Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные (СИ) - Томченко Анна

— Ну и вляпался же я!

Глава 24

Солнце за прошедший месяц стало припекать совсем летним тёплом. Оно несмело намекало, что самое знойное время года пришло. А Элис этого не заметила, она разрывалась между декораторами, салонами тканей, каменщиками и своей основной работой. Ее пришлось отодвинуть на вечернее время, по крайней мере, ту ее часть, что нуждалась в отчетности. Плюс ко всему, в их жизнь с Грегори пришли и непонятные стечения обстоятельств. Про историю, когда на них напали на оживлённой улице два грабителя, девушка старалась не вспоминать. Ее наниматель был настолько зол, что удивительно, как эти преступники ушли на своих двоих, а не вперёд оными.

Кстати, именно после этого случая, девушка узнала, что у них в поместье находятся два служителя закона и неусыпно приглядывают. С какой целью выведать не удалось. Это немного напрягало и смущало.

Оплотом женской глупости стало происшествие, когда она уснула в ванне. По мнению ведьмы ничего страшного не случилось, но Грегори, сорвав дверь с петель, выволок ее из воды под отборную ругань про беспечность романтичных девиц. Алисия оскорбилась такой характеристике. Но мужчина ещё сильнее надулся и не разговаривал с ней несколько дней.

Помирил их, как ни странно, небольшой пожар во флигеле. Девушка могла поклясться, что не замышляла этой акции, но ошибка с пузырьком и взрыв, который разнёс половину прихожей, были слабым подтверждением ее слов. Хорошо, что маг находился рядом и вовремя сообразил, что произошло, поэтому швырнул Элис в спальню, закрыв собой. До конца быть честной, он навалился на неё всем своим мужественным телом, позорно придавив носом к ковру.

Флигель не пострадал, но уборка заняла весь оставшийся день. Хотя мужчина отчитал двоих соглядатаев с садизмом психа на пенсии: долго и нудно. Но что они смогли бы поделать, это же не грабители на оживлённой улице.

Ведьма слезла с письменного стола в кабинете нанимателя. Сигизмунд совсем распоясался, и пока мага не было дома, Алисия проводила воспитательные беседы. Это было странно: тянуться к макушке полыни, чтобы надавать подзатыльников, но на что не пойдёшь ради хрупкого мира. Она протерла столешницу салфеткой, подвинула к стопке листов чернильницу с перьями, переложила фолиант на противоположный край. Однажды, Грегори поймал ее за этим занятием и долго допытывался для чего такие перестановки. Чародейка смущалась, отводила глаза, а потом призналась, что так ей проще, когда все на своих местах. Почему-то этот ответ ни капельки не удовлетворил мужчину, но припомнив, что у женщин полно тараканов в голове, а у ведьм ещё и саранчи, решил замять неудобный момент. Но к его же чести, больше не возвращался к этой проблеме, просто вздыхал, перекладывал все обратно и качал головой. В этом мудром смирении Элис видела большой жизненный опыт, а он, как известно, почище граблей наставляет шишки.

Хлопнула входная дверь и послышался голос мага, что вернулся из города. Последний месяц наниматель очень сильно просил, чтобы девушка без лишнего повода не покидала поместье, поэтому, если она и каталась до лавок, декораторов и почты, то только в его компании. Сначала это нервировало, но пару раз посидев под домашним арестом, Элис привыкла. Грегори, будто бы извиняясь за своё пожелание, привозил ей в подарок нечто особенное: фиал с редким ядом, шкатулку с магической печатью вместо замка, совсем нетипичное- шпильки из тонкой изумрудной слюды, что в волосах переливались бликами росы. Вот и сейчас, заслышав бархатный баритон, Алисия подобрала свои юбки и припустила в холл. Мужчина беседовал со своим камердинером и разоблачался. Он повесил тяжёлый пиджак, стянул шейный платок, за ним-тонкие перчатки.

— Что? — девушка подошла непозволительно близко и хуже маленького ребёнка доверчиво посмотрела на мага. — Что ты мне сегодня привёз?

Грегори усмехнулся лишь одним уголком губ. Почему-то Элис хочется видеть в этой усмешке намёк на теплоту и только для них двоих известную тайну. Он наклонился и прошептал:

— Пообедай со мной и покажу.

