежу на диване, причем с закинутыми ногами на спинку, и свешенной головой вниз, опасно поставив бокал вина себе под грудь, громко подпевая Лободе.

Ну что? Только у этой женщины песни о любви печальнее, чем мой опыт! Я ее понимаю, и полностью поддерживаю, своим, правда, немного визгливым вокалом. Сегодня я ее самая большая поклонница. Имею право!

— Твои-и-и глаза… Такие чи-и-исты-ы-ые как небо-о-о! — прошибает меня на припеве, а Артем немного морщится, видимо, от очень громкой тональности, — назад нельзя-я-я…

Все, дальше слов не знаю, поэтому просто вою без какого-либо смущения. Тритий бокал все-таки…

— Яся, — он подходит к колонкам, сбавляет для начала музыку, которая грохочет на всю квартиру, и поворачивается ко мне, разглядывая мою очень удобную позу из моего личного, эксклюзивного арсенала страдающей девушки. — У тебя все в порядке?

— У меня — лучше, не бывает! — размахиваю я руками, подхватив бокал. — А ты подойди и помоги мне выпить вино. Ты когда-нибудь пробовал в таком положении? Вот и я нет! Давай, поживее, — Артем действительно подходит, с насмешкой, наверное, думает, что я откажусь от своей затеи.

Не тут-то было!

Морозов берет бокал и подносит к моим губам, очень осторожно наливая в рот один глоточек… И я сразу давлюсь, закашливаюсь, резко переворачиваюсь, сажусь на колени, надрывая глотку. Настоящий друг похлопывает по спине, находясь рядом в самую важную минуту для моей жизни, отдавая бокал вина, которым я запиваю сухой отхаркивающий кашель.

— Я очень надеюсь, что меня не ожидают реки слез, — выдыхает он, немного грустно улыбаясь.

— А чего мне реветь? Я свободна, как птица в полете! Мечтать о лучшем просто невозможно! — говорю это громче и веселее, чем требуется, этим же сразу валю экзамен по маскировке лжи. Это просто отвратительные чувства, которые плещутся в моем сердце, с такой едкой гадостью так быстро не справиться, без помощи, разумеется. — Переодевайся и поддержи мою компанию. И быстрее, пока у меня отличное настроение, — подгоняю я парня, толкая его в бедро.

Он улыбается, качает головой и уходит в свою комнату, а затем… Затем начинается веселье!

Мы пьем, дурачимся и смеемся. После второй бутылки оба танцуем, но это больше не танец, а ковыляния пьяных шимпанзе. Артем сдается моей власти и после полуночи устраиваем караоке, после чего знакомимся с соседями. А мне… Становится свободней и легче.

Когда заканчивается наша алкогольная заправка безумного настроения, оберегаем последние наполненные бокалы очень маленькими глотками и обжорством. Смотрим скаченный стенд ап, смеясь, уютно устроившись на диване.

Артем расслабленно сидит, а я лежу на его колене, ощущая, как парень водит пальцем по животу.

— Чем тебя привлек Гордеев, что ты изменила своим принципам в день интервью? — как-то слишком неожиданно спрашивает Артем, после очередной шутки о сексе выступающего парня на сцене.

Подняв взгляд на друга, я немного замялась, не желая обсуждать такую тему сейчас, когда мне так хорошо и спокойно. Но мой мозг плывет от выпитого вина, когда я вспоминаю детали моей первой встречи с Господином Гордеевым.

— Ну… Он был таким… Сексуальным ублюдком, от которого сразу вскружило голову, — даю не самый открытый ответ.

Взгляд Артема лукавый, он качает головой, и проводит рукой по моим волосам, заправляя за ушко. Молчит, ждет, пока я решу говорить дальше или молчать. Но я пьяна, именно это развязывает язык и убивает мозги, которые напрочь атрофируются.

— Ладно. Мы тогда выпили бутылку вина, и он склонял меня разговорами к сексу, обсуждал разные варианты развития событий… Будоражил мои фантазии, — стараюсь говорить четко, но мой язык заплетается и спотыкается почти на каждом слове. — Это возбуждает, для него не было ни одной запретной темы, он был откровенным. Сам знаешь, с Антоном давно разошлись, а беспорядочные связи не в моем вкусе… С ним же я… Поплыла, — хмыкаю я, отворачиваясь от пристального взгляда Морозова, обращая внимание на плазму.

— Что он сделал, чтобы ты забыла свое имя? — Артем продолжает расспрашивать, и его явно что-то введет немного не в ту тему.

— Хм… Ну, он делал, а не обещал. Был диким и жаждущим, показал мне, что я могу кончать далеко не один раз, — пожимаю я плечами, и вздрагиваю, когда рука Морозова плавно передвинулись вниз по животу, оказываясь под резинкой моих пижамных шортов. Бокал вина, который я держала на своем животе, от неожиданности проливается на мою майку и шею с волосами. — Артем! — возмущаюсь я, задохнувшись вмиг раскалённым воздухом.

— Я тоже могу сделать так, чтобы ты забылась, — судорожно выдыхает он, наклоняясь к моему лицу. — Только позволь мне сделать это, и я докажу, что нисколечко не хуже, — надрывно шепчет парень, пока я лежу столбом от потрясения.

Одна из его рук подхватывает меня под затылок, приподнимая с колен. Губы парня совершенно неожиданно опускаются на мою шею, в следущее мгновение обнажая зубы, будто в жажде разодрать мою шею. Несколько озлобленно, Артем лихорадочно дышит, и не позволяет мне встать, как и оттолкнуть его.

— Стой! — его рука двигается под шортами, заставляет меня извернуться и перехватить его запястье. — Не смей этого делать, — ладони друга тяжелеют, придавливают меня к дивану и к его телу. Артем опаляет дыханием чувствительную шею, всасывая в рот кожу, оставляя свои отметины. — Артем — нет! — настойчиво произношу я его имя, ощущая, как он каменеет.

Я не начинаю судорожно вырываться, знаю, что друг не станет переходить границы… Могла бы утвердить, что слишком хорошо его знаю. Но, видимо, это совершенно не так.

Оказываюсь права в своей воздержанности, когда он резко выпрямляется и прикрывает глаза, очевидно, осознавая свои действия.

— Прости, — говорит он посаженным голосом, руками поднимая меня за плечи, заставляя сесть. Шокировано слежу затем, как Артем встает, но его шатает так сильно, что я порываюсь встать на ноги и помочь. Морозов шарахается от меня в сторону, задевая столик, и только в последний момент возвращает себе равновесие.

Его рука, направленная в мою сторону раскрытой ладонью, предупреждая не подходить. Я остаюсь на месте, смотря на Морозова, едва понимая, что с ним творится в эти минуты. Сердце делает сплошные кульбиты, когда его взгляд, наполненный боли, направлен на меня.

— Прости, — повторяет он, и стремительно выходит из гостиной комнаты, цепляя две пустые бутылки вина, которые шумно перекатываясь, врезаются в сервант. Артем замирает на какое-то мгновенье в проходе, цепко схватившись за угол, словно пытается удержатьтело на своих шатких ногах…

— Блядь, — рычит он, а в следующий момент Морозов бьет кулаком в дверь, разбивая в дребезги стеклянную вставку — Не подходи, не надо. Я в порядке, — снова выставляет свою ладонь, но уже окровавленную, все так же, не позволяя к нему подойти. — Прости, — очередной раз с горечью шепчет друг, пошатывается на месте, и стремительно направляется в свою комнату.