КаZантип - Никита Ветров

Но Гюрза была не из тех, с кем один и тот же трюк проходит два раза за один вечер! В голове у нее мгновенно пронеслось все, что она слышала или читала про арканы и лассо. Особенно про то, что бывает, когда пеший человек пытается заарканить всадника. Под ней, правда, не конь, а мотоцикл, но велика ли разница? И решение пришло – за доли секунды до того, как петля аркана опустилась ей на плечи.

Гюрза не стала пытаться ни сбросить веревку, ни разрезать ее. Она просто еще сильнее пригнулась и вцепилась в мотоцикл что было сил – и руками, и ногами.

И это сработало! Казах такого совершенно не ожидал. Мощный рывок не выдернул девушку из седла, а свалил с ног его самого, поволок по земле. К своему счастью, он успел вовремя разжать руки – иначе врезался бы лбом в одно из деревьев. Веревка скользнула вслед за уносящимся байком. Теперь Гюрза была в безопасности.

Приподнявшись на руках, казах посмотрел ей вслед и громко выругался. Остальные кинулись к нему, но он властным жестом отстранил их.

– Осмотритесь по сторонам, – приказал он. – Все мотоциклы – в кучу. Всех засранцев – ко мне.

Мотоциклов на поле битвы осталось два – и еще три казахи вытащили из ямы. Байкеров собрали четверых – из них двое были без сознания.

– Что с ними делать будем, Истанур? Переломаем гадам кости?

Говорил он по-русски. В глазах услышавших эти слова байкеров был ужас. Они были совершенно беззащитны.

К их счастью, старший казах был хоть и разозлен, но способности трезво мыслить не потерял. Он понимал, что если они нанесут байкерам по-настоящему серьезные увечья, то ничем хорошим это не кончится. Объяснять потом ментам, что именно они не поделили, Истанур совершенно не хотел. За торговлю травкой можно нехилый срок схлопотать, тем более что заступиться за них тут особенно некому. Да и нанесение тяжких телесных повреждений – статья не из легких.

– Не надо, – властно сказал он. – Мы сделаем по-другому. Пусть посмотрят на свои мотоциклы! Эй, Мансур! Ну-ка, переработай их машины на металлолом!

Один из скреперов пополз вперед. Под торжествующие крики азиатов лезвие ножа опустилось и вместе с верхним слоем земли загребло в ковш сваленные в кучу мотоциклы.

Удовлетворенно улыбнувшись, Истанур скомандовал:

– Обыщите этих уродов, заберите травку, деньги и вообще все ценное.

Он на секунду задумался, а потом добавил:

– И еще. Разденьте их. И заберите всю одежду. Пусть голыми отсюда выбираются.

Казахи охотно выполнили этот приказ. Когда раздевали четвертого байкера, раздался особенно громкий смех. Этим байкером оказалась девушка – Малая, подруга Варфоломея.

– Истанур, а может, нам ее… – Один из молодых казахов кивнул на девушку и сделал выразительный жест.

Старший не спеша, вразвалку, подошел к нему и сильно, наотмашь, ударил ладонью по лицу.

– Придержи свой поганый язык, Хайдар! И моли Аллаха, чтобы я об этих словах твоему отцу не рассказал. Он, как и я, при советской власти воспитывался, знает, что можно, а что нельзя. Нас обидели – мы отомстили. И все на этом! Звереть мы не будем! Все. Поехали отсюда.

Хайдар злобно зыркнул на старшего, потом посмотрел на остальных товарищей. Но ни на одном лице сочувствия не заметил – казахи были честными строителями, работягами, и со словами Истанура явно были согласны.

Через несколько минут на дороге остались только четыре голых байкера и груда металлолома, оставшаяся от мотоциклов.

Малая с трудом поднялась с земли, охая и держась за правый бок, который украшал здоровенный кровоподтек. Ее трясло – и от холода, и от пережитого страха.

– Ну, Крученый, ну падла! – со злостью сказала она, непонятно к кому обращаясь. – Ладно, мы с тобой еще поговорим!

Глава 20

Виктор Громов был очень неглуп и прекрасно понимал, когда нужно действовать силой, а когда умом. Сидя на крыше, он быстро прикинул, что за фигня с ним случилась и в чем ее причина. Собственно, догадаться было несложно. Видимо, Крученый со своей бандой накосячили по своему обыкновению и вовремя смылись. А его приняли за их друга. Драться дальше смысла особого нет – он уже показал себя настоящим мужиком, не пасующим перед сильным врагом, а со всеми все равно не справиться. Можно было бы рискнуть – быстро спрыгнуть с крыши, вскочить на байк и гнать на полной скорости. Но после того, как вооруженный битой парень потрудился над его мотоциклом, эта возможность исчезла. Значит, нужно разруливать конфликт словами. И в первую очередь объяснить местным, что он Крученому не друг.

– Парни! – крикнул он, обращаясь к караулившим его местным, которые расселись на корточках вокруг вагончика. – Объясните хоть, за что вы на меня наехали? Катил я себе тихо-мирно, никого не трогал. Что вы на меня набросились, как Ленин на буржуазию?

Караульщикам было скучно. А когда драться не получается, почему бы и не поговорить?

– Есть за что, – сказал парень с бакенбардами, который, видимо, был тут за старшего. – Твои друзья здесь недавно проезжали. За них и ответишь.

– С чего ты взял, что они мои друзья?

– А что, нет? – Парень усмехнулся. – Эх, гнилой вы народ, как я погляжу! Когда мы к тем подошли всей толпой, те тоже начали отмазываться, половина вообще смотаться собиралась, своего бросить хотели. Уроды! Накосячили – так отвечайте!

– Я же не с ними еду. Кстати, как тебя зовут? – Этот вопрос Громов задал с умыслом. Он прекрасно знал, что если противник ответит, то они уже как бы будут знакомы. А знакомых бить психологически труднее. Значит, будет шанс, что хоть немного к его словам прислушаются.

– Руслан, – ответил местный.

– А я – Виктор. Слушай, Руслан, ты хоть скажи мне, что они сделали?

– Старика в канаву повалили и обоссали, – мрачно ответил Руслан. – За это у нас руки выдергивают и в жопу вставляют.

– И правильно делают, – кивнул Гром. – Но я-то тут при чем? Я никого не трогал!

– За друзей ответишь.

– Так я тебе еще раз говорю – они мне не друзья!

– На фиг тогда едешь за ними? И спрашивал про них на фиг?

– Мы в одно место гоним. На фестиваль «Казантип» в Крым. Не слышал про такой?

– Слышал, – кивнул Руслан.

– Ну вот! Сам посуди – если бы мы друзьями были, то ехали бы вместе.

– Не слушай ты его, Рус, – мрачно сказал парень с битой, у которого до сих пор не прошла ушибленная Громом челюсть. Он тебе что угодно наплетет, лишь бы отмазаться. Вон, кажись, уже наши с лестницами едут. Сейчас снимем этого урода, и пусть молится, чтобы живым отпустили.

– Ты, что ли, снимать будешь? – огрызнулся Громов. – Давай, рискни здоровьем, раз такой смелый! Только один, толпой-то на одного легко.

– А деда толпой обоссывали – это как, нормально?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});