А вот это тайна, что знают все домочадцы. Поэтому она перестала быть таковой почти сразу. Грегори слишком беспечен, равнодушен или просто занят, чтобы что-то понимать в жизни дома. И если раньше всем заправляла экономка, то теперь как-то медленно все легло в руки чародейки. Нет, она не жаловалась. Ее учили как вести хозяйство, как разбираться в счётах на дом, как правильно координировать работу прислуги, просто это было так ново, словно она полноправная хозяйка в поместье. И это хоть пугало, но льстило больше, поэтому девушка кивнула и скрылась в кухне, чтобы распорядится подать обед в столовую. А ещё проверить, как поживают ее кексы с яблочной начинкой. Да, это именно та тайна, что известна всем: Элис обождала десерты. И все были премного удивлены, узнав, что она ещё их и готовить умеет. Но первое недоверие Стенли, когда он пробовал корзиночки с апельсиновым курдом, все же позабавило.

После сладкого мужчина поманил чародейку за собой и они через сад дошли до конюшни. Обошли строение и приблизились к небольшому ангару, который был заперт лучше, чем погреба у добротной хозяйки. Внутри пахло железом, порохом и деревом.

Тир. Самый обычный тир, с мишенями, стойками и манекенами. Элис непонимающе вздёрнула бровь и сложила руки на груди. К потолку взвились магические светлячки, что подчинились одной лишь мысли мага, а потом Грегори протянул деревянный футляр. Тяжёлый. Массивное дерево с вензелями под слоем тёмного лака. Девушка несмело приоткрыла крышку и резко закрыла. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять все о содержимом.

Револьвер. Необычный. Явно изготовлен под женскую руку. Изящный. И опасный.

Мужчина покачал головой, словно разочаровавшись в визави. Сам вытащил оружие и вложил в ладонь чародейки. Она до последнего отказывалась сжимать рукоять, но потом сообразила, что если его уронить, он вполне себе может выстелить. Наниматель обошёл ведьму со спины и встал, положив одну ладонь ей на талию, а второй все ещё поддерживал руку. Заставил вытянуть вперёд. Указательным пальцем дал нащупать курок и надавил. Сильно.

Выстрел прогремел не только на весь ангар, но как почудилось Элис, и до города докричался. Она попыталась плечом зажать хотя бы одно ухо, но если один упрямый мужик решил довести ведьму до обморока, а все население городка до контузии, он не остановится ни перед чем. Снова прикосновение пальцев, дыхание в унисон, сильная грудь за спиной…

— Стреляй на выдохе…

И она стреляет, чтобы сделать хоть что-то, дабы разорвать непонятную вереницу неправильных мыслей. Это сложно, и управляться с оружием, и бежать самой от себя. А стоило бы остановиться. Развернуться к магу, который всегда так близко, но невообразимо далеко. Развернуться, уткнуться носом в рубашку, вцепиться в плечи. Развернуться и признаться.

— Зачем ты даришь мне револьвер?

Он опускает свою и ее руку. Разворачивает лицом к себе. Проводит пальцами по девичьему лицу, приподнимает за подбородок, чтобы встретиться глазами и произносит:

— Я дарю тебе шанс не быть убитой.

***

Ещё одним новым витком совместной работы стали утренние тренировки. В одно удручающее утро, когда нерадивые каменщики уронили целый ящик отделочной плитки с лестницы, Элис слонялась по поместью, чтобы никого не убить. Это настроение привело ее к звукам бряцания железяк. Она остановилась в тени яблони, угрюмо созерцая своего нанимателя и камердинера, которые махались мечами. Картинка была пасторальной, хоть и немного будоражащей.

Девушка не могла оторвать взгляд от раздетого по пояс мага. Идеальное тело струилось водой, уходя из-под ударов клинка. Едва заметные бисеринки пота покрывали загорелую кожу, придавая ей сияние. Когда ее заметили, то лукаво усмехнулись. Девушка сначала раскраснелась, а потом обозлилась. Грегори поймал ее взгляд, очень откровенный и от этого, не иначе, девица взбеленилась и подлетела к вытоптанной песчаной площадке.