Рыжики для чернобурки (СИ) - Яна Тарьянова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После нескольких петель от центра до окраин Валериан сообразил, что лучший способ скоротать время — это поесть. Казенную столовую он исключил: в данный момент ему не хотелось быть полезным обществу, это могло помешать своевременному появлению возле стадиона, да и воспоминания о капустном салате и гороховом киселе были слишком свежи. Выбор пал на пельменную — спасибо Бранту! — где пришлось дожидаться выполнения заказа, что только порадовало. Съев половинную порцию, он вышел на сумеречную улицу, предъявил удостоверение и этим отогнал от машины двух дорожных полицейских, пытавшихся запихнуть под «дворник» квитанцию штрафа о неправильной парковке. Очередная петля по улицам вывела его к стадиону, и он смирился с судьбой — лучше сесть и подождать на месте встречи. Сумерки густели, неохотно зажигались фонари, освещавшие потрескавшийся асфальт, бормотание рации усыпляло, и Валериан задремал, откинувшись на спинку сиденья.
Разбудил его стук в окно. Адель держала на руках Лютика, приветственно взмахивавшего хвостом. Валериан выскочил из машины, чуть не задев своих рыжиков дверью, забрал у Адели рюкзак, кинул на заднее сиденье и предложил Лютику устроиться рядом с поклажей. Лисенок осмотрел салон, принюхался, нахмурился и вопросительно взглянул на Валериана.
— Что-то не так?
Слова были адресованы Адели — лисенок-то не ответит.
— Не знаю. Наверное, ожидал увидеть торт. Он в обед превращался, поел, спрашивал, вернемся ли мы к подушечкам, и купишь ли ты торт.
Большое счастье, что ответ был длинным. Валериан чуть не ляпнул: «Какой торт?», а потом вспомнил. Вспомнил! И ловко выкрутился:
— Мы же договорились купить желейный. Я заглянул в одну кондитерскую, а там желейных не было. И я решил, что мы заедем в другую и что-нибудь выберем.
Нет, кажется, он не выкрутился — Адель же говорила, что не хочет, чтобы их видели вместе. Валериан вдохнул, выдохнул и продолжил:
— Подумал, что если тебе будет лень заходить, то посидишь в машине. А мы с Лютиком купим. Я буду за ним хорошо присматривать.
— За тобой бы кто присматривал, — фыркнула Адель, явно не поверившая оправданиям. — Лютик! Пойдешь с ним в кондитерскую?
Лисенок распушился и тявкнул.
— Тогда едем, — обрадовался Валериан. — Лютик, прыгай на сиденье, сейчас помчимся.
Недорогую и приличную кондитерскую он знал. Лет пять назад хозяину не повезло — накушавшийся мухоморов «лесной брат» отстреливался от полицейских и выбрал его заведение в качестве укрытия. Обошлось без штурма: стрелка уговорили сдаться, хозяина и продавца вызволили из подсобки, после чего вволю наелись пирожных. С тех пор все торты и пирожные к праздникам заказывались в этой кондитерской со скидкой, и в отменном качестве предстоящей покупки Валериан не сомневался — плохого не посоветуют. Он быстро доехал в знакомый переулок — Адель сидела молча, закрыв глаза — выудил Лютика с заднего сиденья и занес в кондитерскую.
Вдоль длинной витрины-холодильника тянулась узкая полочка — поставить покупку или принесенный с собой пакет, чтобы не держать на весу. Мелкий использовал полочку как дорожку — прошелся, придирчиво изучая торты и слушая восхищенные охи-ахи продавщицы, осыпавшей его комплиментами. Выбор пал на что-то огромное и ярко-зеленое, усыпанное красными ягодами. Валериан присмотрелся к цветам и бабочкам в середине — тоже яркие — попросил уложить в коробку, и только потом поинтересовался:
— А это из чего? Как называется?
— Это «Яблочное лето», — любезно объяснила продавщица, вытаскивая великолепие из витрины. — Два слоя сметанного полуфабриката, между ними слой безе, всё это соединено сливочным кремом с добавлением яблочного конфитюра. Поверхность тоже покрыта сливочным кремом. А сверху торта — этюд из бабочек, ягод и цветов. Вафельные лепестки и масляные шарики и листочки.
— Понятно, — кивнул Валериан. — Вообще-то мне всё равно. А «Принц-чернобурка» вы готовите?
— Только под заказ. Мы и его, и торт «Янтарный принц» делаем двухкилограммовыми.
— А это «Лето» сколько весит?
— Полтора килограмма, — накрывая торт прозрачной крышкой, ответила продавщица. — Из этой же серии есть малиновый торт «Огненная лисица» и клубничный «Огненный лис». Каждый с соответствующим конфитюром.
— Ага. А можно две ленточки? Вот вы завязываете алой с золотом. И еще дополнительно зеленую.
Валериан заметил, что лисенок следил за упаковочной лентой, не отводя взгляда, и решил, что двойное цветовое решение не помешает — надо же извиниться за забывчивость.
В итоге Лютик и торт разместились на заднем сиденье и доехали домой с комфортом. Адель, увидев большую коробку и изобилие лент, слабо улыбнулась и снова закрыла глаза.
— Устала? — спросил её Валериан, когда они вошли в калитку.
— Да. Сумасшедший день. Все наперегонки начали забирать варенье и мармелад, расхватали ежевику на дождевиках… между прочим, несколько ящиков купила Эльга.
— Она мне сказала. Я подвез их к гостинице. Это совпадение, клянусь. Я про грибное варенье слышал, когда мы с отцом к ним на ужин ходили. Эльга рассказывала, что заказывать сложно, и что покупают только у определенного поставщика. Не думал, что ты это варенье продаешь.
— Да. Родители Эльги давно заказывают. Брали еще у матушки Артура. Потом у него. Теперь — у меня. Достались в наследство.
Разговоры о покупателях грибных изысков прервал пронзительный визг. Валериан отпер дверь, Лютик первым пробежал в комнату и обнаружил корзинку. Содержимое в мгновение ока оказалось на раскладушке. И мяч-тыква, и свечки, и носки, и скатерть с полотенцами.
— Ого! — Адель немного ожила и улыбнулась. — Оказывается, тут были припрятаны богатства, которые затмили торт.
Мяч и Лютик исчезли под раскладушкой.
— Я пропылесосил, — немного невпопад сообщил Валериан. — Еда в холодильнике. Куриные крылья и мясо нужно разогреть. И какой-то пирог тоже. Пойдешь в душ? Или набрать ванну?
— В душ, — выбрала Адель. — В ванне я засну.
Валериан поставил торт на кухонный стол, и пошел в ванную следом за Аделью — как привязанный. Он понимал, что его избранница устала, но ничего не мог поделать. Ни с собой, ни с возбуждением, которое накрывало неотвратимо, как гигантский морской вал.
— Вместе? — с надеждой предложил он. — Давай, я потру тебе спину?
Адель кивнула, снимая рубашку. Валериана бросило в жар, и он потянулся к пуговицам — трясущимися от жадности руками, больше мешая, чем помогая раздеваться. Вещи падали на пол и на
