Возлюбленная из Ричмонд-Хилл - Виктория Холт

Покинув Марию, Георгиана прямиком направилась к принцу.

– Я видела Марию. У меня для Вашего Высочества очень плохие новости. Вам лучше узнать это сразу. Мария собирается покинуть Англию.

Принц жалобно застонал.

– Она уезжает через два дня. Так что времени у нас в обрез, надо срочно что-то предпринять.

– Георгиана, ей нельзя позволить уехать. Нельзя!

– Надо что-то придумать. Не бойтесь, мы найдем выход. Мы с Чарлзом объединим наши усилия: ум хорошо, а два – лучше. Но одно я выяснила наверняка: на роль любовницы Мария ни за что не согласится. Так что вам придется заключать какое-то подобие брака.

– Я женюсь на ней хоть завтра!

«О Господи! – подумала Георгиана. – Надо срочно повидаться с Чарлзом».

– Не старайтесь сегодня с ней увидеться, – взмолилась она, обращаясь к принцу. – Этим вы лишь вынудите ее уехать еще раньше, чем она наметила. А так у нас будет в запасе хотя бы день, мы сможем что-то придумать.

Принц смотрел на нее с таким отчаянием, что Георгиана не выдержала и добавила:

– Но она влюблена в вас. Хотя бы в этом она мне призналась!

– Георгиана!

– О да. Ей не удалось скрыть от меня свою любовь. Она глубоко страдает из-за того, что ей предстоит вас покинуть. Однако этого требует ее вера; Мария не может жить в грехе. Для нее лучше всю жизнь страдать, чем грешить. Вот такое положение.

– Но она любит меня! Любит! Она призналась вам в этом, моя дорогая Георгиана. Что она сказала?

– Что вы обворожительны, скромны и перед вами нельзя устоять. Я подозреваю, что она из-за этого и убегает от вас – боится, что ее сопротивление будет сломлено.

– Ах, я давно не получал таких приятных известий!

– Насколько я помню, она собирается во Францию.

– Ее нужно остановить.

– Но как? Вы можете помешать подданным Его Величества покинуть страну только, если у вас есть на то очень веские основания.

– Веские основания! Да я умру, если она уедет!

– Его Величество не сочтет это достаточно веской причиной, – решительно заявила Георгиана, – потому что на самом деле вы не умрете. Просто ваше сердце будет разбито – вот и все!

– А по-вашему, это не веская причина?

– Да я бы изменила любой закон, лишь бы вы были счастливы! Но я же не король!

– Будь он проклят!

– Смотрите, вас обвинят в измене. Да и потом что толку проклинать короля? Это нам не поможет! Нет, мы должны за эти два дня что-то придумать… Я верю, удача нам улыбнется! Залогом этого служит одно обстоятельство.

– Какое, моя милейшая Георгиана?

– А такое, Ваше Высочество, что миссис Мария Фитцерберт влюблена в принца Уэльского!

– О, Чарлз! – воскликнула Георгиана. – Как хорошо, что вы поторопились. Я в полной растерянности. Боюсь, принц способен на все… буквально на все!

– Вы имеете в виду женитьбу, дорогая герцогиня?

– Совершенно верно.

– Но это же абсурд! Вы забываете о Брачном кодексе. И потом Мария – католичка. Уже одного этого достаточно для того, чтобы принц лишился престола.

– Я знаю. И он тоже. Но ему безразлично.

– Он ведет себя как дитя.

– Или романтичный возлюбленный, – тихо молвила герцогиня.

Фокс расхохотался.

– А известно ли вам, что эта женщина поддерживает партию тори?

– Известно, – с грустью откликнулась герцогиня.

– Мало ей католической веры, так она еще и за тори! Боже мой! Если бы Его Величества это не касалось еще больше, чем нас, я бы заподозрил, что он сам все затеял, желая нам насолить.

– Как по-вашему, он в курсе происходящего?

– Нет, он благополучно укрылся в Кью и гораздо больше интересуется тем, как крестьяне сбивают масло, нежели тем, что все мы тут сбились с ног, угождая его влюбленному сыну. М-да, нужно как-то заставить миссис Фитцерберт сделаться любовницей принца! Тогда события будут развиваться естественным путем и подойдут к своему логическому завершению.

– Но она упорно твердит о женитьбе.

– В этом-то вся и загвоздка! Мы должны уговорить ее сдаться.

– Она непреклонна, Чарлз. Я беседовала с ней. Виной всему ее религия. Право же, мне кажется, принц способен проследовать за Марией во Францию!

– Но он не может решиться на это! Принцу Уэльскому нельзя покидать страну без согласия короля.

– Он способен на все. Чарлз, принц еще ни одной женщиной не был так увлечен! Надо посмотреть правде в глаза. Больше всего эта история напоминает роман с Пердитой, однако принц никогда не выражал желания жениться на Пердите.

– Просто она слишком быстро сдалась. Пердита не отличалась умом.

– Что ж, Марию Фитцерберт глупой не назовешь. Вдобавок она действительно говорит то, что думает, и этим еще больше пленяет принца. Он чувствует, что она от природы добродетельна, Чарлз! И лишний раз убеждается, что только с ней он может быть счастлив. Вы же знаете принца! Азартные игры, шутки, скачки на лошадях, состязания – все это он обожает… но главная его страсть – женщины.

Чарлз мрачно кивнул.

– А если устроить свадьбу?.. Не совсем настоящую, конечно… Но такую, чтобы успокоить нашу щепетильную дамочку.

– Разыграть комедию? – пробормотала Георгиана.

– Что ж, можно назвать и так, – рассмеялся Чарлз. – Боже мой! – воскликнул он, оборвав смех. – Да это отнимает у нас столько же времени, сколько принятие Декларации о независимости!

– Нет, я уверена, что для принца история с Марией гораздо важнее.

Чарлз передернул плечами.

– Что ж, давайте потеряем северо-американские колонии. Пусть на нас нападут Франция и Испания! Пусть трон зашатается, пусть виги провалятся в преисподнюю! Какое это имеет значение? Главное, что Георгу, принцу Уэльскому, охота улечься в постель с Марией Фитцерберт!

– Чарлз, – усмехнулась герцогиня, – право же, вы очень точно передаете чувства, обуревающие Его Высочество.

– Пожалуй, мне следует повидаться кое с кем из его придворных. Может быть, нам удастся что-то устроить. Кто прислуживает принцу? Саутгемптон, Бувери и…

– И еще Онслоу. Вы можете на них положиться.

– Ладно, я поговорю с ними. У меня появилась идея. На первый взгляд дикая, но, может быть, вполне подходящая для данной ситуации. Я буду держать вас в курсе дела.

Мария собиралась покинуть спой дом на Парк-стрит. Через несколько часов она отправится к морю; ее багаж был уже почти упакован. Марию очень удивили письма дяди Генри и братьев, Уолтера и Джона: хотя родственники не дошли до советов уступить ухаживаниям принца, они тем не менее намекали, что не видят в этом никакого бесчестья. Как же они сбиты с толку, как ослеплены блеском королевской власти! Мальчики-то еще ладно, они молоды и были в детстве лишены благотворного отцовского влияния, однако дядя Генри мог бы иметь голову на плечах! Ах, милый дядя, он всегда был к ней добр, но, однако, Мария не обольщалась на его счет и прекрасно понимала, что он прежде всего светский человек, это в нем главное.