Контракт Султанова - Дино Динаев

— Серьезная компания.

— Серьезная, — согласился Сорокин. — Так просто с улицы в нее не попадешь. Белые люди работают. Имеют бессрочные загранпаспорта. Зарплату в баксах получают.

— Ну, этим сейчас никого не удивишь.

— Может, тебя месячный заработок заинтересует? Знай, рядовой сотрудник до ста тысяч зеленых получает

— Откуда ты знаешь?

— Есть у меня там знакомый в отделе регистрации.

— Ты действительно можешь прозондировать там почву? — Султанов посмотрел на по-мальчишечьи торчащие вихры дружка и почувствовал даже нечто вроде угрызения совести. — Только осторожно слышишь?

— Да слышу, — беззаботно улыбнулся Сорокин. — Я ведь тоже не апельсины на рынке сортирую. Иногда бывает жарковато.

— Ты из себя героя не строй, — строго предупредил Султанов. — Ты еще нужен обществу. Кстати, ты когда женишься и детишек нарожаешь?

— Вот нарублю баксов, куплю домик у моря, перееду, там спокойно можно будет и о женитьбе подумать.

Сорокин наклонился и вынул из бардачка сигару, упакованную в целлофан. Они с Султановым сидели в его старенькой машине.

— Узнаешь? — улыбнулся Лешка. — Это же "Портогаз", любимые сигары Быстреца. Кстати, давно хотел тебя спросить, почему он зажигалкой не пользуется? Прикуривать от единственной спички, носимой в нагрудном кармане, это знаешь как — то несолидно.

— Этого уже никто не узнает, — заверил Султанов. — Я сам хочу забыть обо всем и как можно скорее.

Для начала Султанов решил повидать Сергея Живова, но здесь его ждала первая неожиданность. Дверь бара оказалась закрытой на ржавый замок. Чтобы никто не сомневался, что заведение закрыто, поперек была приколочена широкая доска. Вкривь и вкось торчали погнутые гвозди с широкими шляпками.

— А ты уверен, что бар находился здесь? — засомневался Сорокин.

— Не смотри на меня как на сумасшедшего! — вспылил Султанов. — И без тебя на меня так весь город смотрит.

— Не пыли, старпер! — ответил тот присказкой Быстреца. — Может быть, здесь другой вход есть?

— С чего бы это? Я всегда отсюда заходил.

— Поспрошаем местное население, — решил Сорокин.

В том же пристрое, где раньше располагался бар, они нашли еще одно помещение, вернее, каморку. На стук из нее вышел дед в покрытой неопрятными пятнами робе. Он подозрительно глянул на них.

— Вы здесь работаете? — спросил Сорокин.

— А тебе какая забота? — негостеприимно спросил дед.

— Работа у меня такая, — Сорокин предъявил удостоверение частного детектива.

Им повезло, что корки были сделаны добротно и очень походили на милицейские, так что нужное воздействие они оказали, и дед сделался более словоохотливым.

— Вообще то, я в соседнем ЖЭКе работаю, — пояснил он. — Здесь только подрабатываю. Рынок по соседству, ну меня и наняли мусор сгребать.

— Эту дверь давно заколотили? — Сорокин указал на дверь бара.

— При мне она всегда была заколочена, — пожал плечами дед.

— Да что же вы такое говорите? — возмутился Султанов. — Я третьего дня сюда вечером заходил.

— А я по вечерам здесь не работаю. Не могу знать, что здесь открыто, что нет. Мое дело-дерьмо выгребать.

— Постойте, — остановил словопрения Сорокин. — А у вас и от этого помещения ключ должен быть, раз вы здесь убираете.

— Я убираю снаружи, — возразил дед. — Но вообще-то, ключ может быть на общей связке, которую мне хозяева пристроя оставили.

Он быстро обернулся за ключами, потом они общими усилиями отодрали доску и, наконец, поимели возможность войти. Султанов опешил. Вместо уютного зала они оказались в бытовке, заваленной мусором. Пол был заляпан краской. С грязных стен свешивалась паутина.

— Не может быть! — прошептал Султанов.

— Еще как может! — бодро проговорил старичок. — Вы еще других помещений не видели, уважаемый. Тут все заброшено, почитай, с самого строительства. Никому же ничего не нужно.

Он сорвал со стены одинокий покрытый слоем пыли плакат, изображавший некоего обнаженного культуриста.

— Жалко, что не баба! — проговорил дед и разорвал плакат.

— Да ты не отчаивайся! — успокаивал Сорокин.

Машина стояла в тени довольно худосоченного дерева, что давало только ощущение тени. Не более того. Позади осталась пара часов бесплотных блужданий по Старому району. Как и в первый раз дома под номером 168 не обнаружилось. Как сквозь землю провалился.

— Как ты сам то нашел? — спросил Сорокин.

— Старуха там стояла. Вся в черном. Она и указала.

— Ага. И дерево там-такое. И мужик в пиджаке.

— Слушай, не издевайся, а? И без тебя тошно.

— Да я не издеваюсь, — вполне серьезно проговорил Лешка. — Мне все кажется очень логичным. И чрезвычайно напоминает мошенничество, правда, не рядовое, а очень умело раскрученное и довольно сложное, многоходовое. С многочисленными же подстраховками.

— Да на фига я им нужен? — возмутился Султанов. — Они ведь деньги мне платили. И немалые. А книги? Что же их в единичном экземпляре издавали? Между прочим, расходы на издание обратно пропорциональны тиражу. Чем меньше тираж, чем выше расходы. Какая же здесь выгода для жуликов?

— Пока не знаю. Но все это очень подозрительно.

— А договор? У меня же остался экземпляр договора.

— Но ты же его не нашел.

— Значит, он у Зинки остался.

— Так съезди.

— Не поеду, — помотал головой Султанов.

— Так давай я съезжу.

— И тебе не советую. Она может из вредности прямо при тебе договор похерить.

— Что, настолько все так плохо?

— Ты не представляешь, что я вытерпел. И все из-за баб!

Они быстро переглянулись.

— Не может быть! — опять замотал он головой. — Вселенский заговор получается. Эдак и до шизофрении недалеко. Мания преследования налицо.

— Ты подумай, старпер, головой, а не другим местом, — сказал Сорокин. — Столько всяких историй: и слава, и великий педагог Макаренко-два и бабы шикарные влюбляются без памяти. И все исчезает в один миг. Кстати, ты упомянул, что адрес этой шлюхи знаешь. Съездим?

— Тоже не советую. Там Жорик, — быстро проговорил Султанов. — Он нас обоих в бараний рог скрутит. Мерзкий тип. И здоровый как лесоруб с Колымы. Я более чем уверен, что все это простые совпадения, не имеющие к реальности никакого отношения. Как история с Быстрецом. Ну и что, что издательство исчезло. Мало ли фирм лопается. Есть такие, что один день существуют и исчезают. А "Аврора" вон сколько протянула. Деньги я с нее поимел, чего же еще. Требовать что-то еще, я считаю наглостью.

— Ну, как знаешь, — с видимой неохотой согласился Сорокин.